Вадим Крабов - Заговор богов Страница 30

— Боги и Предки отвернулись от Тира, — Охтангул первый пришел в себя и он не собирался сдаваться. — И ты — пасынок бога, любимец Великих шаманов — это прекрасно знаешь! — голос раздался громко, но куда ему было до «ушного звучания» частички божественного Слова.

— И что теперь? — насмешливо ответил Рус. — Грабить дворец и уходить в пятно? А работать не пробовал, Охтангул?! И Боги, и Предки здесь ни при чем! Шаманы ушли — вот чего степи не хватает! Вспомните, люди Тира эту зиму! Дождей шло нисколько не меньше, чем обычно. Был всего один год засухи — и вы его испугались! Шаманы — твои, Охтангул, подчиненные убежали из степи и, пожалуйста, последствия — наступление песков. Люди! Не плошайте сами и Тир не умрет! Целый район Баламбора — уже зеленый. Мы, маги, постарались. Только я не вижу там земледельцев. Где вы, ау! Привыкли к ха… бесплатной еде от казны, разбаловал вас Пиренгул! А разве это дело для настоящих мужчин, тиренцы?! — Рус, потерявший первоначальный задор, с удивление услышал виноватые реплики, которые усиливались и распространялись.

— А где пасти?! — раздался звонкий, почти мальчишеский голос. — И борки почти все в пятно убежали!

— Появилась великолепная степь от «Закатного ветерка» и на восток до Плато шаманов, шириной миль тридцать-сорок. А придут шаманы — вернется скот. Я обещаю и семена, и телят, и ягнят — только возвращайтесь! Не бросайте земли предков и тогда полоса начнет расширяться и погонит Карагуль, собственными глазами увидите! А пока, порошу всех на рынок Молочников… Осторожней, дарки! Подавите друг друга! — людская масса колыхнулась и выбросила несколько ложноножек, потянувшихся к узким улицам в стороне квартала Молочников. Рус опустил голову, желая поглядеть в глаза Охтангулу, но тот куда-то пропал.

Смотреть, как из «ям», выполненных на основе всевозможных Сил, вылетают привычные каганские вечнохранимые одноразовые тарелки в упаковке, Рус не собирался. Помогать сотне княжеской гвардии организовывать порядок — тоже. А собрался он сходить в город-порт Карагир, куда его давно звал старинный товарищ Домлар, служивший там в составе усиленного десятка (двадцать мечей) этрусского патруля. Нужных, впрочем, исключительно для порядка.

Они не виделись больше года, но сдержанный Домлар, встречая Руса за городом, лишь коротко приобнял друга и промолчал. Так они и проскакали до спуска в город, до места, где вид на близкую бухту открывался внезапно, а черепичные крыши однотипных домов тоже неожиданно били в глаза яркой ядовито-желтой краской. И кому пришло в голову ежегодно обновлять один и тот же некрасивый пугающий цвет?

— Городскому главе, конечно, — усмехнулся Домлар. Одними краешками губ — так умел только он. — Да, Рус, ты вслух задал вопрос. Дело в том, что глина, из которой получают краску наподобие охры, залегает рядом с городом и не стоит управе практически ни лепты — все на штрафах. Так они выкрутились, когда отменилось рабство. Ловко! Не правда ли, князь?

— Да-да, Домлар, я вижу, что за три года ты выучил Тир лучше меня. — горестно произнес Рус. Друг, как обычно, не ответил. Их единороги, радуясь, что хозяева не заставили спускаться по мостовой дороге — это скучно, задорно резвясь, шли юзом по высохшему, но толстому ковылю, изредка перескакивая ямы, распадки или валуны невесть откуда взявшиеся на длинном чисто травяном склоне.

— Воронку ты, князь, как я вижу, верен, — ни с того ни с сего ляпнул Домлар.

Рус не утерпел и сходил-таки за рогатым другом. Сила оставалась, почему бы нет? Дело одного статера и осторожности, чтобы в дворцовой конюшне Кальвариона остаться незамеченным. Не ехать же на чужом животном, которое предлагал Домлар?

— Ты это к чему? — с подозрением переспросил Рус. Как и ожидалось, этруск, улыбаясь, лишь пожал плечами.

— Ну, знаешь, Домлар! Я не такой философ, как ты, и мысли у меня несколько прямее, поэтому в этом утверждении я чую подвох.

— Верность, из которой следует доверие — куда уж прямее. Я в тебе не сомневаюсь, но другие этруски, не ведающие о твоем характере, давно тебя не видели, а ты все время где-то рядом. Нехорошо это.

— Ты прав, Домлар, — грустно ответил пасынок Френома. — Прошу прощения у тебя. — Сказал, искренне смущаясь. — Не лично, а в твоем лице у всех недовольных воинов-этрусков. Передай им, пожалуйста. Ты же понимаешь, я не со зла — просто некогда.

— Я-то понимаю. — Домлар важно кивнул, принимая извинения и поклонился в пояс — как князю. Все, официальная часть на этом закончилась.

Основное ядро тысячи этрусских воинов за три года не поменялось. Люди периодически, двумя-тремя «ямами» (в зависимости от силы сопровождающих — магов-Призывающих), ходили в отпуск в родную Этрусию и почти всегда возвращались. Редкие замены вызывались в основном личными причинами, среди которых превалировали женитьбы с наследствами, да вызовы на бой. Удача, увы, не всегда была благосклонна к воину Южного корпуса.

Не зря друзья спускались не по дороге. Домлар показал место, откуда море просматривалось как на ладони: хищные галеры с сохраненной гребной палубой, с задранными веслами, лопасти которых были выкрашены в яркий ультрамарин, украшенные суровым месхитинским штандартом, стояли на внешнем рейде. Красиво и смертоносно. Рус насчитал их два десятка: более, чем достаточно.

— Ни своих, ни чужих купцов не пускают, — пояснил основательный Домлар. Вообще-то это было и так ясно.

— То есть, месхитинские купцы все же подходят? — уточнил Рус.

— Нет. — И дополнил. — Корабли не грабят, а разворачивают в другие порты; в любые, кроме Тирских. А месхитинцы сами сюда не идут, знают о блокаде. Разве что контрабандисты, которых ловят. Такую армаду не проскочишь.

— Эндогория с Месхитеей в коалиции… — задумался зять Пиренгула.

— Да. Насколько я знаю, эндогорцы со стороны пятна пытаются закрыть границу с Тиром. Прижали не только купцов, но и вольных торговцев.

— А вот это для меня уже новость! Надо усиливать охрану обоза. Ты знаешь, что в Кальварионе собирается помощь голодающим?

— Разумеется.

— И что думаешь? Доставить удастся? Ты занимался сопровождением караванов в пятне.

Домлар начал издалека:

— Раз перекрыли все тирские порты, пошли на морскую блокаду, в которой постоянно заняты пять десятков военных галер лучших конструкций с дополнительными прикомандированными магами. — Речь этруска споткнулась и он перевел взгляд с Руса на море. — Смотри. Корабли постоянно рыщут, как акулы в поисках добычи. Их Текущие и Ревущие работают без устали. Пронзающие, я уверен, и днем и ночью сливаются с Силой — наблюдают. Ты же знаешь, что им легко доступно видеть реальность, а не только миражи из сознания? — Рус безразлично кивнул: могут — хвала им. Кстати, с каких это пор? Ранее подобной разведкой, как смел надеяться, владел только он. Однако, Рус эту мысль отбросил, как несущественную. Прислушался к Домлару.