Оля Виноградова - Ты будешь нашей мамой? Страница 38

Олар вспыхнул от ненависти. Сам был в подобной ситуации. Понимал значение. Глубину ненависти к самому себе, когда хочешь, а не можешь отказать от болезненной привязанности. Веришь в надежду, которой нет. Он не мог простить Гайде манипулирование его отцовскими чувствами. Что сделает Риина?

— Ты отвратителен, Сойварраш! Ублюдок! — верное определение. Убийца смог сдержать сиюминутный порыв растерзать самоуверенную тварь напротив. Судить альва только потому, что жесткость впаяна в его природу самим Создателем? Не ему.

— Это говорит существо, отправившее к Создателю не один десяток душ? Я альв. Этим все сказано, — о, да! Они не меняются сами, они меняют мир вокруг себя. Это же гораздо проще — сломать другого об колено, чем самому подставить хребет. "Спокойно… Спокойно…"

— И все-таки она не выдержала! — заключил Олар.

— Нет. Ее убили. Ты будешь удивлен — она первая жертва пресловутого Стихийника, — грустный конец истории, но занимательный. Значит, первая жертва…

— Но… — что за жуткая фантазия? Мертвые не встают — прах не имеет рук, ног и не является мыслящей субстанцией. Тем не менее, он своими глазами видел и собственными ушами слышал девчонку.

— Не знаю, как она вернулась. Как сохранила душу в новом теле. За знанием надо отправляться, сам знаешь, к кому, — морф помешал получить ответ на этот вопрос. А может, еще не поздно передумать? Эту мысль перебила другая…

Занятно… Стоп, стоп, стоп: он слышал эту историю от одного из Следящих — событие случилось через десять циклов после его выпуска из Школы… Знающий уже тогда был Сюрвом. Несложные расчеты… КАК?!

— Сойварраш, — Олар пристально посмотрел на альва, — какого ты возраста? — и, не дыша, напряженно стал ждать ответа. Альв расплылся в жуткой гримасе, обнажив клыки.

— Догадался… Непозволительно стар… Хочешь узнать, как? — согласие не нужно озвучивать: многие одержимы идеей обмануть смерть. — Могу показать на практике, но ты не вынесешь испытания. Эта боль находится за гранью возможного, — изменчивый с трудом расслышал последние слова — альв отвернулся от собеседника и закутался в одеяло. Разговор был окончен.

— Но ты смог! — запальчиво воскликнул убийца.

— Я бы не был так уверен на твоем месте… — поговорили. Очередные загадки. "Подбросил… Растравил… А ты восстанавливаешь форму Сойварраш… Скоро ты попытаешься выбраться из ловушки".

Империя людей. То же время.

Выход… Если ты его не видишь, значит слеп. Или не там ищешь. Не можешь найти сам — спроси совета. Заперт один в зале — жди, когда откроют снаружи. Только времени нет, а у того, кто хочет помочь — ключей… Приказ о казни подписан. Будет приведен в исполнение завтра. Роль Наследника сыграна до конца, к удовольствию ничего не подозревающего Терно. Один вечер, чтобы вытащить девушку из темницы. Иначе… Ай, нельзя думать об этом. Только о том, как реализовать план. Которого нет!

Первый Наследник схватился за голову в своей рабочей зале. Потом за грифель*, за книги, бумаги, перешел к стеллажу… Успокоился Лисардо, когда сбросил на пол все, что было можно… Не удовлетворился. Ни этим, ни возникшим бардаком. Вынес пинком дверь, пробежался по коридору, вынес уже балконную дверь и вылетел на пропахший осенними кострами воздух. Опасно перегнулся через перила. Говорят, положение тела вниз головой помогает думать. Ошибочно, как и многое другое из народной мудрости.

Отчаяние. Мужчина не стал сдерживать слезы, опустившись на колени в теневом углу балкона. Там, где его не могла увидеть стайка молоденьких девушек из придворной знати, невесть каким ветром занесенная в эту часть дворцовой территории. Слезы, как и кружевные платочки, их атрибут влияния на мужские решения.

Разбитые кулаки… Ярко алые капли среди серой грязи… Если он ничего не предпримет, их будет больше. Вместе с телами, гниющими на полях проигранных сражений… Тучи воронья… Жирного… В конце концов, их сомнут. Даже объединенных сил сотворенных не потребуется: в столице стали собираться альвы… Они не начнут первыми… Они всегда дают шанс. Последний. Не упустить его. Не подставиться самому. Не раскрыть участие сотворенных в заговоре. Очень много "не" для одного единственного "да".

Как быстро стемнело. Тени обрели небывалую плотность и зажили собственной жизнью. Похолодало. Слишком сильно для этого периода. "Впусти меня…" ЧТО?! Внутренний голос вышел за пределы головы?! Наследник рассеянно оглянулся. "Я помогу…" Кто? Чему? "Впусти меня…" Темнота, действительно, была живой! Или это не темнота? Существо, кажущееся молодым парнем, беспечно стояло на перилах. А ведь падать высоко… "Ты думаешь не о том. Я предложил. Стоит согласиться".

Он пропал, чтобы тут же появиться уже рядом. Обжигающая стужа дыхнула в лицо Лисардо. Пальцы окоченели и перестали слушаться. Ресницы покрылись инеем, а волосы побелели и мерзко захрустели. Сердце, и то, стало биться медленнее. Подделка поднял руку и прочертил кривую линию от брови до угла губ человека. "Впусти меня, и тебе не придется искать выход…" Смутная догадка. Нет, уже осознание. Он пришел за ним — настоящий Стихийник. "Ошибся, человечек… Я не разделяю ее игры". Ее?! Девушка в подземелье. Сюрв араксов прав. "Опять ошибка… Вы, живые, любите делать поспешные выводы… Решайся…"

Очередное пронизывающее прикосновение. С сухим треском разошлась кожа на лбу. Ни крови, ни боли. Ты ведь можешь сам… "Нет, не хочу. Ваше существование меня не касается. Только ее. Она заплатила вперед… Много… Она решает сама. Я не вправе определять поступки. Так ты согласен?"

Что я должен сделать? "Впусти меня… Внутрь… Законы сил действительны для меня… Здесь… Хорошая защита… А ты не маг… Не за что зацепиться… Не могу войти…" Ледяная рука остановилась напротив сердца, прожгла одежду и то, что под ней, обнажив ребра… Неудержимо клонило в сон. Убиваешь меня? Не многие могут похвалиться персональным проводником к Создателю. Таким знаменитым. "Ты умираешь сам… Впусти меня…" Как? Глупейшая мысль: сказать "войди". Лисардо хотел засмеяться, но лицо превратилось в застывшую маску. "Прошу, входи", — на выдохе. С вдохом морозный воздух проник в легкие, и вместе с ним что-то еще…

Дверь в залу распахнулась, разбудив спящую пару. В Империи людей ее некому судить, некому предать. Сэллариона резко села на ложе и сощурилась. Две темные фигуры в проеме против света. Одна на руках другой. Кристейсен сориентировался быстрее. Щелчок пальцами — свет выхватил из лап тьмы залу и гротескную картину, которую никак не ожидали увидеть эльфы. Кошмар, разделенный на двоих, в реальности. Первый Наследник со страшными рваными ранами на лице и теле. Висящие на жилах ошметки сочащегося сукровицей мяса. Девушка — обтянутый кожей скелет. Бледная, со следами кандалов на теле. Правительница эльфов вспомнила о приличиях, грубо нарушенных, и еще о куче правил этикета. Что поделаешь — воспитание! В другой раз. При других обстоятельствах. Она прогнала ненужные в этот момент мысли.