Юрий Никитин - Истребивший магию Страница 34

Стада, правда, на прежнем месте не оказалось, однако одинокая корова паслась на лугу. Дракон налетел, ухватил… но его дернуло книзу. Оказалось, корова прикована толстыми цепями к вбитым в землю железным кольям. Вытащить их дракон не смог, слишком уж глубоко вогнали, рассвирепел и, убив корову одним взмахом лапы, начал пожирать на месте.

Конечно, он посматривал по сторонам, не отыщутся ли дураки, что попытаются к нему подобраться, однако место голое, десяток охотников он убьет сразу, а если набежит сотня, то можно и взлететь… Он глотал сочные нежные куски мяса, насыщался, чувствовал, как все тело наливается сытной тяжестью, быстро соловел… и когда в самом деле увидел, как со стороны далекого села в его сторону движется толпа, уже не мог не только взлететь, но и шевельнуться.

Мясо дракона оказалось вполне-вполне, он же был не отравлен, корову просто-напросто накачали сонным зельем, а он, сожрав ее, заснул: кто-то вычитал в старых книгах, что на летающих ящериц снотворное зелье действует в тыщи раз сильнее.

Дракон был настолько огромен, что его пришлось расчленить, иначе не помещался даже на самый огромный плот, на котором перевозили через реку каменные глыбы для постройки первого каменного здания. На городской пристани собрался весь народ, дивились чудовищу, его огромности, могучим лапам и крыльям, снова и снова переспрашивали, как же удалось убить такого немыслимо огромного зверя.

На вырученные деньги купили столько украшений, что, когда выстроили первое каменное здание-крепость, его внутри отделали и украсили празднично и с тех пор все свадьбы и дни возмужалости отмечали только там. Попутно, ломая камень для крепости, обнаружили железную руду, принесли образцы Корнейчуку и старикам, те объяснили, что это даже лучше, чем если бы нашли золото. На поиски золота съехалась бы масса пришлого народа, падкого на быстрый заработок, начались бы грабежи, убийства, пьянства, женщинам стало бы опасно выходить из дому, а вот железо — да, это для тех, кто любит и умеет работать.

С того дня открыли одну за другой три штольни, пошли плодиться плавильни, выросли кузницы. Сперва ковали косы, серпы, плуги, затем появились оружейные, бронные, щитовые, научились изготавливать мечи и панцири высшего класса. На рынке за них давали хорошие деньги, а затем, когда пошла слава, стали поступать крупные заказы для богатых людей.

Олег долго разговаривал со старым Корнейчуком, с которого и начался этот город, старик рассказывал с усмешкой, хоть и горделиво, хвалил жену, работящих сыновей, прекрасную дочь. Когда люди работают, как он объяснял Олегу, никакие колдуны не понадобятся. Абсолютно все на свете можно сделать своими руками. А если сидеть на берегу реки и ждать, когда же сверху по течению приплывет сундук с сокровищами, то, может, и приплывет, а скорее всего — нет, но если работать упорно — получишь все то, что мог бы выручить за сто сундуков с сокровищами.

Олег так отчетливо вспомнил этого мудрого старца, что пробормотал вслух:

— Но это если человек работает… однако кто из нас любит работать? Да откуда таким сумасшедшим взяться… Потому надо, чтобы припирало рогатиной к горлу…

Барвинок, слыша его бормотание, пустила коня вплотную, так что ноги в стременах касались друг друга. Олег ощутил на себе взгляд ее небесно-синих невинных глаз, посмотрел вопросительно.

Она объяснила:

— Ты что-то бормочешь, но на заклятия не похоже.

Он отмахнулся.

— Да какие заклятия!

— А что? Призывы к богам?

— К человеку, — буркнул он. — К тому, что внутри его. Что заставляет его делать нужные вещи, совершать нужные поступки. Смотрю на него и… не понимаю.

Она посмотрела озадаченно:

— На человека?.. А ты кто?

— Двуногая птица без перьев, — ответил он нехотя. — Только не ощипывай петуха.

Она удивилась:

— Зачем буду ощипывать?

— Диоген же ощипал.

— Придурок какой-то! Зачем?

— Принес Платону и сказал, что это его человек.

Она сказала с возмущением:

— Что за дурак! И второй не лучше.

— Философы, — ответил он с непонятной усмешкой. — Странный народ.

Прогремел дробный конский топот. В их сторону, поднимая облако пыли, несся по желтой выжженной дороге одинокий всадник. Олег смотрел с интересом, помахал рукой, и всадник круто повернул коня в их сторону.

Пыльное облако осталось позади, медленно рассеиваясь, всадник уже несся по зеленому косогору. За ним словно вьется стая ворон, комья земля, выброшенные широкими копытами, взлетают на высоту дерева.

Устрашенная Барвинок во все глаза смотрела, как всадник резко осадил коня перед Олегом. Молодой, красивый, в кожаных доспехах, смелое лицо с резкими чертами, отважный взгляд, меч с одной стороны седла, щит с другой, за плечами лук и стрелы в расписном колчане.

— Как я рад тебя видеть! — воскликнул он, сияя лицом и глазами. — И как точно ты сказал, где тебя встретить! О, с тобой снова женщина… И тоже молодая и красивая…

Олег предостерегающе кашлянул, поморщился, потянул носом:

— Приветствую тебя, Колоксай… Но откуда такая вонь?

— От меня, — ответил Колоксай горделиво.

Он подбоченился, смотрел красиво и с достоинством, Барвинок поняла, что старается больше для нее, это так естественно, хотя почему-то этот статный красавец-воин решил, будто она принадлежит этому дикарю в волчьей шкуре.

Олег вскинул брови:

— Что случилось? Испугался кого-то и… гм… ну так смени портки!

Колоксай нахмурился:

— Как ты можешь такое! Я нарочито все это время не мылся.

— Зачем?

— Чтобы быть достойным.

— Кого?

— Тебя, конечно. Быть достойным когда-то пойти с тобой рядом.

Олег принюхался к себе, задрал руки, ноздри его раздувались, как у нюхающей дичь собаки.

— От меня тоже такой смрад?

Колоксай развел руками:

— Нет почему-то. Но я знаю, отшельники и мудрецы, чтобы достигнуть совершенства, не моются годами. А то и всю жизнь. К нам заходил один… После его ухода две недели окуривали дворец благовониями, но его благочестие пересилило. Пришлось новый дворец строить… Видать, высшего совершенства достиг!

Он говорил убежденно, глаза сверкали, весь выпрямился, взор устремлен вдаль, и Олег спросил без всякой надежды:

— Аламандрит, конечно же, не достал?

Колоксай оскорбленно вскинул красивые брови:

— Как это? Разве я не за ним ездил?

— За ним, но…

— А почему такое сомнение в моих силах?

— Да ты вроде бы ударился в поиски истины… по-своему, конечно, — признался Олег. — А ежели искал в пещерах или в чаще…