Наталья Якобсон - Роза с шипами Страница 47

Не так давно, встретившись с Ротбертом - горбуном в лесу на границах моих владений я сломал его посох и возомнил, что отнял у бывшего достойного соперника способность колдовать. Победа столь легкая и незначительная, что я даже не упомянул о ней в своих хрониках. Как же я был наивен!

Это случилось еще до того, как кто-то начал меня преследовать. Я даже не смог вычислить врага, хотя все данные к разгадке были передо мной. Не хватило догадливости или просто я был слишком самоуверен.

Князь не только снова силен и молод, он еще и пытается изобразить мое зеркальное отражение. Вот это и впрямь похоже на галлюцинацию. Со стороны мы наверное выглядели, как Люцифер и ангел, один из которых упорно отказывается поверить, что когда-то у них было нечто общее. Но мы правда были похожи. Только у одного волосы были золотыми и кружева белыми, а у другого черными.

Ротберт поднялся из-за стола, быстро, легко и почти неуловимо, как тень. Он двигался с той кошачьей грацией, которая до сего момента была присуща только мне. Почти неуловимый взмах узкой бледной руки, фосфоресцирующей во мгле. "Следуй за мной!" Жест был понятен, как слова, потому что был моим. Точно так же я манил за собой свои жертвы. "Эдвин, ты ведь не хочешь подраться у всех на глазах. Шумное разбирательство нам ни к чему. Хочешь победить снова? Хочешь овации от публики теней? Неужели решил, что аплодисменты в моем обществе будут предназначаться тебе?"

Я даже уже не мог понять чьи это мысли. Ротберта? Или я сам поддавшись новому фокусу начал сочинять за него речь, чтобы себя же раздразнить перед решающей дракой. Минуту я сидел неподвижно. Впервые я был по-настоящему ошеломлен или это просто эффект неожиданности. Только, когда широкая спина, обтянутая черным бархатом мелькнула в арочном проходе дверей, я легко вскочил из-за стола и не теряя достоинства медленно пошел следом. Все-таки изяществом ему со мной не сравниться, сделал вывод я, приходя в себя. Да, он оделся так как я, но дуэлянт из него не получится. Даже скинув с плеч тяжесть лет, князь оставался слишком грузным, чтобы равняться с мальчишкой. А я никогда и не старел. Так, что с чего мне переживать. Во всем мире не найдется моего двойника.

Оказавшись на лестнице я ускорил шаг, а потом стремглав выбежал на улицу, прямо под проливной дождь. Ротберт уже стоял на мостовой, на приличном расстоянии от меня. Он обернулся и вновь поманил за собой. Пряди цвета воронова крыла упали на лоб, намокли и прилипли к коже. Мне казалось, что он уже успел подпитаться моей энергией и стал выглядеть еще моложе. "Копия, пародия, лицедей", я продолжал про себя ругаться на него. Темный, как ночь силуэт уже скрылся в гуще дождя. Я кинулся за ним, но наткнулся всего лишь на Камиля. Единственный рыжий, щеголевато наряженный в зеленое повеса среди теней. Он загородил мне путь и нагло ухмылялся, очевидно считая, что я поддамся на его трюки и первым начну ссору. Я намеревался всего лишь пройти мимо.

-- Опять в услужении, - я грубо оттолкнул его с дороги, - Ну, поздравляю, Камиль, как драматург, ты провалился по всем статьям.

Замечание кольнуло его даже несколько больнее, чем я рассчитывал.

-- Неправда, я написал хорошую пьесу, - обиженно взвился Камиль позади меня и вдруг снова оказался передо мной, загородив дорогу, быстро и неуловимо, еще проворнее, чем его хозяин.

-- Я же не виноват, что лучшая актриса сбежала. Ты увел ее у меня, - Камиль яростно сжал кулаки. - Ты правильно высчитал, что кроме нее кругом одни бездарности и некому посодействовать драматургу в достижении успеха. Ты на что угодно готов пойти, чтобы досадить мне, а твои слуги они в лепешку разобьются лишь бы только лишить меня публики, так и шныряют по театру во время представления. Лучше бы они щипали прохожих на улице, чем тех, кто уже заплатил за билет. Нет, же, всего мира твоим прихвостням мало, им нужна еще "Марионетта". Мой театр, моя актриса, мой реквизит. Они устроили осаду, но капитуляции не дождутся.

Воспользовавшись тем, что я расстроен, Камиль совсем обнаглел.

-- Ты даже решил расстаться с холостяцкой жизнью, лишь бы только Роза не вернулась на сцену, хотя для тебя это немыслимый подвиг, - Камиль повысил голос, и уже не говорил, а кричал, так громко, что из какого-то приоткрывшегося окна на него выплеснулась струя каких-то помоев, а потом полетел еще и старый кувшин. Понадобилось все его проворство, чтобы вовремя отскочить в сторону и сохранить в хорошем состоянии свою одежку. Кувшин разбился где-то в миллиметре от головы Камиля, ударившись о стену. Осколки полетели в разные стороны, но ни меня, ни никса не задели.

-- Я еще с ними разберусь, - недовольно пробурчал Камиль, покосившись в сторону захлопнувшегося окна. Он, кажется, совсем не осознавал угрозы того, что закричи он снова и какие-нибудь добропорядочные разбуженные посереди ночи горожане не пожалеют еще одного горшка, лишь бы хорошо выспаться перед предстоящим рабочим днем. Не у всех же такая легкая и оригинальная занятость, как у Камиля. Он бодр и проворен даже глухой ночью, а какой-нибудь хозяин лавки может торговать только днем, но уж никак не в полночь. Я бы мог ему это объяснить, но решил не терять зря времени. Все равно Камиль ничего не поймет и только сильнее ощетиниться.

-- А его милость похорошел, правда? - язвительно усмехнулся Камиль, отряхивая невидимые пылинки с кафтана. - Конечно, не такой красавчик, как ты, но некоторым женщинам он уже успел понравиться. Например, служанке Лоретте, она так бездарно пыталась с ним кокетничать, а после того, как ты ее ошпарил, в нее будто бес вселился. Она еще с порога велела нам убираться, заперла двери, плакала, но ты же сам знаешь, что мне никакая замочная скважина тесной не покажется. Любой щелки хватит, чтобы в нее пролезть. В общем, девушки, которую ты переманил на свою сторону, больше нет и ее хозяина тоже.

-- Как и предсказателя с его гадалкой? Верно? - меня словно осенило, надо было сразу догадаться. - Случай с ними должен был бы стать для тебя притчей, чтобы ты понял, как твой хозяин расправляется с надоевшими слугами.

-- Ты сам отказался от моих услуг, когда я их тебе предлагал. Так, что же мне оставалось делать, как ни держаться надежной стороны. Его милость ни разу не пытался меня прогнать взашей или...- он тут же осекся, не желая ни словом, ни помышлением возвращаться к тем временам, когда приходилось терпеть упряжку.

-- Ну, был бы ты чуть-чуть посговорчивее, Эдвин, - Камиль тряхнул рыжими кудрями и они пламенной струей заискрились под дождем. Привычный, отвлекающий жест, чтобы никто не заметил тяжелого, разочарованного вздоха. Он то надеялся, что ему удастся меня пронять, а я оставался горд, упрям и даже не замечал его приставаний.