Химера-читатель - Память героя Страница 51

Люпин позже думал, что их формы тогда больше соответствовали им, чем вторые анимагические. Джеймс больше всего стремился к свободному полету, Питеру всегда нужны были чужое одобрение и поддержка, сам же Ремус старался спрятаться от всего мира и никак не соответствовал образу волка. А Сириус, Сири, изо всех сил старался быть своим среди гриффиндорцев, хотя всем было понятно, что факультет змей подходил ему больше. Люпин до сих пор не знал, что именно случилось в семействе Блеков, что толкнуло одиннадцатилетнего мальчика пойти против всех родительских наставлений.

Люпин горько усмехнулся, оглянувшись вокруг себя. Сегодня в доме вожака оборотней, наверно, впервые с того времени, как Фенрир его укусил, ему удалось применить свои магические силы почти в полном объёме. Он хорошо помнил, что первое, о чём его попросил директор при поступлении в Хогвартс, — не показывать свою истинную силу. В ином случае учиться в школе Люпин не сможет. И он выполнил эту просьбу. Он выполнял её на протяжении всей своей жизни. Оборотень привык видеть в волшебниках хрупкие, фарфоровые статуэтки, которые он мог нечаянно сломать, не рассчитав своих возможностей.

Ремус опустился на единственный предмет мебели в комнате — матрас — и глубоко вздохнул. Единственные, с кем он не чувствовал себя великаном среди гномов, были его друзья — Сириус, Джеймс и даже Питер. У них всегда хватало сил на уроках защиты при отработке практических навыков если не отразить его магические удары, то хотя бы выстоять и не попасть в Больничное крыло с травмами. А потом Джеймс догадался, что он оборотень, и с его плеч упала часть тяжёлого груза. Друзья не испугались его и не отказались от дальнейшего общения. Он тогда почувствовал, каково это — жить и не скрываться хотя бы перед этими людьми, не лгать и не изворачиваться. Это была огромная радость для него. А когда парни сами научились превращаться в зверей, они каждое полнолуние проводили в лесу, бегая на свободе. Люпин до сих пор вспоминал то время, как самое счастливое в его жизни.

Люпин откинулся на матрас, расправляя затёкшую спину и давая расслабиться уставшим мышцам. Мысли его вновь погрузились в прошлое, в те глубокие уголки памяти, куда он давно не заглядывал. Словно сама атмосфера комнаты навевала воспоминания и не давала ни на что отвлечься. Ремус вспоминал далёкие годы учебы и думал, что только там, со своими друзьями, он чувствовал себя обычным и нормальным. Даже в своей семье до укуса он не чувствовал себя так хорошо, как в Хогвартсе в компании Мародёров. В детстве родители обращали на него мало внимания. Отец был сильно занят на работе, делая всё возможное и невозможное, чтобы добиться продвижения по карьерной лестнице. А мать… Мать вечно переживала, что после родов потеряла часть былой привлекательности, что она немного раздалась в талии, а её волосы потеряли былую густоту и пышность. Мать целые дни проводила в косметических салонах или пробовала на себе всё новые и новые средства по омоложению.

Мальчиком было некому заниматься, и он часто уходил в растущий рядом с их поселением лес читать книги, благо, жили они на окраине. Потом ему часто говорили, что он сам во всём виноват, что он заснул в лесу в ночь полнолуния, а Фенрир давно ждал своего часа отомстить его отцу за какую-то мелкую обиду. Ремуса всегда волновала мысль, почему его, десятилетнего ребёнка, не стали искать в тот вечер, когда он не вернулся к ужину. Но он никогда не задавал родителям этого вопроса. Какая разница, что случилось той ночью, ведь это всё равно не изменит того факта, что его укусили. И каждое полнолуние он начал превращаться в ужасного зверя. Его родители были в ужасе. Перед отцом могли закрыться все двери, никто бы не верил, что у ребёнка-оборотня родители могли быть простыми магами. Их семья тогда переехала, и ещё не раз переезжала перед его поступлением в школу.

Люпин вздохнул и потянулся к стакану с водой. Проверив её на чистоту, он отпил половину и поставил остаток возле матраса. Его родители сразу согласились на предложение Дамблдора, несмотря на ту угрозу, которую оборотень представлял для других учеников школы. Сын стал обузой, раздражающим фактором, вечным напоминанием о потерянных возможностях. Его родители прекрасно понимали, что, пока он, Ремус, будет оставаться рядом с ними, жить как нормальные, обычные волшебники они не смогут.

Люпин вспомнил мать, которая считала его состояние чем-то вроде заразной болезни. Ремус хорошо помнил выражение брезгливости на её лице каждый раз, когда она видела его, и как она бросалась в ванную комнату, если он случайно дотрагивался до неё. Она шарахалась от него, как от чумного, и школа с нормальным отношением друзей становилась для него отдушиной. Он, наверно, был единственным студентом, который ненавидел летние каникулы. Ему приходилось возвращаться каждый раз домой, где его боялись и презирали. Хорошо, что его без вопросов принимали в доме Поттеров и много времени летом он проводил у них. Конечно, перед полнолунием он уезжал от них, придумывая разные отговорки.

Ремус закрыл лицо руками. Хотелось выть и кусаться. Для периода превращения в подвале дома его родителей была установлена специальная клетка, чтобы он мог пережидать там, в обличье дикого зверя. Оборотень заскрипел зубами. Наверно, странная была картина: волк, мечущийся по клетке, бросающийся грудью на прутья, поднимающий голову в вое и при всём при этом неестественная, режущая ухо тишина. Чтобы никто не узнал его тайны, отец каждые два часа накладывал на него мощное Силенцио. И он часами выл, пытаясь издать хотя бы звук. Так продолжалось недолго. Вскоре отцу надоело спускаться каждый раз в подвал и он додумался до другого способа.

Оборотень сжался на постели в комок, прикусывая руку и пытаясь заглушить звуки, рвущиеся из его груди. Он не будет это вспоминать. Не будет. Всё уже закончилось. Теперь он был в доме оборотня, из-за которого он сам стал тёмной тварью. Он лежал на матрасе Фенрира, на его постели, и вдыхал его запах, который казался ему таким знакомым и почему-то родным. Мстить и драться уже не хотелось. Хотелось понять, почему Сивый укусил именно его и почему даже сейчас, столько лет спустя, не оставляет его в покое.

Люпин поднял недопитый стакан и сделал из него глоток. И только мгновение спустя понял, какую ошибку совершил. Он не проверил воду, а в ней на этот раз было добавлено какое-то зелье. Люпин попытался подняться, но реакция в организме уже началась.

Сквозь возникшую пелену Ремус увидел, как в комнату, улыбаясь, входит Фенрир. Люпин из последних сил вскинул руку, пытаясь проклясть вожака, но тот, не переставая улыбаться, отбил слабую атаку. Взяв руку Ремуса в свою ладонь, Сивый лизнул ранки на костяшках, а потом, легонько прикусив кожу на тыльной стороне ладони, сказал: