Мэрион Брэдли - Лесная обитель Страница 36

Гай почувствовал, как у него начинают гореть щеки. Он не любил, когда отец разговаривал с ним, как с несмышленым мальчишкой.

– Я готов выполнить свой долг перед тобой, отец, и перед Римом, – чопорно проговорил он после короткой паузы, ненавидя себя за эту циничную вежливость. Он бы не удивился, если бы отец ответил насмешливой ухмылкой. «Я становлюсь циничным. Хорошо хоть, я еще замечаю, когда лицемерю. Неужели к тому времени, когда я достигну возраста отца, вот эта маска снисходительного превосходства станет моим истинным лицом?»

– Или ты опасаешься, что не сможешь сдержать обиды на Бендейджида за то, что он не отдал тебе в жены свою дочь? – продолжал Мацеллий. – Я же предупреждал тебя.

Гай непроизвольно сжал кулаки и до боли прикусил губу. Ему никогда не удавалось выйти победителем в спорах с отцом, и сейчас, он понимал, у него тоже не было никаких шансов. И все же эти слова мучительной агонией пронзили все его тело, как будто ему посыпали солью свежую рану.

– Да, ты говорил и оказался прав, – процедил сквозь зубы Гай. – Теперь можешь смело подобрать мне любую девицу, на твое усмотрение – с толстыми ляжками, с благородной кровью. Пусть это будет Юлия, если тебе так хочется. Я исполню свой долг.

– Ты римлянин, и я надеюсь, что ты и вести себя будешь, как подобает римлянину, – уже более мягко заговорил Мацеллий. – Ты всегда поступал по чести, и ты не должен изменять своим правилам. Во имя Юноны, мальчик мой, пойми, девушке, которую ты любил, возможно, грозит опасность. Ты не можешь жениться на ней, но нельзя же оставлять ее в беде.

На это Гаю, разумеется, нечего было ответить. Внутри у него все заледенело от ужаса, но то был не страх пред телесными муками. Он молча отсалютовал и вышел из кабинета отца.

«Наверное, я просто боюсь снова встретиться с ними», – думал Гай, выезжая из ворот крепости во главе небольшого конного отряда наемников. Разбрызгивая грязь, всадники поскакали по склону холма. «Пожалуй, я и вправду обманул их доверие, а они были так добры ко мне». В суматохе сборов, когда надо было набрать в отряд солдат, упаковать снаряжение и продовольствие, Гаю удалось на время отрешиться от своих переживаний, но сейчас тоскливые мысли снова разбередили ему душу.

С тех пор как Гай покинул дом Бендейджида, он лишь однажды встретил Синрика… Как-то на базарной площади в Деве он случайно обернулся и увидел светловолосого исполина, который в кузнецком ряду пытался повыгоднее приобрести меч. Синрик был настолько поглощен переговорами с торговцем, что даже не заметил Гая, а сам римлянин не решился подойти к британцу – просто развернулся и исчез в толпе, хотя это было невежливо. Всего несколько дней назад он получил ответ Бендейджида. Если домочадцам друида известно о том, что Гай просил руки Эйлан, значит, он посрамлен на весь свет. А если предположить, что они ни о чем не знают, то Синрик, увидев Гая в форме римского трибуна, решил бы, что он предал их.

Интересно, кто написал на латыни ответ друида? Гай сжег вощеные дощечки с посланием Бендейджида, однако каждое слово навеки запечатлелось в его памяти. Ответ был простой. Друид написал, что не может согласиться на брак дочери с Гаем, потому что она еще слишком молода и потому что юноша – римлянин.

Гай твердо решил навсегда изгнать из сердца свою любовь к Эйлан, позабыть унижение. Ведь он римлянин и привык подчинять дисциплине свой ум и тело. Но забыть оказалось не так-то легко. Днем он еще способен был контролировать свои мысли, но вот прошлой ночью ему опять снилось, что они с Эйлан плывут куда-то на запад на белом корабле. Но если на западе и была такая земля, где они могли бы скрыться от людей, Гай не представлял, как можно похитить девушку, даже если она хочет, чтобы ее похитили, а он не был уверен, что Эйлан согласится бежать с ним. Юноша вовсе не хотел огорчать своих родных, тем более родных Эйлан. Такой поступок принес бы несчастье им обоим.

Не исключено, что Эйлан уже помолвлена, хотя ее отец и написал, что она слишком юна. Многие римлянки в этом возрасте уже замужем. Что ж, пусть и его отец ищет ему невесту, если хочет. Неважно, что это будет за девушка. Дочь Лициния тоже еще слишком юна для замужества, так что, возможно, на некоторое время его оставят в покое. А лучше вообще не думать о женщинах, решил Гай. Боги знают, он уже однажды испытал судьбу. Однако время от времени, случайно встречая какую-нибудь девушку со светлыми волосами и серыми глазами – чаще всего это были рабыни, привезенные из Галлии, – Гай снова вспоминал образ Эйлан, словно наяву видел ее, и тогда ему хотелось плакать.

Надо было бы расспросить Синрика, как живут его близкие. Но к тому времени, когда к Гаю вернулось мужество, Синрик уже ушел. И пожалуй, так оно было лучше.

Среди ночи Эйлан неожиданно открыла глаза и заморгала, пытаясь понять, где находится. Она слышала плач ребенка? Или ей это только приснилось? Маири с дочкой спокойно спали в кровати по другую сторону очага. Девушка шевельнулась, и ее племянник Вран заворочался во сне и, придвинувшись к ней ближе, свернулся калачиком. Жрица Кейлин тихо лежала у стенки. Эйлан, устроившись на краю ложа, почти у самого очага, всю ночь ворочалась. Сейчас она не могла вспомнить, снилось ли ей что-нибудь; она знала только, что лежит и смотрит на красные угольки в очаге.

В темноте раздался тихий голос Кейлин:

– Я тоже слышала. Во дворе кто-то ходит.

– В такое время? – Эйлан прислушалась, но ее ухо уловило лишь звуки стекающей с крыши воды и шипение угольков в очаге.

– Лежи тихо, – властным голосом проговорила Кейлин. Она выскользнула из постели и, подойдя к двери, бесшумно подергала засов. Дверь была заперта. Но скоро Эйлан опять услышала звук, разбудивший ее. Кто-то снаружи надавил на дверь, и засов чуть прогнулся.

Девушка вздрогнула. Она с детства слышала рассказы о разбойниках, но в большом доме отца, который охраняли вооруженные слуги, бояться было нечего. Сейчас – другое дело. Двое слуг, выполнявших работу на ферме, спали в соседнем доме, а другие слуги жили довольно далеко.

– Вставай – только тихо – и быстренько одевайся, – шепнула Кейлин. Дверь опять затряслась, и Эйлан, дрожа от страха, послушно исполнила приказание жрицы.

– Отец всегда говорил, что, если придут разбойники, нужно прятаться в лесу…

– Нам это не подходит. Идет сильный дождь, и Маири еще не оправилась после родов, – тихо сказала Кейлин. – Подожди.

Под чьим-то сильным натиском дверь протяжно застонала. Маири проснулась и что-то забормотала, но Кейлин, уже полностью одетая, прикрыла ей рукой рот.

– Молчи, если тебе дорога твоя жизнь и жизнь твоего ребенка, – прошептала она. Маири, беззвучно охнув, затихла, а малышка, к счастью, продолжала мирно спать.