Александра Лёвина - Силмирал. Измерение Страница 30

— Мне уже, честно говоря, всё равно… — я вздохнула и перевела взгляд на стол. На нём было разбросано несколько книг и записей, какие-то приборчики… На краю стояла маленькая, явно самодельная рамка, в которую был вставлен портрет — быстрый, неумелый набросок профиля волка.

На некоторое время в комнате повисла тишина, на фоне которой был слышен только глухой гул — жизнь Дорганака… его дыхание.

— Лен, — негромко окликнула я притихшую подругу, — а хочешь, я тебя нарисую? Или Ворлока?

— А ты умеешь? — удивление в её голосе было столь искренним, что я не удержалась от улыбки.

— Да, я у себя школу закончила… — уклончиво ответила я, не уточняя, что там было лишь четыре класса и ни в одном из них не было портрета. Но начинать когда-то надо?

Она молчала. Я даже подумала, что она на что-то обиделась, поэтому торопливо вгляделась ей в лицо, дабы понять причину. Но Лента не обиделась. Просто на минуту она задумалась, и… робко улыбнулась.

— Это было бы здорово… Тот рисунок мне Баурус сделал, он его не закончил…

— Ну вот и славно. — Хмыкнула я.

— Только…

— Что? — уже на выходе я обернулась.

Лента встала, враз посерьёзнев. В руках она держала незаконченный портретик.

— Ворлок тебе уже наверняка сказал, что не стоит распространяться о произошедшем. Я от себя добавлю: постарайся, по крайней мере, пока, вообще пока не светиться. Особенно по отношению к Рефьолу и его окружению.

На следующий день я боялась, что тренировки не будет, но в малый зал всё же пришла.

Приоткрыв дверь, я пугливо заглянула в зал. Стоя ко мне спиной, Ворлок настраивал гитару, гриф которой выглядывал у него из-за плеча.

Я чуть напрягла зрение, и у меня вновь захолонуло сердце. На шее и пояснице, там, где не было вечных доспехов, серую шерсть пересекали алые бугры рубцов. Хорошо, что я не видела, что было у него со спиной там, в камере, сразу после экзекуции…

Внезапно волк поднял уши и насторожился. А через пару секунд его насмешливый голос окликнул:

— Что, разрываешься между ленью и честностью? Впрочем, мне кажется, я знаю, кто победит, если через три минуты ты не войдёшь.

Я смутилась и проскользнула внутрь, прикрыв за собою дверь. Интересно, как давно он меня учуял в действительности?

Мастер повернулся ко мне. Гитара висела на перекинутом через голову шнурке. «Самодельная», — как однажды пояснила мне Лента. Ну, самодельная — не самодельная, а выглядит неплохо.

— А вы будете меня учить на гитаре играть? — копируя его задорные нотки, я кивнула на инструмент.

Но он покачал головой.

— Не женское это дело — разбойничьи песни петь. — Поддразнил меня он. Я ответно насмешливо фыркнула. — Просто я видел, с каким интересом ты слушала, и подумал, что один раз можно начать тренировку с музыкальной минутки. Может, тогда ты станешь чуть побойчее.

Я обиженно насупилась. Да ладно вам, я и так волчком верчусь в последнее время! После месяца упорных тренировок мастер даже увеличил время на полчаса. Кстати, мы даже перешли на боевые клинки в последнее время — сейчас он учил меня чёткому, до миллиметра, расчёту длины невидимого лезвия. Сложно настолько, что я даже не представляю, как такое возможно.

Заметив, что я надулась, Ворлок усмехнулся. Провёл ладонью по струнам, а затем, с такой же невообразимой для меня ловкостью, как и доставание врага самым кончиком меча, стал быстро перебирать пальцами. Я подняла ушки, но мелодия была мне незнакома.

   — Белый снег волчицей лютой   Рыком-воем оглушил.   Чёрный лес драконом спящим   Вьюгу-стужу приютил…

А что? Красиво! Хотя и, как обычно, незнакомо… интересно, он сам всё сочиняет?

По окончании песни я вкрадчиво поинтересовалась насчёт этого интересного факта. Он кивнул:

— Да, иногда, под настроение…. Ну ладно, довольно разговоров. Иначе я решу, что ты хочешь отлынуть от учения…

— Да за кого вы меня принимаете?! — возмутилась я.

— Ну-ну, ну-ну… — по-доброму хмыкнул волк.

Я недовольно фыркнула, но про себя только вздохнула. Я и рада бы увильнуть… но не для себя. Лента говорила, Лорг полтора дня не то что ходить и сражаться — сидеть не мог… Кстати!

Серый отвернулся, направившись к стенду с оружием, и я ему в спину задала вопрос, эхом отдавшийся от стен зала:

— Мастер… или, пожалуй, Ворлок… почему вчера ты за меня заступился?

Волк остановился. По перекатывающимся под кожей мускулам я увидела, как он напрягся.

— Ведь… ведь я правда была виновата… — Продолжила я, начиная нервничать и от этого чуть запинаясь. — А тебе досталось вместо меня… даже в два раза больше.

На несколько минут повисла напряжённая тишина.

— Это не один из тех вопросов, на который я бы с радостью ответил. — Пророкотал, наконец, его голос. — Ты уверена, что мне это стоит делать?

Я заколебалась. Надеясь на довольно простой ответ, сейчас я отчего-то засомневалась, что он таким окажется. Может… не стоит?

Стоит.

— Да. — Коротко ответила я.

Мастер выпрямился. Резко развернулся и медленно направился ко мне. Одна рука покоится на основании гитары, другая сжата в кулак и опущена вдоль туловища.

Когда он подошёл почти вплотную и глянул на меня сверху вниз, мне стало… страшно. В тот момент у него было пугающе-спокойное выражение лица… обречённое…

И жуткие глаза.

— Я помог тебе, — бесстрастным голосом начал он, — я помог тебе, потому что… ты похожа на мою дочь.

Я отшатнулась. Что?!.

Глаза волка как будто остекленели, затянутые пеленой раздумий. Он начал говорить, но как будто бы не со мной, а с кем-то, стоящим у меня за спиной. Я даже не удержалась и обернулась, но там никого не было.

— Я попал сюда из 1994 года. Всю свою жизнь, сорок семь лет, если быть точным, я жил в Москве. Там я был спецназовцем — что сказалось и на моём сегодняшнем положении в Силмирале. Но дело не в этом. В семьдесят девятом я женился… у меня была чудесная супруга, Надежда. Скоро у нас появилась дочь… Ты помнишь, как… или нет, из-за чего ты попала сюда?

Я сглотнула и прошептала:

— Кристалл?..

Он кивнул.

— Да. В день Катькиного пятнадцатилетия мы гуляли всей семьёй, и она нашла необычный камень — алый, как рубин, кристалл. Она решила посмотреть его дома… может, оно и к лучшему… Так или иначе, но дома первым взялся за него я. Но он… на самом деле он предназначался ей. — Он на минуту прервался, но тотчас взял себя в руки. — Первое время здесь я пытался вернуться. Любыми методами. Я вызывался в самые отчаянные вылазки и самые далёкие разведки в надежде наткнуться на новый портал… долго, очень долго я не желал смиряться с тем, что там меня не будет, даже если я такой, каким ты меня видишь, вернусь… Потом я пытался выяснить, кто же подкинул этот чёртов алмаз, чтобы собственными руками сломать ему шею. Но в этом я тоже не преуспел. И…смирился.