Керстин Гир - Зильбер. Первый дневник сновидений Страница 5

Директор попросила Персефону помогать мне в новой школе. Согласно данным системы, почти все курсы, которые мы с ней выбрали, совпадали. Прежде, в учительской, она вполне мило мне улыбалась, пока директор объясняла ей, что я уже успела пожить в Южной Африке и Нидерландах. Но всё её благожелательное настроение куда-то улетучилось, когда она узнала, что мои родители вовсе не дипломаты и у них нет собственных алмазных копий. Улыбка быстро сошла с её лица, она задрала нос повыше и в таком положении продолжала со мной общаться до сих пор. Эта девочка походила на одну из угрюмых обезьянок, которые в Хайдерабаде выхватывали бутерброды у зазевавшихся учеников.

— Оливия? — повторила она. — Я знакома как минимум с десятью Оливиями. Кошку моей подруги тоже зовут Оливией.

— Зато ты — первая Персефона, которую я знаю.

Потому что таким имечком даже кошку не назовёшь.

Персефона элегантным жестом откинула волосы с лица.

— В моей семье все имена связаны с греческой мифологией. Сестру зовут Пандорой, а брата — Приам.

Вот бедняжки. Но это всё же получше будет, чем Персефона. Тем временем Персефона продолжала косо поглядывать на меня, словно ожидая ответа, поэтому я выпалила:

— И все начинаются на «П».

— Да. И это отлично сочетается с нашей фамилией — Портер-Перегрин.

Персефона Портер-Перегрин (вот ужас-то!) снова откинула волосы со лба и распахнула стеклянную дверь, сплошь обклеенную плакатами и записками.

Особенно выделялся пошленький плакат, приглашающий посмотреть фильм «Осенний бал». Под золотыми буквами кружились в танце парень во фраке и девушка в голубом разлетающемся платье, а вокруг парили разноцветные листья. Фильм выходил в прокат пятого октября, билеты можно было приобрести в учительской. Я люблю кино, но на такие вот слезливые романы для подростков мне жаль тратить свои сбережения. Через пять секунд после начала можно уже с точностью сказать, чем этот фильм закончится.

Как только мы прошли через стеклянную дверь в коридор, тишина и спокойствие учительской сменились школьной суетой. Со всех сторон мимо нас спешили ученики. В «Академии Джабс» в одном здании находились младшие, средние и старшие классы. Я невольно поискала глазами светлую косичку Мии. Впервые за несколько лет мы оказались вместе в одной школе, и я наказала Мие, что, если кто-то будет к ней приставать, она может как бы невзначай упомянуть, что её старшая сестра занимается кунг-фу.

Но Мии нигде не было видно. Я с трудом поспевала за Персефоной, пробираясь сквозь толпу школьников. Кажется, неформальная часть нашей беседы закончилась, у Персефоны пропало всякое желание тратить время на какую-то девчонку, которую зовут как кошку её подруги, а родители у неё совсем не дипломаты и не хозяева алмазных месторождений.

— Столовая, первый этаж.

Как экскурсовод, который пришёл на работу в плохом настроении, она время от времени небрежно махала на что-то рукой и бросала через плечо какие-то фразы, не особо заботясь, услышала я их или нет.

— Кафе для средней и старшей школы. Второй этаж. Туалеты там. Компьютерные классы фиолетового цвета. Естественные науки — зелёного.

Снова стеклянная дверь, обклеенная плакатами. И снова бросилась в глаза безвкусная реклама «Осеннего бала». На этот раз я решила остановиться и разглядеть его как следует. Да, кажется, это был фильм самого ужасного сорта. Девушка на картинке смотрела на парня, с которым танцевала, совершенно влюблёнными глазами, он же, казалось, не особенно доволен происходящим, будто завидуя своей партнёрше, ведь ей досталась диадема, а ему лишь дурацкий косой пробор.

Но, возможно, я недооценивала этот фильм, и на самом деле он вовсе не был обычной чепухой для тинейджеров. Главные герои — никакие не капитан футбольной команды с собственным фан-клубом, обворожительный и глуповатый, и бедная очаровательная девочка с добрым сердцем. «Осенний бал» вполне может оказаться захватывающим триллером, а голубое воздушное платье, приторная улыбка и нелепая тиара — всего лишь прикрытие, чтобы выкрасть у красавчика с косым пробором ключ от сейфа, доверху набитого тайными документами, а с помощью этих документов можно спасти мир. Или, возможно, этот тип — серийный убийца и хочет расправиться с одной из старшеклассниц…

— Даже не думай! — Персефона, кажется, заметила, что я больше не бегу за ней следом, и вернулась. — Бал устраивают исключительно для старшеклассников. Младшие ученики могут участвовать, только если получат особое приглашение.

Прошло ещё несколько секунд, пока до меня дошло, что она хотела этим сказать (мысли о серийном убийце унесли меня очень далеко). Этого времени Персефоне было достаточно, чтобы вытащить из сумки помаду и снять колпачок.

О боже, ну я и тупица. «Осенний бал» был не фильмом, а всего лишь презренной действительностью. Я тихонько хихикнула.

Рядом с нами несколько ребят затеяли игру в мяч. Только вместо мяча они перебрасывали друг другу грейпфрут.

— Это традиционный бал, который устраивается каждый год в честь основания нашей школы. Все обязаны облачиться в костюмы викторианской эпохи. Я, естественно, числюсь в списке гостей. — Персефона подвела губы. Только я хотела восхититься, как это ей удаётся обходиться при этом без зеркальца, как заметила, что это бесцветная помада, которую Персефона могла беззаботно размазывать до самого носа. — Я иду с другом моей сестры. Она в организационном комитете, который занимается подготовкой бала. Эй, идиоты, а ну-ка прекратите сейчас же!

Грейпфрут просвистел прямо над её головой. Мимо. А жаль.

— Но затем в школе будет ещё и рождественская вечеринка, уже для всех классов, — покровительственным тоном продолжала Персефона. — Туда ты и твоя сестра мо…

На этом месте она вдруг прекратила говорить, более того, она прекратила даже дышать. Персефона уставилась куда-то мимо меня, будто обезьянка, которая вдруг окаменела, не выпуская из рук раскрытый блеск для губ.

Я повернулась в поисках причины этой задержки дыхания. Инопланетян или летающей тарелки поблизости обнаружено не было. Зато рядом оказалась группа старшеклассников. Это были четверо парней, выделявшихся из толпы: казалось, все школьники в коридоре только на них и смотрят. Возможно, из-за того, что они так спокойно проходили мимо, не обращая внимания на других, полностью погружённые в беседу. При этом они шагали в ногу, будто в такт какой-то тайной музыке, слышать которую могли лишь они. Вообще-то, не хватало лишь эффекта замедленной съёмки и мощного вентилятора, чтобы их волосы развевались на ветру. Парни подошли прямо к нам, а я тем временем соображала, кто же из них превратил Персефону в соляной столп. Проведя беглый анализ, я пришла к выводу, что у каждого из них были все шансы стать предметом её воздыханий. Кажется, ей нравились высокие спортивные блондины. (А мне, например, вовсе нет. Я предпочитала тёмноволосых задумчивых мальчиков, которые читали стихи, играли на саксофоне и с удовольствием смотрели детективы о Шерлоке Холмсе. К сожалению, пока что мне довелось встретить не очень много таких персонажей. Ну хорошо, если честно, пока мне не попалось ни одного такого мальчишки. Но где-то ведь они существуют!) Заметнее и лучше всех выглядел второй слева, золотистые локоны обрамляли его точёное ангельское лицо. Вблизи оно казалось фарфоровым, без единой поры, прямо неестественно идеальным. По сравнению с ним трое остальных — просто обычные парни.