Кассандра Клэр - Что на самом деле произошло в Перу Страница 4

Гарсия, казалось, был весьма впечатлен тем, что Магнус мог вывести из строя корабли с такого расстояния, но ему хотелось быть абсолютно уверенным, что груз находился в безопасности, поэтому они направили судно вдоль борта большего корабля — пиратский корабль теперь уже оставался далеко-далеко позади.

Магнус казался совершенно довольным таким положением дел. И хотя они охотились за пиратами и участвовали в приключениях в открытом море, было еще кое-что, что он всегда хотел попробовать.

 — Повторяй за мной, — предупредил он Рагнора. — Все произойдет быстро. Вот увидишь.

А потом он схватил веревку и лихо качнулся вперед, пересекая сажень сияющего голубого пространства и участок блестящей палубы.

Затем он аккуратно приземлился в трюм.

Спустя несколько мгновений за ним последовал Рагнор.

 — Зажми нос, — тут же посоветовал Магнус. — Не вдыхай. Очевидно, кто-то проверял груз и оставил трюм открытым, так что мы оба прыгнули прямо в него.

 — И вот, благодаря тебе, мы оказались здесь и в беде.

 — Если бы, — сказал Магнус.

Повисла короткая пауза, которая позволила им оценить весь ужас ситуации. Лично Магнус пребывал в ужасе до локтей. Что более трагично, он потерял свою стильную шляпу. Он просто старался не думать о веществе, в котором они погрязли. Колдун с трудом попытался подумать о чем-то другом, кроме экскрементов крошечных крылатых млекопитающих, и смог представить, что застрял в чем-то другом. Чем угодно.

 — Магнус, — сказал Рагнор. — Я вижу, что груз, который мы охраняем, представляет собой какое-то очень неприятное вещество, но ты мог бы сказать мне точно, что это такое?

Видя, что тайны и отговорки бесполезны, Магнус рассказал ему.

 — Ненавижу приключения в Перу, — в конце концов, сдавленным голосом произнес Рагнор. — Я хочу домой.

Не было в том вины Магнуса, что в последующем приступе гнева колдун затопил судно, полное гуано, но его обвинили именно в этом. Но что хуже, ему не заплатили.

Однако бессмысленное разрушение перуанской собственности не послужило той самой причиной, по которой Магнуса изгнали из Перу.

1885

В следующий раз Магнус снова оказался в Перу, выполняя кое-какую работу со своим друзьями Катариной Лосс и Рагнором Феллом. Это доказало, что Катарина обладала не только магическими, но и сверхъестественными силами убеждения, потому что Рагнор поклялся, что больше никогда не ступит на землю Перу и, конечно, ни за что в компании Магнуса. Но в течение 1870 годов они оба пережили приключения в Англии, и расположение Рагнора по отношению к Магнусу улучшилось. Тем не менее, всю дорогу, пока они с клиенткой шли в долину реки Лурин, Рагнор бросал на Магнуса косые подозрительные взгляды.

 — Знаешь, эта постоянная атмосфера какого-то предчувствия, возникающая, когда ты рядом со мной, вредна и неуместна, — сказал ему Магнус.

 — Я выветривал этот запах из своей одежды годами! Годами! — ответил Рагнор.

 — Ну, тебе следовало бы ее выбросить и купить вещи, которые бы пахли вкуснее и были более модными, — сказал Магнус. — В любом случае, это произошло несколько десятилетий назад. Что же такого я сделал тебе за последнее время?

 — Мальчики, не нужно ссориться перед клиентом, — своим сладким голоском попросила их Катарина, — или я так сильно стукну вас лбами, что ваши черепа треснут, как яичные скорлупки.

 — Вообще-то, я говорю по-английски, — сказала Найарак, их клиентка, которая очень щедро платила им.

Всю группу сковало смущение. В молчании они добрались до Пачакамака. Они заметили стены из груды булыжников, которые выглядели как огромная искусная скульптура, построенная ребенком из песка.

Здесь были и пирамиды, но в основном это были руины. То, что осталось, было тысячелетней давности, и Магнус ощущал магию, гудевшую даже в обломках песочного цвета.

 — Я знал оракула, который жил здесь семьсот лет назад, — возвышенно объявил Магнус. Найарак казалась впечатленной.

В отличие от Катарины, которой был известен настоящий возраст Магнуса.

Впервые Магнус стал устанавливать цену на свою магию, когда ему было меньше двадцати лет. С тех пор он по-прежнему рос, еще не закрепившись во времени, как застывшая в янтаре стрекоза, переливающаяся и бессмертная, но замершая на целую вечность в своей золотой тюрьме. Когда он рос до своего полного роста, а его лицо и тело каждый день потихоньку менялись, когда он был немного ближе к человеку, чем теперь.

Но нельзя было сказать потенциальному покупателю, ожидающему ученого и древнего мага, что ты даже не вырос до конца. Магнус еще в молодости начал врать о своем возрасте и так не бросил эту привычку.

Порой возникала некоторая неловкость, когда он забывал, кому что врал. Однажды кто-то спросил у него, каким был Юлий Цезарь, и Магнус слишком долго смотрел на него, а потом сказал:

 — Невысоким?

Магнус осмотрел песок, лежащий возле стен, и потрескавшиеся разрушенные края этих стен, будто камень был хлебом, а небрежная рука оторвала от него кусок. Он тщательно поддерживал образ умудренного опытом колдуна, который и раньше бывал тут, а также был невероятно хорошо одет.

«Пачакамак» переводился как «Бог землетрясений». К счастью, Найарак не хотела, чтобы они его устраивали. Магнус никогда не вызывал землетрясение специально и предпочитал в молодости не останавливаться на несчастных случаях.

Найарак же нужно было сокровище, которое мать ее матери ее матери ее матери, красивая благородная девушка, живущая в Акллахауси, доме избранных солнцем женщин, спрятала, когда пришли завоеватели.

Магнус не понимал, зачем оно ей было нужно, так как казалось, что ей хватало денег, но ему платили не за подобные вопросы. Несколько часов они шли по солнцу и в тени вдоль разрушенных стен с отпечатками времени и слабыми следами фресок, пока не нашли то, что она искала.

Когда из стены вынули камни и выкопали сокровище, лучи солнца упали на золото и лицо Найарак. И в этот момент Магнус понял, что Найарак искала не золото, а истину, что-то реальное из своего прошлого.

Жителям Нижнего мира она была известна тем, что однажды ее забрали феи. Но это не было иллюзией или чарами, это золото сверкало у нее в ладонях, как когда-то оно сияло в руках ее предка.

 — Большое спасибо вам всем, — сказала она, и Магнус понял и даже на мгновение почти позавидовал ей.

Когда она ушла, Катарина сбросила свои собственные чары, вернув себе голубую кожу и белые волосы, которые ослепляли в гаснущем солнечном свете.

 — Когда все разрешилось, мне хотелось бы кое-что предложить. Долгие годы я завидовала всем вашим приключениям, что были у вас в Перу. Что вы скажете насчет того, чтобы на какое-то время продолжить их здесь?