Павел Корнев - Лёд Страница 45

Задумавшись, я почти миновал лестницу, когда снизу вынырнули два человека. Один, худощавый – в длинном, до пят, кожаном плаще и чёрных очках-консервах – щеголял свежевыбритой лысиной. Если бы не бритая макушка и блеснувший золотой зуб, вид у него был бы самый что ни на есть интеллигентный. Другой пониже и более крепко сбитый. Тоже без шапки, рыжеватая замшевая куртка болтается расстегнутая, под ней поверх чёрной рубашки висит золотая цепь с массивным серебряным крестом. Этого с интеллигентом уже не спутаешь: физиономия кирпичом явно бандитская, даже тоненькие усики над верхней губой это впечатление не исправляют.

Я не обратил на них особого внимания – мало ли кто в доме живёт? – и, среагировав только на метнувшуюся в карман руку бритого, рванулся вперёд на пару мгновений позже, чем следовало. Две пули ударили в стену за спиной, во все стороны брызнули сколы синей краски. За что?!

– Живым! – заорал второй, и следующая пуля, слегка зацепив ногу, разорвала пятку валенка. Едва не упав, я влетел в пустую квартиру, на ходу срывая с плеч куртку, пробежал прихожую, заскочил в жилую комнату и встал сбоку от двери так, чтобы не заметили из коридора. В левой куртка, в правой нож. На звук пальбы никто из жильцов выскакивать не станет, но и Денис должен был выстрелы услышать. Глядишь, ещё выкрутимся.

Первым в комнату вбежал здоровяк, оно и понятно: в длинном плаще по ступенькам скакать не в масть. Метнув ему в голову куртку, я пнул по руке с пистолетом – валенок, угодив по кисти, впечатал её в косяк, ствол вылетел из отбитых пальцев – и попытался ткнуть ножом в распахнутую кожанку. Не вышло: парень, словно почувствовав холод стали, отпрянул назад, левой отшвырнул куртку и прежде, чем я успел среагировать, влепил мне правой в челюсть. В голове зазвенело, рот наполнился кровью, но я умудрился не выронить нож и отпрыгнул назад. Мгновенно сократив дистанцию, усатый отбросил меня к стене ударом левой. Кулак попал в скулу, из глаз брызнули искры. Меня повело, и я пропустил крюк правой. Хук в солнечное сплетение должен был выбить из меня дух, но пришёлся в металлическую пластину нагрудника. Зашипев от боли, боксер замешкался, и мой нож чиркнул ему по животу. Да чтоб тебя! Лезвие распороло замшу, но не задело бок успевшего изогнуться усатого.

– Лёха, в сторону! – крикнул показавшийся в дверном проёме приятель боксёра.

Я попытался укрыться за рванувшимся в сторону Лёхой, но не успел: бритый вскинул пистолет и выстрелил. Пуля попала в левое плечо, от резкой вспышки боли колени подкосились, и я по стене сполз на пол. Лёха шаркнул ногой, и выроненный мной нож откатился к двери. Хана. Сейчас убивать будут...

Здоровяк внимательно осмотрел рассечённую замшу, сплюнул и присел на подоконник. Бритый опустил пистолет дулом вниз, но от двери не отошёл и наступил на нож сапогом. Осторожный, зараза. Зажав рану ладонью, я попытался остановить кровь, которой уже пропитался рукав свитера. Кровотечение уменьшилось, но ненамного. Нестерпимо ломило всю руку, боль жидким огнём стекала вниз до самых кончиков пальцев. Неужели кость раздробило? Несмотря на головокружение и солоновато-металлический привкус во рту, я сконцентрировался и начал проговаривать про себя мантру – одно из простеньких заклинаний, которое могло снять боль. Если не поможет, я даже на ноги без посторонней помощи не встану.

– Ну что, Дениска, допрыгался? В общем, так: хочешь спокойно сдохнуть – выкладывай, кто на брюлики наколку дал. – Леха, развернувшись вполоборота, посмотрел в окно и провёл ногтем большого пальца по тонкой полоске усов. – И не надо фуфло гнать и втирать, что не въезжаешь, о чём базар.

Я не стал отвлекаться от мантры, но мысли заскакали в голове, как блохи в спичечном коробке. Дениска?! Они меня с Денисом спутали! Специально к одиннадцати подошли, чтоб его застать! Леня сдал, больше некому. И про какие бриллианты разговор?

– В молчанку играть вздумал? Смотри, я два раза вопрос повторять не буду. – Лёха спрыгнул с подоконника и протянул руку в сторону бритого – на кисти мелькнула синяя татуировка. – Пью, перо.

– Ну ты, фраер, в натуре попал, – блеснул в ухмылке золотой фиксой тот, переложил пистолет в левую руку, и в этот момент в его голову словно ударил невидимый таран. Ошмётки кожи, осколки черепа, брызги крови и мозгов заляпали простенок рядом с окном, а тело повалилось под ноги Лёхе, обдав его ботинки хлынувшей из обрубка шеи алой кровью. В комнату, стряхивая с ладони оставшуюся от использованного амулета костяную пыль, вошёл Денис. Левую руку он держал за спиной. Заорав что-то нечленораздельное, залитый кровью здоровяк прыгнул к нему и попытался провести в голову парный удар правой и левой. Денис, пригнувшись, сместился вбок, одним стремительным движением выкинул руку из-за спины и полоснул лезвием финки по запястью боксера. Тот отдёрнул руку и, разрывая дистанцию, метнулся к окну, но запнулся о тело Пью и не смог блокировать выпад Дениса перекинутым в правую руку ножом. Клинок глубоко вошёл в горло, и когда Селин, провернув в ране, вытащил его обратно, Лёха был уже мёртв. Блин, а я-то думал, у меня реакция хорошая! Как же, как же, просто серьёзные противники не попадались.

– Ты как? – Денис вытер лезвие о замшу куртки, но финку убирать не стал.

– Хреново. – Мантра была закончена, и боль почти стихла, но рука обвисла как плеть. Если бы не заклинание, я бы уже наверняка потерял сознание, а так ничего, терпеть можно. Теперь, думаю, боль вернётся не раньше, чем через полчаса. Вот и пригодились почти годовые приготовления. Мантру жалко, даже не знаю, хватит ли решимости заняться её восстановлением. Ничего сложного в подготовке не было, но сама процедура крайне неприятная. Тут все просто: чем больше боли ты вытерпишь, тем дольше продержатся чары. Порезы бритвой, самобичевание, прижигание сигаретами – вариантов много, некоторые оригиналы даже сами себе иголки под ногти загоняли. Я до такого фанатизма не доходил и просто держал руку над пламенем свечи. Тоже больно, но, по крайней мере, ожоги проходят быстро. – Похоже, кость раздробило.

– Не дергайся. – Денис присел рядом со мной, отпорол рукав свитера, а потом и рубашки. Когда он стягивал их с руки, в глазах помутилось, но отпустило почти сразу. Денис сунул финку в карман, осмотрел плечо и перетянул рану отпоротым рукавом свитера. – Выходного отверстия нет. Получается, пуля в кости застряла.

– Твою мать... – Я вытянул ноги и положил руку на колени. Сквозь повязку медленно просачивалась кровь. – До клиники не доползу. Скоро снова скрутит.

– Колдануть не можешь?

– Нет, у меня пусто. – Я имел в виду, что у меня нет заранее заготовленных заклинаний, но Денис понял немного по-другому.