Гай Орловский - Ричард Длинные Руки – штатгалтер Страница 68

— А распутничающих скрытно?

— Скрытно они все распутничают, — заметил Азазель язвительно, — но это не считается. С этим будут бороться как бы потом, не все сразу. В общем, у них все слишком сложно и запутанно. А я прожил достаточно, чтобы перестать называть все непонятное полным бредом.

— Осторожничаешь, — сказал Нехаштерон.

Азазель признал невесело:

— Ты прав, дружище. Наверное, старею? Раньше на все непонятное бросались, как бараны, выставив рога с крепкими лбами... Но, собственно, сейчас мы хоть все еще и не верим в человека, но признаем, что это уже не совсем то дерьмо, из которого Господь слепил это существо. И мы пришли ему на помощь...

Нехаштерон покачал головой.

— Думаю, у нас причины разные. Согласен, оно стало чуточку лучше, но только чуточку. Но я знаю, Вельзевул помогает ему потому, что ненавидит небесных, а раз небесные вдруг начали вредить человеку, то Вельзевул тут же начнет помогать человеку... Ты — другое дело, ты всегда был расположен к человеку, хотя и больше вредил ему чрезмерной любовью и непрошеной заботой. Как, примерно, Асмодей...

— А ты?.. Вельзевул никого не послал бы против его воли.

Нехаштерон пожал плечами.

— Не знаю, почему согласился. Вдруг вот взял и согласился... Может быть, тоже из ненависти к небесным, свергнувшим нас в ад? Еще и сам не понял.

— От тебя человечиной пахнет, — заявил Азазель и передразнил: — Вдруг вот, не знаю, может быть, еще и сам не понял... Что за слова для мятежного ангела?

Нехаштерон скупо ухмыльнулся.

— Может быть. А что собираются натворить те, сбежавшие из ада?.. И почему Вельзевул послал меня именно сюда?

Азазель кивнул в сторону холма.

— Вон там их цель, как уверяет сэр Ричард. Вон та штука. Потому здесь их и встретим. Вельзевул все рассчитывает точно.

Я посмотрел прямо в глаза Нехаштерону.

— Благородный лорд, вы точно с нами?.. Если вы из тех Первых, кто тогда отказался поклониться человеку...

Нехаштерон кивнул, на мрачном, но выразительном лице сменилось множество выражений, однако голос прозвучал глухо и с заметной неохотой:

— Прошло всего двести лет, и я понял, что был неправ. Но другие не хотят этого признать до сих пор. Так что я буду сражаться на вашей стороне.

Азазель взглянул на меня, вздохнул.

— Нехаштерон, беглецы уже наверняка хорошо подготовлены. Те сволочи, что им помогали, не могли не снабдить их оружием и защитой. А ты среди нас самый слабый.

Нехаштерон широко раскрыл глаза.

— Даже слабее этого человека?

— Нет, — поправил себя Азазель, — человек слабее, но человек хитер, коварен и подл. У него в запасе сотни трюков, запрещенных ударов, хитростей, потому его убить труднее, чем тебя или даже меня. Держись возле меня, чтобы я успел защитить тебя...

Я сказал с надеждой:

— Но если вы погибаете... то это не навсегда?

— Если нас убьешь ты, — напомнил Азазель и посмотрел на меня исподлобья, — то это навсегда. Смертный ангела убить может, к сожалению.

— Тогда, — сказал я, — из ада нарочно помогли убежать людям?

— Возможно, — ответил Азазель, он заметно напрягся, с тревогой посмотрел по сторонам. — Я как-то об этом не подумал. Нехаштерон, в первую очередь избегай ударов людей. Их наверняка снабдили смертоносным для нас оружием...

Нехаштерон быстро зыркнул в мою сторону.

— Азазель, — произнес он почти зло, — человек в большей опасности.

Азазель отрезал:

— О себе думай, а он вывернется. Он же смертный!

— Потому его могут убить, — напомнил Нехаштерон, — как люди, так и наши. А меня только люди.

Азазель кивнул в мою сторону.

— Жалеешь смертного? Да их везде полно. А вот нас больше не стало. Дерись с демонами, людей избегай, хоть те и слабее.

— А ты?

— Я сильнее, — рыкнул Азазель. — И тебя, и людей!..

Глава 5

С западной стороны неба разрастается грязно-серое облако, неприятное и тревожное с виду. У меня почему-то начали учащаться удары сердца, облако странно мерцающее и постоянно меняющее форму, словно это нечто живое и очень опасное.

Оно приближалось, разрастаясь на полнеба, почудился шелест множества крыльев, и как молния вспыхнуло в мозгу: саранча! Одна из казней египетских, там говорилось о такой напасти... однако сейчас уже вижу, что это не летящие кузнечики, а множество мелких отвратительных бесов, что, как и саранча, сильны только вот так, в стае.

Я крикнул растерянно:

— Азазель, я не знаю, как ее рубить мечом!

Он крикнул издевательски:

— А ты ее молотом, молотом!..

Шеренга копейщиков расступилась, вперед вышли три священника, разом вскинули руки. Перед ними встала мерцающая прозрачная стена от земли и до небес.

Стая, если бы и хотела свернуть, уже не могла изменить полет всей огромной массы. По всей призрачной стене, созданной молитвами, часто-часто вспыхнули мелкие огоньки, похожие на искорки. Я смотрел и не верил своим глазам, когда огромная стая, похожая на передвигающуюся в воздухе гору, таяла и таяла, но бесы-насекомые, тупо выполняя приказ, двигались в том же направлении на холм, врезались в стену из святых молитв, и гибли, оставляя крохотные и тут же рассеивающиеся дымки.

— Прекрасно, — выдохнул Азазель. — Кто бы поверил, но я уже вообще-то люблю церковь! Особенно боевых священников.

Нехаштерон крикнул:

— Боевых священников не бывает!

— А боевые маги?

— То маги, — ответил Нехаштерон резонно.

— А ты откуда знаешь?

— Противника надо знать...

Азазель широко осклабился.

— Сейчас мы на одной с ними стороне, что удивительно.

Нехаштерон указал на группу людей в темных плащах до земли и скрывающих лица под опущенными капюшонами, что неподвижно, не привлекая к себе внимания, расположились за спинами копейщиков и арбалетчиков.

— Удивительнее то, что и маги на стороне сэра Ричарда. Вот передеремся после победы!

— Тихо, — сказал Азазель с напряжением в голосе, — я кое-что чувствую.

— Я тоже, — сказал Нехаштерон. — Сэр Ричард, скомандуйте воинам собраться на этой стороне холма. Сюда приближается целая армия. С этой стороны.

— Где? — спросил я. — Не вижу!

— Завеса исчезнет, — пояснил Азазель, — когда вытащат оружие из ножен. Такой закон мага Аврелиуна.

Завеса не исчезла, а неторопливо и красочно распахнулась, как огромный театральный занавес. В щель, торопясь и толкая друг друга, вывалилась целая толпа орущих и визжащих существ.

Мне бы дрогнуть, но я вздохнул с облегчением: люди, настоящие люди, пусть и злобные отморозки, нанятые для самого гнусного преступления против человечества, на этот раз в самом деле против человечества!