Юрий Нестеренко - Дар Страница 6

— Не знаю. Может быть, твоя ненависть настолько сильна, что тебе непременно нужно погубить весь город без остатка. Даже ценой собственной жизни.

— Ты всерьез в это веришь?

— Окажись я в плену у врага и имей возможность выбора, я бы поступил именно так, — признался архонт.

— Вы безумцы, — устало вздохнула узница. — Несчастные больные кретины, вместе с вашим Спасителем. Вы пытаете во имя любви, убиваете ради вечной жизни, воюете под лозунгами мира, сжигаете книги ради духовности — и, что самое скверное, пытаетесь навязать такой образ жизни всему свету. Вы, ваша вера и ваша Империя — это болезнь, опасная болезнь человечества. Вы и есть самая настоящая чума.

— Довольно я уже выслушивал твои оскорбления! — архонт взялся за дверное кольцо. — У тебя есть время до полуночи. Тюрьма, так или иначе, закрывается ради нужд обороны. Если к этому времени мне не доложат о первых случаях чумы, ты отправишься на костер. Не надейся, что варвары пойдут на штурм раньше. Во-первых, у них еще не готовы осадные башни, а во-вторых… я распоряжусь, чтобы ты в любом случае не дожила до их подхода.

Протяжно простонали петли. Глухо бухнула тяжелая дверь. Узница вновь осталась в кромешной темноте.

Она тяжело вздохнула и вновь попыталась поудобней пристроить свое измученное тело на гнилой соломе. Звякнули, натягиваясь, цепи. Теперь уже недолго терпеть, сказала она себе. Слез не было — она выплакала их еще тогда, когда у нее были два глаза. И все-таки отчаянно хотелось жить. Но утешала мысль, что ее враги переживут ее ненадолго.

Эти идиоты, объявившие ворожбе войну на уничтожение, понятия не имеют о том, с чем, собственно, борются. Сами придумывают байки о всесилии колдунов и сами себя ими запугивают. А ведь магия — это искусство, такое же, как и любое другое. А в искусстве главное — дар. Нет, конечно, усердие тоже важно. Но если нет дара — никакое усердие не поможет. А дар — он на то и дар, что достается даром или не достается вообще. Ни выбрать, ни поменять его нельзя. И поэтому ни самые страшные муки, ни самые щедрые посулы не могли заставить ее наслать на кого-либо хоть самую легкую простуду. Просто потому, что этого дара у нее не было.

Ее даром были военные поражения.