Диана Удовиченко - Верховный маг империи Страница 37

«Тай, мой Тай… сколько лет ты был рядом, верный, любящий, надежный. Как добр был твой взгляд, как нежна улыбка… С тобой я познала любовь, с тобой стала женщиной. Только твои ласки могли разбудить во мне томный огонь желания. Только ты умел утешить в минуту горя, поддержать, развеять тяжкие сомнения. Ты умел подобрать слова, единственно правильные, верные или молчать так, что твое безмолвие говорило красноречивее любых слов. А как ты пел, Тай! Твои баллады омывали сердце теплой волной, очищали душу, рождали в ней счастье, спокойное счастье женщины, знающей, что она любима. Потому что все твои песни были только для меня одной. Ты был рядом. Всегда. И терпел мою холодность, и смирялся с положением тайного любовника, и ждал редких часов, когда мы могли остаться наедине. Но ни разу, Тай, – ни разу! – я не сказала тебе, как ты мне дорог. Не призналась, что люблю. А теперь поздно. Я говорю, но ты не слышишь. Я плачу, но ты не видишь. Я глажу тебя, целую, но ты не чувствуешь этого, Тай. Тело твое – молодой тополек, душа твоя ушла в благословенные леса Брижитты. Как горько. Больно. Чувство вины, тяжелой, непереносимо давящей, душит меня, не дает вздохнуть. Прости свою Лиа, Тай. Прости, любимый. Я не могу повернуть время вспять, не могу воскресить тебя. Я отдала бы за тебя свою жизнь, но и это мне неподвластно. Ничего уже не изменить. Только одно я могу сделать. Отомстить. Клянусь тебе, мой Тай, что убийца не останется безнаказанной. Твои мученья вернутся многократно, за твою кровь я пролью кровь многих. Прощай, любимый, прости…»

– Светозарная…

Осторожное, но настойчивое прикосновение к плечу прервало мысленную беседу Кай’Велианир с возлюбленным. С трудом вернувшись в реальность, Лиа обернулась и увидела перед собой бледное лицо Иль’Эллиуса. Владыка Дома Сапфирового неба почтительно поклонился и проговорил:

– Пожалуйте в паланкин, Светозарная.

Четверо охранников держали небольшие носилки, на которых возвышался бархатный шатер – традиционный экипаж знатных эльфиек. По лесным тропам гораздо удобнее было путешествовать в паланкине, чем верхом на лошади.

– Пожалуйте, – снова повторил глава охранной службы, – вы можете заболеть, Светозарная.

Только сейчас Лиа почувствовала холод, пронизывающий все ее тело. Почему-то онемели ноги. Опустив взгляд, владычица увидела, что стоит на снегу босиком, в одной кружевной рубахе, поверх которой накинут легкий горностаевый мех. Она вздрогнула, приходя в себя. Иль’Эллиус подал руку и проводил Лиа в паланкин. Лицо его хранило при этом полную невозмутимость, и только бледность выдавала снедавшее преданного воина волнение. Охранники двинулись вперед, внесли Светозарную во дворец. Бархатные шторы надежно защищали ее от чужих глаз – впрочем, это было лишней предосторожностью. Стараниями Иль’Эллиуса дворец словно опустел. Перепуганные обитатели предпочитали прятаться в своих комнатах, предоставив начальнику стражи самому приводить в чувство обезумевшую госпожу.

Скоро Лиа оказалась возле своей опочивальни. Владыка Дома Сапфирового неба подал руку и помог выбраться из паланкина.

– Пригласить к вам целителя, Светозарная? – почтительно спросил он.

Кай’Велианир взглянула в его спокойное, неподвижное, словно из снега вылепленное лицо. За прозрачной синевой глаз прятались тревога и сочувствие. В ответ Иль’Эллиус пытливо всматривался в глаза своей госпожи, словно отыскивая в них островки сумасшествия, но встречал умиротворенный взгляд женщины, непоколебимо уверенной в своих силах. Скорость произошедшей метаморфозы была удивительной. Светозарная действительно сумела взять себя в руки, очистить сознание от того, что разрывало и разлагало холодный разум. Положив руку на грудь, туда, где ровно билось сердце, Иль’Эллиус молча поклонился, выражая свое восхищение этой необыкновенной женщиной, гордясь, что служит такой достойной госпоже.

– Благодарю за службу, светлый тисс, – мягко произнесла владычица, испытывая искреннюю признательность к этому суровому воину за помощь и заботу о ней, – я справлюсь сама.

Начальник стражи молча удалился. Он был убежден, что Светозарная больше не впадет в безумие, а поступки ее снова будут взвешенными и выверенными. Возможно, он ошибался…

Спустя час Кай’Велианир поднималась по ступеням к трону. Платье цвета расплавленного серебра, тщательно причесанные волосы, диадема власти на голове. Эта величественная, уверенная в своей силе женщина ничем не напоминала ту – потерянную, охваченную горем, давшую волю чувствам.

– Я созываю Круг, – коротко бросила она в загадочное мерцание связующей сферы.

Большой зал. Круглый стол, за которым проходили встречи владык. Удобные резные стулья. Все это исчезло, повинуясь взмаху тонкой руки и нараспев произнесенному заклинанию. Сегодня подданные будут слушать свою повелительницу стоя. Сегодня они не смогут прятаться за уклончивыми взглядами, традиционными жестами и изящными формулировками. Ей нужен один краткий миг. Момент истины. Этого будет достаточно. Светозарная опустилась на трон. Холодность, бесстрастие, показное равнодушие – сейчас это давалось как никогда тяжело. Но решение принято, и главам домов не останется ничего кроме повиновения.

Они входили в зал, грациозно кланялись госпоже, незаметно оглядывались и останавливались перед троном, скрывая растерянность и тягостное ожидание за невозмутимыми масками прекрасных, вечно юных лиц. Только один Мэй’Клилли удивленно округлил глаза. Мальчишка, почти ребенок, что от него ждать? Их было десять, впервые за много лет. Десять, а не одиннадцать. Элл’Ситайар еще не был официально признан погибшим. Еще не выбрали нового владыку Дома Хрустального дождя. Не узнанный, не названный, не оплаканный родными, стоял под окном Лиа молодой тополь, выросший из его плоти. «Я устрою пышное прощание. Скоро. А то, что случится сейчас – в память о тебе, любимый…»

Десять владык замерли посреди зала, словно ленивые, холодные серебряные рыбы в хрустальных водах реки Галлиур. Верный (верный ли?) Иль’Эллиус, юный Мэй’Клилли (знать бы, что скрывается за этим бесхитростным поведением), старый служака Лей’Иллиолис… Томная Сай’Ниари из Дома Агатовой ночи подчеркнуто держалась на расстоянии от мужественной Асс’Аллиа из Дома Золотого песка. Всем известно об их давней вражде. Но существует ли она на самом деле или уже стала удобным прикрытием для заговора? И сколько таких невидимых ниточек в паутине интриги? Времени на их распутывание нет, просыпающийся в сердце Аллирила древний ужас не оставляет выбора. Она одним ударом перерубит основу, остальное распустится само. Светозарная поднялась с трона и медленно, делая паузу после каждого шага, спустилась к подданным. Остановилась перед ними, обвела взглядом лица, задерживаясь на каждом, глядя прямо в глаза… Благородные головы склонялись в ответ, демонстрируя готовность к повиновению. Не произнеся ни слова, Лиа шагнула внутрь маленькой группки. Владыки почтительно расступились, и Светозарная оказалась в центре образованного ими круга. Раскрыв перед лицом ладонь так, словно держала на ней что-то хрупкое, и на мгновение прикрыв глаза, она мысленно произнесла заклинание. На бледном шелке руки возник нестерпимо алый всполох. Владыки по-прежнему хранили молчание, лишь Мэй’Клилли изумленно выдохнул, не сумев сдержать чувства при виде цветка с говорящим названием Кровь первозданных. Старинная легенда гласила, что это растение появилось на месте первой магической дуэли между эльфами, там, где пролилась кровь погибшего. Алые изогнутые лепестки, пронизанные лучами зимнего солнца, отбрасывали розовую тень на ладонь Кай’Велианир. Нежно улыбаясь, Светозарная протянула руку Рил’Сириэлле, безмолвно предлагая принять необычный дар. И снова ахнул Мэй’Клилли: такое подношение означало вызов на смертный бой. На лице Сири не дрогнул ни один мускул, она ответила Лиа такой же безмятежной улыбкой. Но взгляды двух великих волшебниц скрестились в поединке. Медленно текли секунды, складываясь в тягучие минуты. Наконец, не отводя глаз от лица Светозарной, Сири завела руки за спину, отказываясь от подарка. На этот раз члены Круга обменялись быстрыми взглядами, а Мэй’Клилли издал неодобрительное восклицание. Отказ от поединка считался позором, несмываемым пятном на чести Дома. Не приняв Кровь первозданных, Сири теряла право называться владычицей, становилась отверженной, а на рубинах – родовых знаках в перстнях ее семьи – сама собой появлялась черная точка, означавшая запятнанную честь. Лиа продолжала протягивать свекрови цветок, надеясь, что та переменит решение. Но хрупкие руки Сири упорно прятались за спиной.