Алиса Акай - Иногда оно светится (СИ) Страница 7

А потом по левому борту метрах в сорока от катера вдруг качнулось что-то зыбкое, но большое, такого цвета, который бывает у железа, по которому прошлись шлифовальным станком. Что-то коричнево-ноздреватое. Кажется, круглое. Острые коготки прошлись вдоль позвоночника, я бросил бутылку в ящик и вскочил в рубку. Тут было душно, морские брызги разбивались на стекле в мелкие непрозрачные капли, игравшие красным. Забыв про предосторожность, я щелкнул тумблерами, включая верхние прожектора. Сверху, над рубкой, что-то громко клацнуло, а потом белый свет залил море прямо по курсу, превратив черно-синюю поверхность во что-то вроде расплавленного и застывшего стекла. Волны казались неподвижными, они замерли хрупкими полупрозрачными гребнями. В ослепительном молочном сиянии я не сразу разглядел капсулу.

Она была здесь. Помятая туша, громадная и явно тяжелая. Обугленные широкие бока делали ее похожей на труп кита.

— Ну что ж, — сказал я непонятно кому, ковыряя стволом логгера приборную панель, — Вот и ты, значит. Очень хорошо. Здоровая какая… А мы сбоку…

Я сбавил ход и повел «Мурену» на сближение, так чтобы стать левым бортом. Корабль слушался охотно, послушно работая двигателем. Капсула лежала совсем рядом, мертвая и смятая скорлупа. Трудно было поверить в то, что еще несколько минут назад ее бока касались обжигающего космического холода. Кусок металла, покачивающийся на волнах. Логгер я держал в правой руке.

Я ожидал, что ее расплющит в лепешку, но то ли пилот в последние секунды все же справился с управлением, то ли амортизационный блок принял на себя всю нагрузку. Я с любопытством изучал капсулу кайхиттенов. Проще всего было подойти, укрепить на мокрой броне пару радио-зарядов, отойти подальше и отправить эту посудину к самому дну покрываться водорослями. Потом вернуться на маяк, налить себе еще стакан вина и забыть всю эту ночную глупость.

— Какого дьявола! — сказал я зло, — Если это не сумасшествие, то я тогда не знаю, что такое настоящее сумасшествие.

Чтобы подойти к капсуле вплотную у меня ушло минут пятнадцать. Я осторожно подводил «Мурену», едва касаясь руками штурвала. Море беспокойно ворочалось. Залитое мертвенным светом звезд, оно завораживало глаз. Я потер руки, в который раз пожалев о том, что не захватил куртку. Ветер пробирался под майку, неприятный мокрый ветер, который гуляет только над морем. Такой ветер норовит заползти за пазуху, выдуть тепло, пропитать все тело ледяной сыростью. На Герхане ветра совсем иные.

Подойдя на предельно близкую дистанцию, я снова засунул оружие за пояс, застопорил машину и отдал оба якоря — носовой и кормовой. Две железяки с шумным плеском пробили корявую поверхность и исчезли. Их тени скользнули вниз в толще воды. Эхолот показывал пятьдесят метров с небольшим — нормально.

Я вернулся на палубу.

Капсула была совсем рядом, как огромное морское чудовище, всплывшее из черных глубин моря, она бесстрастно смотрела на меня выпуклыми глазами иллюминаторов. Один треснул, сверхпрочный прозрачный пластик пошел сеткой трещин, хоть и остался цел. В другом была непроглядная темнота. Больше ничего примечательного не было, лишь беспомощно топорщились острые обломки антенн да мерзко звенел на ветру оторванный кусок обшивки.

— Ну привет тебе, — сказал я капсуле, — Давай знакомиться.

Я никогда не думал, что когда-нибудь возле моего маяка плюхнется что-то вроде этого, до планеты и обломки редко долетали, но вот бывает же.

— Извини, что без музыки, да и я не в мундире… — пробормотал я, включая фонарик. Дикая картина — скай-капитан в майке и брюках стоит ночью на мокрой палубе катера и светит фонариком в иллюминатор огромного железного яйца. Не иначе, совсем сдурел.

Но — Космос со мной! — приключение пусть и не захватывающее, но интересное. До этого мне никогда не доводилось наблюдать со стороны за результатами своей работы. Одно дело — нажимать кнопки на пульте, другое — вот так вот ночью, касаться руками еще теплого металла… Веселее, чем сидеть на осточертевшем маяке и смотреть в небо. И точно интереснее, чем накачиваться в одиночку вином.

Я сам немного сердился на себя за неуместное ребячество, но в то же время чувствовал приятный теплый зуд в груди. Хоть и знал, как все это закончится. Черт, у меня было много возможностей насмотреться на то, как иной раз мало может остаться от человека. «Еще пара минут, — вздохнул мысленно я, — Потом все, хватит. Смотреть на оторванные руки-ноги — к чему?.. Давай, парень, заканчивай свое приключение и дуй на маяк, пока не сжег все топливо.»

А еще логгер и аптечку прихватил. Дурак ты, граф. Ребенок непоротый. В робинзонов решил поиграть, да? Герой Буссенара… На мгновенье стало тошно — не просто, а так, как будто скрутило железной рукой внутренности. И до обморока, до кровавой пены изо рта накатило желание упасть лицом вниз в воду и пойти ко дну, выдыхая из себя воздух пузырь за пузырем… Остро клюнуло в темя, зубы заскрипели. Я хлестнул себя мокрой ладонью по лицу — смахнуть морок, треснуть чтоб звон выбил из головы все лишнее. Во рту появился неприятный сладковатый привкус — разбил-таки губу…

Но стало легче. Морская соль с собственной кровью — лучший коктейль чтоб привести себя в чувство.

Фонарик был бесполезен, так я и думал. За толстым пластиком ничего нельзя было разглядеть, лишь плавал в темной серости потухшего глаза какой-то намек на пространство за ним. Я прикинул, что внутренний отсек должен занимать не меньше трех- четырех квадратных метров. Много людей может уместиться…

Люк отыскался на боку, этакая толстая, намертво прилипшая к корпусу бляха. Не открыть, конечно. Врядли на спасательных капсулах кайхиттенов предусмотрен режим автоматического разблокирования при аварийной посадке. Корабль был боевой, других у них нет, значит и строили его с расчетом на то, что враг может быть рядом в любой момент. Радио-заряд?

Я прикинул шансы. Проломить обшивку можно, если правильно скомпоновать взрывчатку, но внутри останется один фарш. К чему издеваться над уже мертвыми людьми? Кровь рода ван-Вортов говорила, что каков бы ни был враг, он достоин хотя бы уважения. Ни к чему кайхиттенам идти на корм рыбам, перемолотым в мелкую труху.

Что тогда? Логгер? Я машинально взвесил в руке оружие. И был вынужден признать — не пройдет. Проще дойти от маяка до Герхана пешком, чем вскрыть толстенную обшивку, рассчитанную на титанические нагрузки и напряжения Космоса легким ручным логгером.

Где-то на катере должен был лежать небольшой лазерный аппарат — я брал его на тот случай, если придется делать неожиданный ремонт вдали от маяка или сниматься с рифов. Поскальзываясь на мокрой палубе, я забежал в рубку. Лазер действительно лежал там, большая коробка со множеством шкал и излучатель на гибком проводе. Энергии было на полчаса минут работы в среднем режиме, должно хватить. Я вытащил аппарат наружу, прислонил к поручням так, чтоб не сорвался вниз и с излучателем в руках прыгнул на скользкий бок капсулы. Прыжок вышел неуклюжий, я едва удержался на ногах. Четыре года без тренировок. Отвык, набрал вес… Скоро буду спотыкаться на лестницах и с трудом протискиваться в двери.