Лесса Каури - Золушки из трактира на площади Страница 37

Сказав это, он соскочил с лошади легко и с таким позерством, будто был цирковым артистом, а не благородным господином. Метнулся в толпу и вскоре вернулся с огромным букетом астр. Преподнес его покрасневшей Бруни и вновь взлетел в седло позади нее, крепко обняв за талию. Спросил, властно усмехнувшись:

— Так скажи, что согласна!

От жара его крепкого тела, от вязкого, будто патока, аромата астр и от голоса, привыкшего подчинять, Матушка совсем разомлела и кивнула согласно, в глубине души страшась содеянного.

Кажется, она задремала, положив голову на грудь спутника, потому что, когда открыла глаза, мимо проплывали знакомые стены добротных каменных домов. Герани квартала Мастеровых — белые, розовые, алые и бордовые, обильно усыпавшие подоконники, дружески махали листьями-ладонями, приветствуя свадебную кавалькаду. Столы расположили вдоль улиц, яства на них расставляли перекрестно, от домов одной стороны — домам другой. Таким образом все могли испробовать соседскую стряпню.

Дрюня, за поцелуями пропустивший большую часть пути и вовсе не ожидавший оказаться в этой части города, изумленно вертел головой, ловил букеты, летевшие от привлекательных горожанок, рассылал воздушные поцелуи, не забывая время от времени ощупывать молодую жену, чтобы убедиться в ее присутствии. Вид оба имели слегка ошарашенный.

Трактир «У Матушки Бруни» был закрыт, но… им стала вся площадь. Жители ближайших домов вынесли на улицу столы, стулья, скамьи, перевернутые бочонки в качестве табуретов. На мостовой то тут, то там были сложены костры, над многими из которых уже исходили душистым соком бараньи и свиные туши. Деловитый и веселый переклич местных хозяек и явившихся в полном составе прачек иногда перекрывали залихватские выкрики мастеровых, выкатывающих бочонки с пивом и вином из подвалов домов или разгружающих телеги со съестным.

Ванилла, осознав, какой масштаб приобретает ее свадьба, вновь принялась рыдать и так увлеклась, что не заметила, как Дрюня выскочил из экипажа и направился за Пипом к его дому. По старинному обычаю, молодой муж встречал супругу на пороге дома тестя.

Когда шут подошел к двери, оттуда, будто часовые, выступили сестры Гретель в одинаковых синих платьях. Ровенна держала в руках поднос с кубком и кувшином вина.

Экипаж остановился около дома. Местная ребятня, истомившаяся ожиданием, окружила его, обсыпала Ваниллу пшеном и принялась украдкой выдергивать морковки из цветов. Андроний Рю Дюмемнон встретил молодую жену и подвел к тестю. А затем принялся с кубком и кувшином обходить гостей. Конечно, вина на всех собравшихся не хватило, поэтому, сделав круг, Дрюня вернулся, чтобы вновь наполнить кубок. Отпив сам, передал его новобрачной. Опорожнив кубок, Ванилла прищурилась, будто охотник, увидевший дичь, и метнула его в толпу, явно целясь в Брунгильду. Матушка не успела даже охнуть от испуга — Аркей закрыл ее широкой грудью, отскочив от которой, кубок упал прямиком в протянутые руки… Клозильды Мипидо! Глава Гильдии прачек в небесно-голубом платье и белом трогательно-кружевном передничке издала торжествующий рев и воздела трофей к небесам.

Аркей обернулся к Бруни и, обняв ее за плечи, заставил посмотреть ему в глаза.

— Испугалась?

Матушка качнула головой. Она выпила всего лишь пару глотков поднесенного Дрюней вина, но, то ли сказывалась бессонная ночь перед свадьбой подруги, то ли утомление от самой церемонии, «штормило» — как говаривал Эдгар Мореход — ее знатно. Лица сливались в одно, мостовая под ногами покачивалась похлеще корабельной палубы и единственной надежной пристанью казался блондин, стоявший на ногах твердо и уверенно. И вот этого ощущения Бруни страшилась до дрожи в коленках. Что-то происходило против ее воли, хотя Матушка уже давно сама отвечала за свою жизнь и перед собой, и перед Богиней.

Спасла ее Туча Клози. Подскочив к Аркею, захомутала в объятия, не обращая внимания ни на богатые одежды, ни на стать непростого человека.

— Моя ты душка! — вскричала она. — Благодарствуй за добрую новость! Теперича я этот кубок из рук не выпущу! Спляшем на радостях?

Брошенный невестой кубок для той, кто его поймал, означал чистую любовь и скорое замужество.

Клозильда закружила блондина, телесами сдвигая народ в круг, будто тесто замешивала. Тут же подскочившие музыканты включились в действо, изобразив мазурку.

Бруни юркнула в толпу и пятилась до тех пор, пока не уперлась спиной прямо в сладкую парочку, пьющую из одного бокала на пороге родительского дома.

— Брунька! — воскликнула уже совершенно пьяная Ванилла, и Матушка подумала, что шут неспроста уговорил ее провести первую брачную ночь накануне свадьбы. — Ну какая же ты хорошенькая! Дрюня, давай ее тоже выдадим замуж!

— За кого? — деловито поинтересовался тот.

— Да хоть за принца! — засмеялась Ванилла. — Посмотри на нее! Чем не принцесса?

Дрюня посмотрел. Вмиг посерьезнел, отобрал у супруги бокал и увел Матушку вглубь дома.

— Что с тобой, маменька? — поинтересовался он, оказавшись куда трезвее, чем это выглядело на первый взгляд. В его голосе слышалась искренняя забота. — Что случилось?

Смущаясь и путаясь в словах, Бруни рассказала о незнакомце. И — еще более смущаясь и путаясь — о том, что не знает, как ему противостоять.

— Из моих друзей? — уточнил Дрюня, делая порядочный глоток из бокала. — Как, ты говоришь, его зовут?

— Аркей!

Шут подавился вином. Откашлявшись, потащил Матушку к окну.

— Покажи, который?

Бруни показала. Блондин хохотал, отплясывая с Тучей Клози, однако периодически оглядывался, явно пытаясь кого-то найти.

— Ах негодяй! — восхищенно пробормотал шут. — Ох стервец! Вот паразит! Повезло тебе, маменька! У… э-э-э… Аркея этого хватка, как у волкодава. Только он обычно с девушками не разговаривает, а сразу подминает! Ты чего побледнела-то?

Матушка и правда побледнела. Уж как кляла себя за неосторожность, за минутную слабость, позволившую поддаться чарам чужака, как просила в мыслях Богиню повернуть время вспять!

Дрюня неожиданно нежно погладил ее по щеке и тяжко вздохнул.

— Овечка, в чистом поле повстречавшая волка, — пробормотал он. — А если я спасу тебя от этого героя-любовника, обещаешь меня ни о чем не спрашивать?

— Обещаю! — прижала руки к груди Бруни.

— Тогда поднимайся в комнату Ванильки и сиди там, пока не позову!

Она не заставила себя ждать: ланью взлетела по лестнице и перед тем, как закрыть дверь в комнату подруги, успела заметить, как шут подозвал к себе тех самых четырех пажей из свиты, что одаривали невесту и ее подруг.