Татьяна Коростышевская - Невеста Кащея Страница 46

— Есть новости? Девка созналась под пытками?

— С ней работает лучший специалист.

— Славно! — Иветта радостно хлопнула в ладоши. — Мы подготовили запасной план, если этот не сработает?

— Да, госпожа.

Из складок серого платья появилась небольшая плетеная корзина, заполненная ярко-красными осенними яблоками.

— Ты уверена, что яд хорош?

Йохана едва заметно усмехнулась:

— Он идеален и действует на магов с такой же интенсивностью, как и на обычных людей. Я подсыпала малую толику в питье мэтру Нагейра…

— Ай-ай-ай, — погрозила пальчиком Иветта. — Надеюсь, мой досточтимый земляк не отойдет в лучший мир раньше времени?

— Маг в порядке. Доза была минимальной. Все симптомы исчезнут через пару-тройку дней.

— Прекрасно!

Иветта провела кончиками пальцев по одному из глянцевых фруктов:

— Будь наготове, наша маленькая бестия может в любой момент проголодаться.

Йохана молча кивнула. Княгиня взмахом руки отослала компаньонку:

— Иди, моя дорогая, мне предстоит нелегкий день. Распорядись, чтобы подготовили омолаживающую ванну служанки. — И задумчиво добавила, возвращаясь к созерцанию своего отражения: — А к вечеру мы посмотрим, кто из прекрасных дам достоин управлять Драконом.

ГЛАВА 10

О дворцовых порядках, девичьих обидах и умудренных магах

Quem tem amigos nao morre na cadeia.

(В тюрьме умирает тот, у кого нет друзей.)

А слушать-то маг не умел совсем. Спрашивается, зачем вопросы задавать? Чтобы сейчас сидеть с растерянным видом, потирая переносицу, и шарить глазами по стене камеры?

— Вы мне не верите? — В моем голосе звучало раздражение.

— Понимаешь, девочка, — осторожно начал Нагейра. — Ракшасы — существа более мифические, чем реальные. Призывать их разучились более ста лет назад, так что твою историю я склонен считать… нет, не ложью, скорее фантазией. Женщины более, нежели мужчины, склонны к нервическим расстройствам. Не знаю причин твоей ненависти к адептам культа Трехликого бога, но обвинения твои голословны и не выдерживают никакой критики. Я изучал эту религию, еще будучи студентом. Аскеза и молитва — вот пути, по которым следуют ее скромные служители во имя способности предсказывать, которую дарует им их божество. Самоотречение, ограничение и исполнение сложных обетов, даже самоистязание. Но ракшас? Нет.

— Да неужели? — расстроилась я. — Тогда что же, по вашему мнению, произошло в арадских катакомбах? Каким образом погибли люди и пострадал князь?

Мэтр Нагейра опять потер переносицу. Я с опозданием сообразила, что в обычной жизни досточтимый носит очки, помогающие ему видеть нити силы.

— Валахия вообще чудесный край. За десяток лет я так и не смог его познать до конца.

Вот ответ так ответ! Тебе, девчонка чумазая, веры нет, ибо я, такой великий маг, ничего придумать не могу. А сам вон без очков под носом своей магии не разглядит! Ёжкин кот! Да его же вообще мои россказни не интересуют! Он просто хотел узнать, почему в моем присутствии его от силы распирает.

— Так ты у нас неинициированная магичка? — свернул Нагейра на интересующую его тему. — Направляешься в Элорию для обучения?

Зачем я ему только все про себя выложила? Толку же никакого. Ну хорошо, не все, а так, по верхушкам. Жила-поживала, Мохнатовка, ветер, дорога, резкий поворот судьбы, Валахия, Арад, катакомбы. Кто меня за язык тянул?

— Угу, направляюсь, — рассеянно ответила я, пытаясь половчее замять разговор. — Вас когда отпирать договорено? А то я хочу у стражников свежей соломки попросить.

— У нас еще есть время. — Мажьи глаза нехорошо блеснули. — А тебе приходило в голову, что образование в университете стоит немалых денег?

Я похолодела. Не приходило, конечно. Бабушка мне об этом никогда не говорила, да и Зигфрид помалкивал. А я и не спрашивала. Мне почему-то казалось, что, как только я ступлю из портала на мостовую Кордобы, все получится само собой. А ведь и правда. Университет, преподаватели, библиотека. Все это денег стоить должно. Не утренней же росой маги питаются, или там переписчики, или служители. Должна с учеников плата взиматься, как без этого? Хотя… Чего мне сейчас-то над денежными вопросами голову сушить? Попаду куда надо — на месте разберусь. Сейчас у меня дела и поважнее есть.

— Почему вас это интересует? Вы собираетесь помочь мне финансово?

Тут стены камеры содрогнулись от мощного удара. Я вскочила с пола и забилась в угол, прикрыв голову руками. Дверь треснула, слетела с петель и прихлопнула мага, который моей скоростью и выучкой не обладал. К Дарине бы его на пару седмиц отправить для вразумления. Из облака пепла и древесной пыли вынырнуло востроглазое лицо Фейна:

— Этот сморчок тебя, что ли, огнем пытал? Смердит гадостно.

— И вам доброго здоровьичка, — покряхтывая, поднялась я, кивнув занявшему весь дверной проем Жоху: — Что за балаган?

— Спасать тебя прибыли, — деловито ответил тот. — Томашик сказывал, страдаешь в заточении безвинно. Недоедаешь, недосыпаешь и недопиваешь.

— А также недобиваю, — хмыкнула я, пытаясь сдвинуть с недобитого мага пудовую дверь. — Подсоби, что ль, человек-гора.

Жох справился одной левой.

— Ну чего, к морю двинем? — дернул меня за рукав Фейн. — Там стражники через пару минут в себя приходить начнут, придется с боем пробираться.

— Кто-то погиб? — У меня нехорошо засосало под ложечкой.

— Не, мы осторожненько — сонных чар напустили. У меня еще от старых запасов чуток осталось. — Фейн пошевелил усыпанными перстнями пальцами. — Видала?

То, что я когда-то принимала за страсть атамана к блестящим побрякушкам, оказалось обычной домовитостью. Несколько из предъявленных мне колец испускали мягкое колдовское свечение. Вот так вот умные разбойники свои артефакты и таскают — на себе, чтоб не спер никто.

— Давай, кареглазая, не медли. Сейчас мага обыщем, и вперед — на волю вольную.

— Поспешать надобно, — поддержал подельника Жох.

— Нет, — простонал Нагейра, нелепо перекатываясь на спине и пытаясь укусить склонившегося над ним атамана за смуглое запястье. — Она нужна мне!

— Ну мне-то нужнее, — будто прописную истину изрек Фейн, уже вовсю шерудящий во вместительных карманах мажьего одеяния. — Есть у меня мечта…

— Хватит, — строго прервала я знакомую песенку. — Лучше поясните мне, как Жох умудрился выжить. Или ты не в Воронью слободку из трактира отправился?

— В нее, родимую, — пригорюнился разбойник. — Только, Ленута, струсил я, в самый страшный момент бежал, когда старуха оживать начала…