А. Лейк - Пришествие драконов. Начало. Страница 30

Эдмунд зашевелился. Элспет увидела, что он проснулся и смотрит на нее. У него был несчастный вид, голубые глаза глядели с отчаянием.

— Элспет… — пробормотал он.

— Я здесь, — отозвалась она.

Эдмунд тряс головой, словно пытался прогнать из нее туман. Но, прежде чем Элспет успела спросить, что ему приснилось, в пещеру вошел Клуаран в тяжелом от влаги плаще с облепившими череп волосами.

— Это называется весенняя погодка! — фыркнул он, кивая на завесу дождя. — Но нам дождь не помеха: придется улепетывать. Стражники не привыкли опускать руки. — Он подошел к Эдмунду, чтобы осмотреть рану у него на руке. — Останется шрам, — определил он. — Но рана хорошо заживает. Сможешь ехать верхом?

Эдмунд молча кивнул. С тревожно сжимающимся сердцем Элспет последовала за мужчинами на мокрый от дождя склон, где лошади безмятежно щипали траву. Внизу раскинулся лес: высокие дубы, березы, каштаны, только выпускавшие листочки. Дальше блестела река.

— Нам туда, — сказал менестрель, указывая на реку. — Переправимся — и через два дня доберемся по лесным дорогам до Венты.

Элспет кое-как взгромоздилась на старую кобылу. От каждого движения у нее мучительно ныли все мышцы, зато прошла боязнь свалиться с лошади. Стиснув зубы, она последовала за своими спутниками, уже въехавшими в чащу. Немного погодя Эдмунд отстал от Клуарана и пустил своего коня рядом с лошадью Элспет. Он берег левую руку — видимо, боль еще не прошла, но все равно его навыки верховой езды вызывали у Элспет зависть.

— Зажми лошадиные бока коленями, — посоветовал он ей.

— Мне бы лучше пешком, — призналась она. — Еще день-другой скачки — и я всю оставшуюся жизнь проведу стоя.

— Сначала всегда так бывает, — ответил он. — Ничего, скоро привыкнешь. Тебе еще повезло со старой кобылой. С такой не свалишься. — Выражение его лица изменилось, словно на ум пришло что-то тревожное. — Здесь слишком узко, — сказал он скороговоркой. — Лучше я поеду сзади.

Как понять его тревогу? Забота о ней? Но чего ради ему о ней заботиться? Ведь ранен он, а не она…

Тропа сильно заросла, лошади продирались сквозь остатки прошлогодней растительности и тянулись губами к свежим листочкам на ближних ветках. Элспет начала было осваиваться в седле, когда мерин Клуарана внезапно насторожился, задергал ушами, расширил ноздри. Ее кобыла тоже остановилась и опасливо заржала. Клуаран спрыгнул на землю и стал успокаивать коня.

— Что их напугало? — спросила Элспет.

— Какой-нибудь дикий зверь — может, кабан. Их в лесу немало.

Клуаран нашептывал на ухо коню успокоительные словечки, пока животное не присмирело, потом снова запрыгнул в седло и поскакал с прежней скоростью. Однако кобыла Элспет по-прежнему прижимала уши и испуганно крутила головой. Девочка похлопывала ее по шее и издавала тихие звуки, которые, как она считала, должны были успокоить лошадку. Вдруг ее посетила неожиданная мысль.

— Тут звери водятся? — негромко спросила она Эдмунда. — Попробуй посмотреть вокруг их глазами!

Он неуверенно посмотрел на ехавшего впереди Клуарана, потом выражение его лица изменилось. Элспет был уже знаком этот обращенный внутрь взгляд: она помнила его по ночи на болоте и по истории у столика мошенника со стаканчиками.

— Да, — ответил он наконец. — Кое-какие водятся. Но им не до нас.

Элспет смотрела на него завороженно: каково это — увидеть мир глазами зверя? Ее так и подмывало продолжить расспросы, но она сдержалась, вспомнив про менестреля.

— Надеюсь, скоро будет река, — только и промолвила она.

Днем они услышали из-за деревьев шум воды.

— Будем переходить реку вброд, — предупредил Клуаран.

Когда они приблизились к реке, дождь усилился, задул ветер, с ветвей деревьев их окатывало холодным душем. Увидев бурую, бурную стремнину, Клуаран нахмурился.

— Ничего не поделаешь, придется попытаться, — сказал он. — До ближайшего моста в Оферстоу несколько лье. К тому же после того, как мы привлекли к себе внимание в Гластенинге, нам, по-моему, лучше избегать людных мест.

Он спрыгнул прямо в прибрежную грязь и жестом велел Эдмунду поступить так же.

— Подождите, я проверю глубину.

Эдмунд взял поводья обоих коней, и Клуаран побрел к стремнине. Местами вода доходила ему до пояса, но он знай себе шел вперед. Внезапно он нырнул под воду с головой. Элспет ахнула, но он вынырнул, вода снова стала ему только по грудь. Он оглянулся и что-то крикнул, но шум реки заглушил его голос. Тогда он вытаращил глаза и резким жестом приказал им оглянуться на лес.

Эдмунд так и сделал. Из чащи появилось бурое приземистое существо, потом еще одно, потом сразу четыре-пять. Тупые рыла, крохотные глазки, тонущие в рыжей щетине, блеск кривых бивней…

К ним решительной трусцой приближалась стая диких кабанов. На глазах у Эдмунда Элспет подняла правую руку, на пальцах которой уже сверкали серебром витые звенья латной перчатки. Но в следующее мгновение кобыла понесла Элспет в лес. Оба мерина встали на дыбы, вырвав из рук Эдмунда поводья, и по примеру своей соплеменницы поскакали в чащу. Эдмунд остался один перед стаей диких вепрей.

Он не впервые сталкивался с кабанами, ему приходилось охотиться на них, но никогда еще он не видел такой громадины, как вожак этой стаи. Ростом он был чуть ли не с самого мальчика, грозные бивни изгибались, как ятаганы. Эдмунд знал, как опасны эти твари: однажды на охоте в Сассексе загнанный кабан ударил одного из охотников бивнями в пах. Бедняга истек кровью и испустил дух еще до того, как его привезли в дом местного тана.

Мальчик озирался в поисках палки, хоть чего-нибудь, чем можно было бы отогнать стаю.

— Не вздумай от них отбиваться! — донесся до него сквозь шум воды голос Клуарана. — Беги! Лезь на дерево!

Предводитель вепрей ринулся на Эдмунда. Тот помчался к ближайшим деревьям. Его спасительницей оказалась раскидистая ольха: по ее тонким веткам он вскарабкался повыше, и кабан вынужден был в бессильной ярости наброситься на ствол.

Дерево сотрясалось от корней до верхушки. Эдмунд искал местечко понадежнее на мокрых ветвях, издавая крики боли всякий раз, когда они хлестали его по раненой руке. Кабаны окружили дерево. Их набралась целая дюжина — с горящими, как уголья, глазками, со сверкающими, как дьявольское оружие, бивнями.

Внезапно раздался вопль, от которого у Эдмунда кровь застыла в жилах. Сквозь лес ломился, оглушительно крича, Клуаран. Он обрушил на вепрей град камней. Звери помельче бросились прочь, но вожак держался до тех пор, пока камень не угодил ему в лоб, прямо промеж глаз. Только тогда он попятился, оставляя глубокие рытвины в рыхлой земле, потом грузно развернулся и исчез в лесу следом за своим стадом. Эдмунд со стоном соскользнул с ольхи и шлепнулся наземь у ног Клуарана.