Марина Ефиминюк - Магические узы Страница 32

Передо мной появилась белая дверь с золотой гладкой ручкой. Тут сильная мужская ру-ка с длинными пальцами и черными ногтями толкнула ее, открывая для взора лестничный про-лет. Не страх, настоящий животный ужас, охватил меня саму! Меня утянуло из собственного тела в голову Ратмира, и его глаза, теперь являлись моими глазами. Боженька, да что ж я тебе сделала-то, почему ты потешаешься надо мной?!

Ветров спускался по лестнице, а я затаилась, боясь даже представить, что Ратмир обна-ружит мое нечаянное присутствие. Вдруг он замедлился и насторожился. В моей, то есть, ко-нечно, его крови закипело возбуждение, от приятного ощущения опасности подводило живот. Эта операция проходила так гладко, что препятствие его обрадовало! Твердая рука мужчины потянулась к самострелу, небрежно запихнутому за пояс брюк, в которых, кстати сказать, мы оба, вернее Ратмир, чувствовали себя крайне неудобно. К тому же узкое пальто до колен меша-ло движениям рук, сковывая их. Мои собственные пальцы ощутили гладкую нагретую от горя-чего тела рукоять оружия. Самострел так привычно лег в ладонь, что меня передернуло.

Лично мне до визга хотелось вынырнуть из страшного кошмара! Может, я потеряла соз-нание и просто лежу в бреду?! Дыхание мужчины, шорохи, улавливаемые острым слухом, буд-то доказывали, что все наяву, очень даже по-настоящему. Вот уродство!

Мы… боже мой, Ратмир осторожно спустился еще на один пролет, но теперь спина поч-ти прислонялась к крашеной стене. Его шаги были практически не слышны…

Увидев на ярко освещенной лестничной клетке человека в серой куртке с капюшоном, закрывавшим почти все лицо, Ратмир резко вытянул руку с самострелом, нацеливаясь на не-жданного гостя. У, практически остановившись, меня екнуло сердце. Отчаянно желалось заво-пить, но Ратмир не испытывал даже тени тревоги. Его странное спокойствие не давало и мне с блаженством окунуться в привычную в экстремальной ситуации панику. Более того, в душе у мужчины шевельнулось лишь легкое раздражение. Он находился в холодной уверенности, что происходящее всего лишь игра! Захватывающая, но привычная игра, добавляющая к каждому заданию остроты!

Незнакомец стоял, спрятав руки в карманы куртки, и широко расставив ноги.

− Почему-то я был уверен, что ты появишься здесь, − утверждение Ратмира прозвучало насмешливо и даже без злобы.

Мужчина размял шею, словно готовился к кулачному бою, и глухо ответил:

− Мне нужен браслет!

Этот голос… Душа камнем рухнула в пятки, и даже самообладание Ратмира не смогло бы остановить внезапную боль, сковавшую сознание. Ни разу в жизни мне не доводилось ис-пытывать подобной невыносимой горечи. Казалось, что мир вокруг рухнул вместе с произне-сенной короткой фразой.

− Почему ты думаешь, я должен отдать побрякушку? − ухмыльнулся между тем Ратмир.

− У меня оружия больше… − дружелюбно оповестил противник.

В резко вскинутых руках блеснули два самострела с длинными гладкими стволами, на-правленные в грудь Ратмира.

− А еще я точно знаю, у кого находится второе украшение! − в голосе противника про-сквозило торжество.

− Сомневаюсь, − Ратмир ехидно сощурился.

Противник повел плечами, и капюшон упал, открывая коротко стриженую голову, серые знакомые глаза блестели шальным азартом. Никогда я не видела такой чужой кривой ухмылки, в какую изогнулись губы Богдана…

С мощным толчком я вернулась в свое тело. Перед расплывавшимся взором проявились обеспокоенные склоненные лица Дока и Стрижа. Через равномерный звон в ушах доносились их голоса:

− Веда, очнись! Все хорошо? − горячая ладонь осторожно похлопала по бескровным ще-кам, и я попыталась отмахнуться. Жар аггела сейчас раздражал.

Меня трясло от потрясения и сквозняка, струившегося из-под входной двери из холод-ного коридора. Стриж осторожно помог мне сесть, поддерживая за спину, и непроизвольно я прижала колени к подбородку, крепко обняв их дрожащими руками.

− Ведушка, ты как? − Док обеспокоено присел рядом, пытаясь подсунуть мне под нос резко пахнущую тряпочку.

− На Ратмира напали, − выдохнула я, едва сдерживая всхлипы, и брезгливо оттолкнула руку профессора с лоскутом, пропитанным в зловонном составе.

− Ты о чем? − опешил от моего заявления Стриж и испуганно переглянулся с остолбе-невшим лекарем. Судя по их вытянувшимся физиономиям, оба подозревали меня в буйном по-мешательстве.

− Я уверена! − пробормотала я, тщательно сглатывая горький комок. − На него напали!

− Кто?! − парень недоуменно заглядывал мне в глаза, выискивая признаки сумасшест-вия.

Лихорадочные мысли затанцевали в горящей голове. Он спрашивает кто? Кто?! Чело-век, которому я доверяла больше всех на этом свете! Тот, кто всегда присматривал за мной, кто был рядом с самого моего рождения. Самый близкий человек, которому я, последняя дурища, звонила в течение двух дней и рассказывала о навалившихся неприятностях и браслете. Тот, кто, не колеблясь, предал меня и пытался убить из-за проклятого украшения! Мой родной брат…

− Не знаю, − пробормотала я, едва шевеля губами, и непроизвольно отвела глаза, уста-вившись в пол. − Я, правда, не знаю его…

ГЛАВА 7

Кровавая авантюра

'Сегодня Ратуша провела полномасштабную операцию по изъятию драконьей крови из продажи в Ветихе. Как известно прием крови вымерших крылатых тварей является одним из самых действенных способов для возмущения магических токов в организме человека, отяго-щенного колдовскими талантами. Силы ведуна или мага, как велит нам говорить межрасовый язык, увеличиваются в разы, но на короткое время. Подобные средства имеют побочный эф-фект − опьянение.

Всем известна нашумевшая история, случившаяся на минувшей седмице, когда, приняв энергетик из крови и не справившись с силой, отпрыск одной из магических фамилий, имя не раскрывается в связи с проводимым следствием, поджег известное развлекательное заведение Ветиха. Пожар унес жизни многих фейри и, в том числе, юного мага. Под давлением эльфий-ских и гномьих диаспор Совет принял решение об изъятии из продажи и без того баснословно дорогого энергетика. О том, как перекрывали кровавый ручеек на черном рынке Ветиха, смот-рите через несколько минут…'

Анонс к новостному видео-выпуску от 16 дня, месяца травня 2010 года.

В маленькой еще поутру студеной коморке, заменявшей спальню, теперь царила духота. Комнатка напоминала консервную банку, и температура в ней колебалась прямо пропорционально погоде на улице. В воздухе мягко и зыбко мерцал светильник. Он походил на крошечное желтое солнышко с острыми лучами, и на поверхности словно взрывались фонтаны раскаленной лавы. В окно с прикипевшей рамой, не открывшейся даже после нескольких попыток, заглядывала тихая ночь. Ветви дерева, практически подпиравшего потемневшую от времени стену мануфактуры, казались черными.