Юлия Фирсанова - Рыжее братство. Возвращение, или Свободу попугаям! Страница 6

— Это что за приступ мазохизма? — я недоуменно нахмурилась, отстраненно отмечая, как сам собой исчезает с моей ладони огненный шар.

Да уж, в фаербол без настроения не поиграешь. Проклятый рыжий киллер по имени Гиз, — француз что ли или случайное совпадение звуков? — сбил мне весь воинственный настрой своим рыцарственно-покорным валянием на коленях. И как прикажете понимать сей жест: военная хитрость или?

— Такова воля Тэдра Номус, — спокойно, то ли нарочито, то ли в самом деле ничего не боясь, объяснил мужчина, узкие губы изогнула ироничная улыбка. — Отныне заказ на Вашу смерть не может быть принят, и каждый, обратившийся с таким предложением, подлежит устранению. Мы чтим ВЫСШИЙ ЗАКОН.

— Да-да, Бендер тоже Уголовный Кодекс уважал, традиция. А что ты тогда тут делаешь? — заинтересовалась я, не без облегчения принимая весть о закрытии сезона охоты на магеву Осу. Почему-то мне очень нравилась обаятельная девушка, выглядывающая из зеркала, и я совершенно не хотела с ней расставаться до срока.

— Пусть невольно, оскорбление было нанесено, наказание должно быть равным деянию, отныне волей Совета Тэдра Номус я приставлен к магеве в качестве телохранителя. Здесь я ждал ее возвращения, дабы предложить свои услуги, — объяснил Гиз с прежними безмятежно-ироничными интонациями.

— А если мне не захочется принять твои услуги? — моментально отбила мяч я.

— Это право магевы, — рыжая голова склонилась чуть ниже. — Я извещу о ее решении Совет.

— И? — подтолкнула я киллера к продолжению беседы, заподозрив за слишком простой концовочкой в стиле "не хочешь, не ешь" какое-то нехорошее продолжение.

— Никакого "и" более не будет, магева, во всяком случае, для меня, — спокойно заключил мужчина.

— Но ведь это несправедливо! — возмутилась я, топнув ногой. Только вот мягкая трава свела на нет всю экспрессию жеста. — Ты исполнял заказ, как принято в вашей организации, а теперь, когда жареным запахло, тебя же сделали козлом отпущения?

— За козла отдельное спасибо, почтенная магева, — прижал руку к груди Гиз и кривовато ухмыльнулся.

— Отдельное пожалуйста, телохранитель, — фыркнула я и отвернулась как можно скорее, чтобы не видеть, какое облегчение разлилось по лицу Гиза, все это время пытавшегося поддерживать маску спокойной иронии перед лицом неминуемой смерти.

— Значит, теперь у меня целых два телохранителя — бывший палач и бывший убийца, — заключила я, моментально затаптывая огоньки тревоги о его собственной участи, затлевшие в глазах Кейра. — Зашибись до чего здорово! Осталось выяснить только один момент: Где мой вор?

Бывший палач закашлялся в каком-то нехорошем смущении. Столь вопиющая симуляция рудничной болезни заставила меня встревожиться.

— Эй, парни, чего молчите, где Лакс? — странно тонким, каким-то ломким голосом потребовала я ответа.

— У балаганщиков в лагере, — выдавил из себя Кейр и почему-то покраснел.

— Заканчивай уж, — потребовала я, привалившись к теплому боку Дэлькора.

Как-то разом ослабли ноги после пережитого стресса. С моим вором все в порядке! Во всяком случае, он жив, о мертвых с такой неловкостью не краснеют, а все остальное поправимо. Даже если Лакс плюнул на смывшуюся магеву и просто закрутил роман с какой-нибудь фигуристой девахой из балаганщиков, расцарапаю ей морду, ему скандал устрою, и все дела! Чтобы я такого парня себе назад не отбила? Да никогда! Рыжий ворюга мой! Я за него любой крале такой последний День Помпеи устрою, смотреть в его сторону заречется.

— Пьет без продыху уж дней девять. Как ты исчезла, а бабка из балаганщиков гадала, да сказала, что не под силу человеку тебя назад вернуть, так и пьет, — с неловкостью, через силу пробормотал вояка.

— Если девять дней, значит, уже напился, поминки закончены, до сороковин ждать не будем, — хмыкнула я.

А что оставалось делать? Не то чтобы я обожала субъектов, имевших обыкновение топить свои проблемы в вине, скорей уж недоумевала, когда случалось мне оказаться свидетельницей подобного. Как может человек в здравом уме считать, что беда отступит или забудется, если хлебнуть чего-то высокоградусного? Скорей уж, если следовать логике, надо пить кофе или колу (это не реклама!) или другие стимулирующие умственную деятельность напитки, чтобы подтолкнуть мозг к поиску выхода из безвыходного положения. Если угодил в болото, надо пытаться выбраться, а не закрывать глаза и готовиться покомфортнее пускать пузыри.

Хотя, может, я и не права, может, просто не доводилось мне бывать в такой кризисной ситуации, когда больше всего на свете хочется "уколоться и забыться", забыть обо всем и о себе. Пока не была и, надеюсь, никогда не окажусь. Даже в часы самого беспросветного отчаяния в течение всех этих недель разлуки я ни на секунду не хотела вычеркнуть из памяти время, проведенное в Хавале, и своих друзей. Уже одно то, что они где-то во Вселенной есть, хоть и не рядом, вселяло в меня веру и радость, пусть с примесью тоски и боли, но истинную радость.

Я вскарабкалась на неоседланного Дэлькора, аккуратно придерживая подол футболки с крепко спящим сильфом, и, используя черную гриву коня, — длинные пряди, перемежающиеся аккуратно заплетенными косичками, — вместо поводьев, огласила план действий на ближайшее будущее:

— Поехали, хочу глянуть в глаза этому начинающему алкоголику неблагонадежной эльфийской наружности. На месте и решим, искать ли в здешних краях наркологический диспансер или обойдемся холодным душем и рассолом, — скомандовала я.

— Твои колдовские вещи брать, почтенная магева? — подчеркнуто вежливо уточнил Гиз.

— Мои колдовские вещи? — переспросила я, бормоча себе под нос: "Я все ловлю на лету, но непонятно, что конкретно ты имеешь в виду?". Взгляд скользнул по полянке и почти сразу наткнулся на небольшой бело-синий с дамской мордочкой пакет из "Лидии" и сумочку. Ого! Так они тоже через зазеркалье путешествие совершили! Похоже, когда я в вязкий туман проваливалась, невольно верхний пакет со сладостями зацепила. Какая я предусмотрительная, в этот раз даже с гостинцами явилась. Будет, чем Фаля разок побаловать, коль от иномирных деликатесов нос воротить не станет. — Конечно, брать! Сумочку мне, остальное вам!

Кейр подал за ремешок сумочку, с некоторой опаской умостил "волшебный" мешочек, шуршащий, как тысяча буйных шуршалок, спереди на седло и взлетел на коня, Гиз синхронно повторил его движение, занимая место по левую сторону чуть сзади от меня. Наша маленькая кавалькада тронулась к изрядному пролому в зарослях кустов, организованному группой лиц, встречавших меня любимую.