Геннадий Ищенко - Альда Страница 30

И они начали. Черная тень метнулась к ней из ближайшего подлеска, за ней вторая. Первая стрела свалила здоровенного волка, и он покатился по земле, пытаясь вырвать ее зубами и визжа от боли, как обыкновенная собака. Второй волк повернулся, поймал стрелу боком, пошатнулся и молча, почти бесшумно рухнул на мягкую подстилку изо мха и хвои. Некоторое время было тихо, если не считать затихающего повизгивания ее первой добычи.

Потом стая взвыла и бросила на нее несколько оскаливших клыки тварей. Считать противников стало некогда. Еще никогда она не стреляла так быстро. Последний из нападавших, получив в упор стрелу прямо в пасть, уже мертвый сбил ее с ног и бросил в колючие ветки выворотня. Рядом отчаянно завизжала Бри.

Сбросив с себя еще дергающееся в агонии тело, Альда бросилась к стрелам. Нападавших не было, и она смогла осмотреться. Кроме первых двух волков перед ней валялось еще три тела серых хищников. Четвертый был за спиной, а пятый валялся возле Бри с проломленным черепом. Половина стаи уже полегла, что давало надежду выпутаться из смертельно опасного положения, в которое она влезла по собственной глупости. Она могла собой заслуженно гордиться: ни одна стрела не была потрачена зря.

Следующее нападение было более малочисленное, но теперь три волка бросились на нее с двух сторон. Двух из них она успела выбить стрелами, но третий сбил ее с ног с такой силой, что у нее на мгновение перехватило дыхание, а плечо и бедро, на которые она упала, обожгло болью. Но и волк кубарем пролетел дальше чуть ли не десяток шагов. Пока он вскочил и преодолел разделяющее их расстояние, Альда отбросила сломанный лук и метнулась к кинжалу. Рука успела схватить рукоять, когда волк сбил ее с ног второй раз чуть ли не под копыта кобылы. Это ее и спасло. Бри ударила задними ногами и волку пришлось отпрянуть назад. Перекатившись, чтобы не попасть под копыта, Альда ударила кинжалом бросившуюся на нее тень с белым оскалом зубов. Вторично отлетев на ветки упавшего дерева она обнаружила, что кинжала в руке нет, и в страхе стала осматриваться, ища что-нибудь пригодное для защиты. Поблизости, как нарочно, ничего подходящего не было. Первый страх прошел, и девушка обнаружила, что на нее никто не собирается нападать. Последнему волку она очень удачно попала кинжалом в шею, перерезав крупную артерию, и из него за несколько мгновений вылетела почти вся кровь, залив землю перед трупом и ее теплую куртку. Вернув кинжал, Альда почувствовала себя увереннее. Лук поломан, но десять волков распрощались с жизнью. Если это и не вся стая, вряд ли оставшиеся осмелятся нападать. Как бы в подтверждение ее мыслям в зарослях раздался вой. Его подхватил второй волк, и этот страшный дуэт начал постепенно удаляться, пока не затих окончательно.

Патрульные, встретившие возвращающуюся Альду, в изумлении замерли. Было еще достаточно светло, чтобы можно было рассмотреть сидящую на прихрамывающей кобыле девушку, с ног до головы залитую кровью, со спокойным лицом и большим пучком волчьих хвостов в руках.

Глава 8

Уже стемнело, а фонари на улицах столицы лишь самую малость рассеивали мрак, поэтому, пока Альда добиралась до дворца герцога, от нее никто не шарахался. Редкие в это время прохожие могли разве что обратить внимание на неровный стук копыт, хромающей кобылы. Гвардейцы в карауле у ворот поначалу почему-то обрадовались ее появлению, но, распахнув створки, впали в ступор, но Альда так устала, что не обратила на них никакого внимания. Когда она подъехала к конюшне, то увидела, что возле нее находится много людей. Слышались взволнованные голоса и ржание лошадей. Поначалу ее никто не заметил, и лишь когда что-то закричал один из конюхов, все головы обернулись в сторону девушки, и наступила тишина, которую нарушали только лошади. Люди на несколько мгновений застыли, глядя на нее, как на приведение. Двор возле конюшни был освещен светом нескольких факелов, вставленных в специальные гнезда на столбах навесов, и всем было прекрасно видно, что Альда с ног до головы залита запекшейся кровью. Не выпуская из рук волчьих хвостов, она оперлась на стремя здоровой ногой и соскочила с Бри, поморщившись от боли в ноге, ушибленной при схватке с последним волком. Это словно послужило сигналом: все опять взволнованно заговорили, и несколько человек бросились к Альде. Конюх перехватил повод кобылы, а подскочившая Лани схватила за больную руку, заставив непроизвольно вскрикнуть.

— Ну что ты так хватаешь! Больно же, — девушка повернулась к конюху. — Посмотрите, пожалуйста, лошадь. У нее на правой задней ноге рана. Уважаемый Дорн, не могли бы вы отдать кому-нибудь эти хвосты? Я бы хотела, чтобы их завтра выделали, а то завоняются.

— Ты что творишь! — заорала Лани, заставив испуганно шарахнуться Бри. — Если не думаешь о себе, подумала хотя бы о сыне!

— Ну задержалась, — Альда попыталась выдернуть больную руку, в которую опять вцепилась девочка. — Мало ли что на охоте бывает. Да отдай ты руку, больно.

— Задержалась она! Мы тут все чуть с ума не сошли, а у нее, видите ли, охота!

— Подождите, герцогиня, — протиснулся вперед Расмус. — Альда, с вами все в порядке?

— Не совсем, — призналась девушка. — Ушибла немного бок и руку, но, в общем-то, ничего серьезного. А кровь на одежде не моя.

— Ясно, что не ваша. В вас ее просто столько не наберется. Сейчас пойдете со мной в лазарет, я вас там осмотрю, заодно и помоетесь, а то у вас в крови не только одежда, лицо вон все в разводах. Вы случайно не скотину разделывали?

Она не успела ответить, как рядом оказался Джок, взял ее за плечи, глядя со странным выражением, подержал и молча ушел.

— Все, я ее забираю, — сказал Расмус обступившим Альду людям. — Поговорите потом. Какая рука болит?

— Левая.

Он взял ее за правую руку и потащил за собой.

— Подождите, Расмус, — уперлась Альда. — Сейчас пойдем. Лани, как там Алекс?

— Вспомнила! — с сарказмом ответила девчонка. — Мальчик начал капризничать и звать маму. Забрала я его у служанки. Сейчас он у меня играется.

— Спасибо.

В лазарете Амели, ругаясь как извозчик, стянула с Альды задубевшую от волчьей крови куртку и бросила ее у входа.

— Это только на выброс, — сказала она. — Такое не отстираешь. Садись, буду снимать костюм.

— И это, по-твоему, ничего серьезного? — Альда осталась в одной рубашке, которую в месте ушиба помощница врача задрала чуть ли не до подмышки. — Да с таким надо в кровать укладывать.

Весь левый бок покрывал огромный синяк, на бедре виднелась большая гематома, а на руке красовалась изрядная ссадина.

— Да, уж, прогулялась, — пробормотала девушка. — Послушай, Амели, что-то у меня глаза слипаются. Давай я сейчас оденусь, а к вам приду завтра. Мне еще к герцогине за сыном идти.