Ник Перумов - Эльфийский клинок Страница 45

За столом сразу наступила тишина. Начинался серьёзный разговор.

Глава 9

Маленький гном и многое другое

– Что я думаю про Морию? – медленно проговорил Дори, и в его глазах появилось непривычное для суровых гномов мечтательное выражение. – Что же тут скажешь! Мория – мечта всех гномов Средиземья! Сам не знаешь, что ли?

Дори вдруг разозлился, сердито отвернулся.

– Да, Мория… – вздохнув, протянул первым вступивший в разговор молодой гном. – Упустили, опять упустили! Трусы! Опозорили всех нас! В Морию снова набиваются орки, как я слышал.

Гномы возмущённо загомонили. Сверкали глаза, сжимались кулаки, гневно хмурились опалённые у кузнечных горнов брови. Казалось, провозгласи сейчас Торин: «Вперёд, на Восток, за короной Дьюрина!» – и они пойдут на всё, и никто уже не сумеет их удержать. Однако Торин вновь поднял руку:

– Погодите! Знаете ли вы, что там происходит на самом деле? Почему оттуда ушли роды Сьярда и Неора? Разве мы можем назвать их трусами?

– А никто не знал до недавнего времени, кто из нас кто, – вступил в разговор один из гномов постарше, с сильно обожжённой бородой и короткими, закурчавившимися от огня усами. – В своих горах седеть большой смелости не надо. С орками биться – наверное, тоже. Этим и деды наши занимались, и прадеды. А вот как дело до Незнаемого дошло, вот тут-то всё и вскрылось. А род там или не род – кому какое дело! Смелость и доблесть не при рождении даются, а топором подтверждаются! Кто подтверждает, кто и нет.

– Что ж, среди всех ушедших ни одного смелого не нашлось? – продолжал Торин. – Ни в жизнь не поверю!

– Погодите, дайте же сказать! – напрягаясь, чтобы перекричать остальных, полез вперёд Дори. – Никто не знает толком, отчего они бежали оттуда. Кто-нибудь в Лунные горы из них подался? То-то. Ушли почти всё на восток, а те, что остались, у Корабела работают. Так что рано их судить! Сами там не были, ничего не знаем, а выдумкам да сказкам верить – недостойно гнома!

Фолко насторожился. Уже не Торин, другой гном говорил, что надо идти в Морию. Сейчас его друг ухватится за эту фразу… Но Торин, казалось, не слышал этих слов.

– Ты прав, прав, Дори. Но я первый день в Аннуминасе и хочу спросить у вас: что же вы намерены дальше делать? Превратиться в наймитов?

Его прервал дружный негодующий вопль.

– Но что же тогда? – спросил Торин.

– Не знаю, – ответил за всех Дори. – Пока ждём, что-нибудь да подвернётся. Мы вот все тоже думаем. День и ночь. Давай и ты, Торин! Вместе мы наверняка найдём какой-нибудь выход и сообща решим, как нам жить дальше.

– Ничего себе планы, – удивился Торин. – Вы что жё, нового Великого Дьюрина ждёте? Так ведь другого не будет, да и мир тогда был совсем иным.

– Тогда было для чего работать! – резко сказал один из молчавших до этого гномов, чернобородый, широкогрудый. На среднем пальце его правой руки Фолко увидел искусно сделанный перстень с прозрачным чёрным камнем в золотой оправе. На камне было что-то вырезано, но хоббит не смог разглядеть рисунка.

– Тогда было что делать и для чего жить! – продолжал чернобородый гном. – Вокруг стояли нетронутые горы, вокруг лежал молодой, ещё не изгаженный мир, можно было творить и открывать, можно было помогать людям и Перворождённым – была Великая Цель, было Великое Зло, но было и не уступающее ему Добро, и чаша весов клонилась то на одну, то на другую сторону!

– Слушай, давай покороче, Хорнбори! – недовольно морщась, прервал говорившего Дори. – И не столь напыщенно!

– Ты не дослушал, брат тангар, – недобро прищурился Хорнбори и провёл пальцами по перстню. – Я хотел лишь сказать, что мы, истинные тангары, хозяева Подземного мира, созданы для великих дел, и не к лицу нам размениваться на мелочи. Для нас гибельна праздность, для нас гибелен долгий мир. К чему мы здесь? К чему красота, если нет цели, которой она служит? И поэтому те из нас, кто понимает это, все сейчас в Аннуминасе. Здесь всё же не столь скучное место.

Наступило молчание. Гномы слушали Хорнбори очень внимательно, изредка дружно кивая и одобрительно бормоча что-то себе в бороды.

– Только потому, что в Аннуминасе «не так скучно»? – переспросил Торин. – Другого места нет?

Хорнбори равнодушно пожал плечами. Весь его вид, казалось, говорил: «Не можешь сказать ничего умного, лучше молчи, Торин».

– А не потому ли в Аннуминасе не скучно, что здесь теперь топоры прятать заставляют? – Торин повёл рукой возле пустого гнезда на поясе. – Что случилось? Порубили кого-то?

На лицах сидящих появились недовольные гримасы, кое-кто покраснел. Все уставились в пол, словно по команде. Наконец неохотно заговорил немолодой гном с опалённой бородой:

– Ты понимаешь, Торин, глупая такая история. Здесь ведь разный народ собрался, а пиво такое вкусное… Так вот, неделю назад… Андвари, ты не знаешь его, он из Туманных гор, сын Форга, – ему не хватило пива в одном из трактиров, он пошёл в другой, там пива тоже не оказалось. То ли не сварили, то ли продали всё куда-то на сторону. Короче, он разрубил семь столов и три двери, причём двери были все окованы железом. Поднялся переполох, трактирщик орал на всю улицу, его жена верещала так, что слышно было, наверное, на другом конце озера, народ, натурально, разбежался, явилась стража… – Говоривший невольно улыбнулся. – Андвари поотрубал им всем наконечники копий, просто так, на спор, он всё время предлагал стражникам биться с ним об заклад. Он ведь и в мыслях не имел никого трогать или, убереги Дьюрин, убивать! Он и за столы заплатил хозяину. Ему и говорят потом, ну, когда стало ясно, что его так просто не повязать, говорят: «Идём с нами, ты нам нужен, только топор спрячь». Ну он и пошёл, конечно! А как же, раз говорят тебе, что ты нужен! А его отвели к наместнику – и в башню. Он там ревел, как разъярённый бык, принялся рубить дверь – и прорубил бы, если бы не явились наши старейшины и не утихомирили его. Общине пришлось внести двести триалонов, а наместник вдобавок издал приказ. Я его читал. Он начинается словами: «Да возобладает в гномах преярых к дверям всевозможным почтение…», а заканчивается – ты сам знаешь чем. Штраф да высылка… А всё из-за одного олуха!

Слушавшие вздыхали, кряхтели, морщились. Палёная Борода, как назвал его про себя Фолко, тем временем продолжал:

– Уж мы проучили этого Андвари, как следует проучили – до сих пор отлёживается, но пиво мы ему даём. А наместнику как в глаз что-то попало – стоит на своём и всё тут! Говорят, скоро вовсе с оружием ходить не разрешит! У нас ведь тут ещё один отличился… Эй, где Малыш?

– Да спит небось где-нибудь, – ответил ему кто-то. – Пива упился и спать пошёл.

– Ну и ладно. В общем, народ местный нас побаивается. Дружинники щериться стали, ну и мы безоружными теперь тоже не ходим. Всё-таки развлечение!