Василий Купцов - Самая большая жертва Страница 5

— Как?! Верховного жреца не пускают к знаниям? — притворно возмутился владыка, хотя прекрасно знал, что ни один человек, даже его собственный сын, не то, что Верховный Жрец — никто без ведома и разрешения царя не сможет прикоснуться к древним тайнам.

— Ты прекрасно осведомлен! — рассердился жрец.

— Ах да, да… — Лит изобразил растерянность, — Ну, конечно… А чего от тебя так несет?

— Не дело царя касаться тайн божественных!

«Ничего себе, воняет, как обделавшийся, а выходит — божественная тайна! Хотя, кто их, жрецов, знает, может — намазался дерьмом в каком обряде. Шанустриным!» — мелькнула в голове молодого царя задорная мыслишка.

— мое разрешение будет лишь после того, как ты побываешь в бане и сменишь одежду! — неожиданно для самого себя, твердо заявил Лит.

Жрец опешил. Ему возражали? Ставили условия?! Взглянул на царя — твердый ясный взгляд владыки! И Каттах неожиданно понял, что надо подчиниться.

— Я приду к обеду, — к немалому удивлению царя, слова Верховного звучали куда как мягче.

«Эге! — подумал царь, когда Каттах освободил от себя, но — увы — не от запаха, оставленного, видно, на память, царскую опочивальню, — Немного твердости, и мы — настоящие цари… Хотя нет, явится Шанустра — и Каттах снова бог!»

Каттах явился, как и обещал, после обеда, чистый да опрятный, с нанесенной заново на голову благоухающей смесью золотого порошка и масел. От былой растерянности не осталось и следа, пред Литом явился вновь грозный Верховный.

— Так ты хочешь попасть в Подземелья Древних Знаний? — Лит собрал в эти слова всю имевшуюся в распоряжении благожелательность.

— Да.

— Каттах перестал бояться подземелий? — осведомился царь, пытаясь сдержать ехидство хотя бы в тоне. Еще бы — на больную мозоль пяточкой!

— Ради своего бога Верховный Жрец готов на любые жертвы, — холодно бросил Каттах.

— А могу я узнать, собственно, в какую именно их древних тайн желает проникнуть бесстрашный Верховный?

— Зачем тебе знать?

— Так положено обычаем! — тут же нашелся Лит.

— Собственно… — Каттах растерялся, ведь не Верховному Жрецу идти против обычаев! — Ты слышал, царь, что-нибудь о Пылающем мече?

— Есть какое-то предание, — на ходу продолжал импровизировать Лит, — я точно помню, слышал когда-то…

— Что слышал? — Каттах весь так и напрягся.

Лит изобразил замешательство, даже в голове почесал…

— Нет, не помню, вроде в детстве чего-то такое слышал, но — забыл!

— Попробуй вспомнить.

— Не получается.

— Что же, — вздохнул Каттах, — теперь и сам видишь, придется тебе разрешить мне войти в Подземелья!

— Ты меня так навострил на этот «Пылающий меч», — «признался» Лит эдак проникновенно, — боюсь, места себе не найду, пока не узнаю, что это такое. Я, пожалуй, пойду с тобой!

— Хорошо, — сразу согласился жрец, мгновенно оценив все плюсы и минусы такого предложения.

Царь и Верховный Жрец на мгновение замешкались перед входом в невзрачный трехэтажный Дворец Знаний. Серый камень, обитель наук о древностях. Зайти сюда может каждый. Подняться до третьего этажа, спуститься до второго уровня подземелий. Пускают даже иноземцев, под наблюдением, конечно… Но вот дальше — никого из непосвященных! И правильно. Дело не только в том, что знание иной раз может и повредить. Главное в Лестнице Знаний. Той самой, что не обрывается, подобно большинству подобных, на шестом — десятом уровнях. Она ведет глубже, намного глубже, никто даже не знает, куда именно, может — до самого Нижнего Мира. Разумеется, есть и двери, запертые на замки да заклинания, есть стража. Все едино — коли Хранители рискуют опускаться на тринадцатый уровень, а молва и вовсе утверждает — до двадцать первого, всегда есть опасность проникновения в наш мир чудовищ. Разумеется, никакой дракон Нижнего Мира не протиснется по узкой Лестнице Знаний. Но иное создание мрака запросто тенью проскользнет наверх — и пойдет дело… То молоко пропадет, то мертвецы оживут, пока поймаешь иную тварь — не один год пройдет!

Вот и третий уровень. Каттах уже поеживается — сказывается боязнь подземелий. Служители ведут владык к Старшему Хранителю, прямо в Большое Хранилище Свитков. Лит не раз бывал здесь, конечно, царь не столь заядлый любитель чтения, каким был принесенный в жертву Шанустре племянник… Настроившийся на умиротворенный лад, Лит тут же внутренне вскипел. Нет, он не допустит больше такого! Хватит. Именно за тем он и здесь…

— Что ты знаешь, мудрейший, о "пылающем мече"? — прямо, без всяких вступлений, спросил Каттах седовласого Елса.

— Я слышал, что есть такое предание, но о чем оно — не ведаю, — ответил хранитель.

— Ну вот, все твердят одно и то же, все слышали, но никто не знает! — Верховный Жрец вел себя более чем развязно, обращая на стоящего рядом царя внимания не больше, чем на простую служку, — А кто знает? — спросил Каттах, нависнув над низкорослым Старшим Хринителем.

— Мы спустимся на шестой уровень, там сидит Альтора, — ответил Елс раздраженно.

— Он что, знает? — насмешливо бросил Каттах.

— Альтора мало чего знает сам, зато ведает, кто может знать…

— Уже теплее, — кивнул Верховный.

Вот и шестой уровень. Анфилада каких-то комнат, потемневшие от времени дубовые двери, все как будто одинаковые. Но вот Елс уверенно открывает одну из близняшек-дверей, царь, шедший за ним, видит множество берестяных коробов, набитых торчащими и так, и эдак обрывками свитков. Альтор, еще совсем молодой, услужливый до тошноты хранитель, вовсю вертит хвостом, стараясь угодить важным гостям. Говорит много каких-то слов, кои за бесполезностью Лит пропускает мимо ушей. Наконец, словесное извержение прекращается.

— О всех видах древнего, магического, божественного и прочего оружия знает Ферра, восьмой уровень.

— Восьмой уровень! — стонет Каттах, на лице жреца — мучение.

— Тебе не обязательно ходить, — предложил Лит, скрывая иронию, — подожди на поверхности, я расспрошу хранителей, поднимусь и все тебе передам.

— Нет, нет, я должен слышать своими ушами, — воскликнул Каттах, по лицу у него уже стекали крупные капли пота.

— Значит, чужими не хочешь? — не смог удержаться от насмешки царь.