Охотники Горелых земель 2 - Николай Львов Страница 40

Врага сзади не почувствовала. Шип вошёл в левую часть поясницы.

Афина только всхлипнула от боли.

Сил не осталось. Она в одиночку схлестнулась с десятью культистами, и уже минут двадцать машет мечом как заведённая. Шестеро из нападающих украсили своими потрохами брусчатку, один оглушен, но ещё трое…

Афина вызывает Мощь. Словно черви пробуривают себе путь сквозь мышцы – привычное чувство. На конце ее локтя возникает острый пятисантиметровый шип с пустотой в основании. Там создаётся газообразный мрак. Когда газа становится слишком много, шип отрывается от основания и летит. Привычный ритуал, не занимает и двух секунд, атаки шипом – базовые атаки любого червивого.

Попала или нет – уже неважно. Афина чувствует, что быстро теряет кровь. Видно, последний удар задел артерию. В ушах звенит, ноги слабеют. Она только и может, что смотреть, как рослый культист в серой мантии с кровоточащей полосой на груди замахивается булавой, сделанной из угольно-черного мрака.

Сверху на культиста тяжело приземляется нечто отвратительное, уродливое, вонзая в человека шесть длинных шипов. Покрытое серыми волосами, с шестью паучьими конечностями, всаженными в врага, с ногами, бугрящимися от черных обнаженных мышц, с погребальной фрельской маской на лице и блестящими глазами-монетками в пять горстей. Афина почувствовала, как под ее маской на щеки потекли слезы облегчения.

Чудовище одним движением разрывает культиста на куски, густо окропляя все вокруг кровью. Чудовище рычит – это смотрится особенно жутко, когда рев доносится из-под красной каменной маски.

Ужасающая помесь человека и длиннолапого паука смазанной тенью ринулась на врагов. Афина же просто рухнула на колени и прижала руки к животу – сейчас ее задача верно направить Мощь, чтобы восстановиться и продолжить битву. Придется ткать себе мышцы, скреплять треснувшие кости, оборачивать в гибкую тьму разорванные артерии.

Потом она хлебнет одного дорогого элексира, встанет, поднимет отцовский меч и продолжит резать Тысячу Глаз.

Теперь будет полегче. Теперь с ней Сольпуга.

* * *

— Господин, нам налево! Там хорошее место, агенты ослабили там коэффициент Бругга, разлом открыть будет проще.

— Просто веди! – рыкнул Боан.

Он возглавлял центральный отряд сил Тысячи Глаз. Шестьдесят солдат, не жалких культистов, что только и могут, что стенать о невозможности жить как все, а настоящих солдат, прошедших многолетнее обучение в горных крепостях Тысячи, взращенных на ненависти и вскормленных на почтении к Освальду. Один старший офицер, постоянно то посылающий мрачных воронов, то принимающий – координирует работу. И он, Белое Сердце, один из сильнейших воинов Тысячи, приближенный к самому Освальду. Такой кулак с лёгкостью разгромит почти любую силу в Красных Княжествах.

Господин выбрал хорошее место для построения своего государства. Однако, многое что надо разрушить, прежде чем строить новое.

Они уже убили мэра, захватили арсенал, разрушили Палату Наемников. Варага вырезают активное население, не трогая тех, кто трусливо заперся в домах. Летучие отряды кусают остатки гвардии, торопящейся обратно в город, а городской Круг Обороны просто затопили мясом культистов и одним Гладиатором. Его отряду осталось только дойти до площади, где специалисты заботливо ослабили ткань реальности, и немного ее порвать. Тогда в город войдут основные силы, выделенные Боану, и Наам станет плацдармом для захвата Соуго.

Офицер поймал очередную птицу, и вдруг резко развернулся к Боану:

— Господин!..

Он не успел договорить – пуля крупного калибра разворотила ему голову и часть груди, разорвала идущего рядом солдата и, задев по касательной, оторвала ногу следующему.

Стыдно признавать, но Боан оторопел. Они же захватили арсенал, старые галгарабойные орудия не могли попасть к жалким силам сопротивления…

Следующая пуля порвала четырех солдат, вместо трёх. Отряд не поддался панике – солдаты начали занимать позиции, прикрываться щитами, прятаться за ближайшими предметами, разбивали стекла и забирались в дома, а трое младших офицеров поставили над Боаном огромный мрачный щит.

Вдруг Белое Сердце обратил внимание на фонтан крови, взметнувшийся вверх дальше по улице. В той стороне, куда они держали путь.

Там стояло… что-то. Человекоподобное тело было закрыто глухой бледно-серой пластинчатой броней, словно бы образовывавшей комбинезон. Руки напоминали булавы с гипертрофированными, хищно шевелящимися шипами. От всего тела отходили десятки тонких, гибких нитей – одно малозаметное движение, и ближайший солдат развалился на две неровные половины.

Мерзкие розовые глаза за маской, нет, за лицом, сорванным с Гладиатора, смотрели точно на Боана.

Белое Сердце вышел из-под щита. Выпустил из пальцев облако мрака. Тот послушной собачкой собрался в огромную секиру, которой так привык орудовать Боан.

— Мне много про тебя рассказывали, Отшельник! – крикнул своему противнику Белое Сердце. – Мне будет интересно одолеть тебя. Хочу увидеть глаза Освальда, когда я брошу твою голову к его ногам!

— Знаешь, сколько раз мне это говорили? – крикнул ему в ответ Ранф-Отшельник.

Внезапно один из младших офицеров рядом с Боаном свистнул. Подчиняясь условному сигналу, все солдаты спешно начали возвращаться на улицу, и группами набрасываться на Отшельника. Гремели выстрелы.

— Ты что делаешь? – заревел Боан на офицера.

— Ваша задача – открыть разлом на той площади, – не дрогнул червивый. Глаза за маской оставались бесстрастными. – Оставьте его нам. Идите.

— Никуда я не пойду, – рыкнул Боан и ткнул секирой в сторону Отшельника.

Тот был словно волнолом в шторм. Волны наказываются на каменный вал, и бессильно взмываются брызгами в небо. Все так и выглядело – солдаты группами нападали на одинокого агента Яблока, и все они за несколько его плавных, экономных движений разукрашивали город своей кровью. Винтовка с ближайшей крыши почему-то замолчала, но солдаты кончались ещё быстрее. Ранфа не брали ни мечи, ни пули, ни все многообразие техник Тысячи Глаз. Зато он щедрой рукой сеял смерть.

Боан успел пройти лишь десяток метров, как последний из солдат в одиночку кинулся на Отшельника, замахнувшись прикладом винтовки, словно дубиной.

Червивый за белой маской просто отмахнулся от него. Приклад и ложе винтовки щепой брызнули в стороны, а практически обезглавленный солдат рухнул на землю.

Боан встал в стойку, отведя секиру чуть за спину. Его душа пела – наконец достойный соперник! Боан был одним из сильнейших бойцов ближнего боя из всех Белых Сердец. С Якубом ему не сравниться, но все же… И тут замечательный шанс доказать себе, каких ты высот достиг.

Отшельник, видимо, принял правила игры. Он остановился, подприсел и отвёл