Осажденные камнем - Терри Гудкайнд Страница 5

— Самой большой угрозой всегда был генерал Утрос, — пробормотал он. — Он здесь, и именно его мы должны бояться.

Первые нестройные ряды вражеских солдат продолжали шагать. Они начали кричать, и ужасающий глухой звук становился все громче и громче. Грохот шагов раздавался по травянистой равнине.

Когда-то давно вокруг внешних стен были вырыты глубокие траншеи и рвы, заполненные шипами и острыми камнями, но за прошедшие столетия канавы осыпались и заросли из-за попустительства жителей Ильдакара. Теперь сотни солдат могли подойти к толстым каменным стенам, нависавшим над ними.

— Что они собрались делать? — спросил Бэннон, вперив взгляд в отряды, остановившиеся у стен.

— Скоро увидим, — ответил Натан.

Вражеские солдаты выстроились в два-три ряда вдоль каменной преграды. Шагнув вперед, они подняли руки в латных рукавицах и забарабанили по блокам, крича глухими голосами, молотя и молотя по стенам. Вскоре первая шеренга отступила назад, позволив второй занять ее место и продолжить грохотать. Несколько минут спустя вторая шеренга сменилась третьей. Монотонный стук эхом разносился по всему Ильдакару, словно непрекращающиеся раскаты грома.

Эльза, стоявшая рядом с Натаном, занервничала.

— Стены выдержат, — сказала она. Слова звучали как молитва.

Натан подумал, что стены долго не продержатся, но промолчал.

Глава 3

Он пробудился в изменившемся мире. Генерал Утрос, командовавший великой армией императора Кергана, достиг своей цели — Ильдакара. Его армия должна была стать неудержимой силой. Сотни тысяч воинов, набранных со всей империи Железного Клыка, осадили легендарный город, настоящий трофей южных земель. Утрос намеревался вскрыть его, как спелый гранат, чтобы угоститься сладким лакомством внутри.

В тот холодный ясный день его солдаты заполонили равнину, и Утрос увидел перед собой высокие городские стены. Он отметил красивые башни, разноуровневые кварталы, тесно расположенные здания и глазурованные черепичные крыши, сияющие подобно чешуе на спине дракона. Он хотел завоевать этот город во имя императора.

Его многочисленные солдаты были нетерпеливы, но Утрос собирался не допустить крупных разрушений, осознавая ценность города. Он хотел сохранить как свою репутацию, так и этот трофей. Малокровное завоевание принесет выгоду и Утросу, и жителям Ильдакара. Однако когда армия прорвется через стены, даже самая строгая дисциплина не сможет удержать солдат от грабежа.

Победа над Ильдакаром не могла быть простой или бесхитростной.

Утрос стоял перед своей целью в холодном свете послеполуденного солнца, чувствуя прохладу приближающейся зимы. Он пристально вглядывался, как всегда все просчитывая и выискивая слабые места. Мысли его были непрерывным заседанием военного совета. У генерала имелись советники — например, прекрасные колдуньи-близнецы, Ава и Рува, — но он всегда принимал решения самостоятельно и уже разработал несколько вариантов взятия Ильдакара.

На высоких стенах появилась большая группа волшебников в разноцветных шелковых балахонах. Они творили какую-то магию. Утрос слышал о могущественных одаренных Ильдакара, но не боялся их.

Неожиданно он почувствовал, что его тело стало коченеть от тяжести, навалившейся как изнутри, так и снаружи. Генерал едва мог думать, пока чудовищная сила, охватившая его тело, затвердевала подобно высыхающей глине. Окружающие звуки стали приглушенными, и последнее, что он услышал — крики ужаса из тысяч глоток. Солдаты кричали в смятении, застывая на месте.

Ава и Рува, стоявшие рядом с большим командным шатром, побелели, как статуи. Зрение генерала затуманилось, замерев в одной точке, словно на центре мишени, и последним, что он увидел, был Ильдакар, так дразнивший его.

Утрос провалился в забытье на неизвестный срок, не ощущая хода времени. Через мгновение — или вечность — яркий день сменился предрассветной тьмой. Сперва показалось, что он ослеп. Вокруг слышался звук, похожий на треск льда в пруду. В ушах загудело, будто мысли, запертые в разуме, разом получили свободу.

Утрос обнаружил, что по-прежнему стоит лицом к Ильдакару, но многие детали изменились. Городские огни сияли в ночи, затмевая звезды, а на востоке прямо перед ним маячила предрассветная дымка. Еще до того, как он пошевелился, его разум принялся искать возможное объяснение. Утрос не предпринимал дерзких и неосмотрительных действий. У него было самое большое и хорошо вооруженное войско в мире, и он уже завоевал бóльшую часть континента для Железного Клыка. Но величайшим достоянием армии был ум генерала.

Воздух был намного теплее, чем в тот холодный день, который он видел всего мгновение назад. Была уже не морозная зима, а как минимум ранняя осень, и это означало, что большая часть года миновала. Как такое могло случиться? Трава была бурой и сухой, но пышно разросшейся, а этого просто не могло быть. За время осады огромная армия вытоптала равнину, превратив почву в бесплодную грязь.

Утрос сделал шаг и тотчас ощутил неестественную жесткость кожи, скованность рук, шеи и лица. Его гибкое и сильное тело теперь казалось точильным кругом, слишком долго простоявшим без смазки. Он посмотрел на голые руки и странно потускневшие медные браслеты с пламенем Кергана. Кожа была бледна как мел. Утрос осторожно ткнул себя в бицепс пальцем и обнаружил, что плоть стала жестче и походила на полузасохшую глину. Он ощущал давление пальца, но чувствительность кожи снизилась. Генерал согнул руку, заметив, как неохотно двигается локоть. Мускулы вздулись, будто булыжники.

Он коснулся лица, ощупал бороду, квадратную челюсть с ямочкой на подбородке, которую не могла скрыть щетина; повел по гладкому восковому шраму от ожога на левой щеке — тот больше не ныл. Утрос вспомнил, как плененный серебряный дракон сбежал и спалил часть лагеря своим едким огнем. Теперь шрам казался гладким и гораздо менее чувствительным.

Вокруг раздавались возгласы удивления, тихие вопросы, переходящие в крик. Он обернулся оглядеть лагерь, но обнаружил, что тот исчез! Прежде повсюду толпились бесчисленные тысячи воинов: солдаты на позициях, кто-то стоял на часах, а большинство держалось рядом со своими отрядами. В долине были сотни палаток, повозок, коновязей, сторожевых застав и больших костров. А теперь… ничего.

Он помнил свой большой командный шатер, яркие и броские знамена Железного Клыка, зерновые склады, палатки оружейников, точильные круги и привалы мастеров-лучников, но все куда-то делось. Не осталось ничего, кроме самих людей, бледных и малоподвижных, все еще в доспехах, с мечами и щитами.