Алла Рут - Темный день Страница 7

Дадалион сдвинул брови.

– Ты на что это намекаешь? – грозно вопросил он. – Ты кем себя возомнил? Этак скоро покупатели будут бояться к нам и на порог ступить!

– Дадалион, поставь меня к окну!

– И не мечтай! Потом, может быть… а пока изволь отражать то, что видишь, как все нормальные зеркала.

– Ладно, ладно, – недовольно пробурчало зеркало.

Дадалион дождался, пока в стеклянной глубине появится его собственное отражение, и умолк, подвергая себя придирчивому осмотру. Осмотр оставил хозяина лавки вполне довольным: лицо чисто выбрито, седина в волосах не старит, а только добавляет солидности, голубые глаза смотрят на мир с такой подкупающей искренностью, так что каждому сразу же становится ясно – вот человек, который ни разу в жизни никому не солгал.

Он удовлетворенно кивнул. Для того, чье ремесло – торговля, внешность, внушающая доверие, черезвычайно важна. Это вам любой трактирщик скажет.

– Дадалион! – снова заныло зеркало, но хозяин только махнул рукой и прошел в гостиную – комнату, примыкающее к лавке. Она была небольшой, но уютной: окна выходили в сад, заросший сиренью, у камина, возле начищенной до блеска решетки, лежали аккуратно сложенные поленья, а в старом плетеном кресле дремал пушистый рыжий кот.

За круглым столом сидел молодой светловолосый парень и, глядя в окно задумчивыми серо-зелеными глазами, покусывал перо. Он был одет в зеленую рубаху, поверх которой накинул длинный кожаный жилет, принадлежавший раньше Дададлиону и простые темные штаны.

– Проклятое зеркало совершенно отбилось от рук, – со вздохом сообщил хозяин. – Все-таки, слишком долго оно находилось у троллей, сто лет, не шутка! Оттого теперь и манеры у него, как у неотесанного бородавочника. Я сказал, что еще одна такая выходка, наподобие той, что вчера устроил, и ты отнесешь его в кладовую.

– Ладно, – кивнул парень. – Отнесу. Только если оно будет стоять в кладовке, мы уж его точно не продадим. Кто его там увидит-то?

Дадалион уселся за стол, взял в руки лист пергамента и принялся рассматривать.

– Над чем корпишь? А, будущий герб. Как все-таки славно, что человеческое тщеславие не имеет границ, – довольным голосом проговорил он. – Да и не человеческое – тоже. Стоит только кому-то разбогатеть и вот, пожалуйста: сразу хочется иметь достойных предков, собственный герб и солидное родословие, корнями уходящее в далекое прошлое. Так в чем же дело, Дарин? – он посмотрел на своего собеседника. – Если клиент заплатит, как следует, мы ему все предоставим: и самое настоящие родословие, сочиним и знаменитых предков изобразим и даже свидетелей найдем. А уж они подтвердят все, что нужно. И заметь, все документы будут как настоящие, не подкопаешься!

– Правильно, – отозвался Дарин, обмакивая гусиное перо в чернильницу. – Раз есть спрос, так что же? Сляпаем!

– «Сляпаем»? – Дадалион недовольно кашлянул. – Будь любезен, проявляй побольше уважения к нашим клиентам. Кто у нас на этот раз?

Дадалион вынул из коробки клочок пергамента и провел пальцем по неровно нацарапанным строчкам.

– Гном. Внезапно разбогатевший гном, в соседнем городе живет. Желает иметь великих предков, герб, соответствующие бумаги, все, как полагается, – он подумал немного. – Ты с фамильного герба начал? Правильно. Не забудь, это должен быть настоящий древний герб овеянный веками и … и… чем еще? – он вопросительно уставился на парня.

– Седым временем? – подсказал тот.

– Неплохо. Подумай, что изобразить на поле, а потом я подберу нашему уважаемому заказчику достойных предков до девятого колена. – Дадалион откинулся на спинку стула. – Мы с ним на кругленькой сумме сторговались. Гном хоть и прижимист, но понимает, что древние гербы и почтенные предки на дороге не валяются. Нам понадобится еще ученый архивариус, который внезапно обнаружит его родство с величайшими гномами-воителями. В общем, как всегда.

Он взглянул на набросок, который делал Дарин.

– Как закончишь, сразу принимайся за родословие гнома, понял?

– Понял, понял…

– Нарисуй сначала на бумаге, а уж потом перенесем на пергамент… сам понимаешь, на старинном пергаменте все это смотрится гораздо убедительней. Так убедительно, что я иной раз и сам верю.

– Генеалогическое древо?

– Какое еще древо? Родословие. Вот, я уже придумал кое-что: по мужской линии наш гном будет происходить от знаменитых воинов… воинов… э…

– А по женской?

– По женской хочет иметь в родне Малфрильду, древнюю чародейку гномов.

– Ого, – с иронией отозвался Дарин. – И это возможно?

– За деньги все возможно, – с достоинством ответил Дадалион. – Родословие составляй, как обычно: сначала обозначь человека, от которого оно строится, это как бы ствол, разветвлением же будут его родители, ветвями помельче – дедушки и бабушки, ну и так далее. Да придумай им имена попышней, ты на это большой мастер! Мужские имена пиши в прямоугольниках или ромбах, женские – на кружках или овалах, – он уставился в окно и забормотал:

– Герб, герб… его, конечно, может иметь только человек благородных кровей, но что делать, если всякий хочет иметь в своих жилах хоть каплю благородной крови! Но за деньги… что бы этакого нам изобразить на этот раз? Орла, терзающего змею? – он с надеждой посмотрел на Дарина.

– Было весной, – напомнил тот, кусочком угля набрасывая затейливое генеалогическое древо с пышной кроной. – Орел теперь украшает герб разбогатевшего торговца углем из Лерема. Сидит на гербе и терзает змею.

– Теперь наш торговец – благородный потомок рыцаря, – философски заметил хозяин. – Сколько хлопот было с этим угольщиком! Пришлось даже появиться на свет старому, закаленному в боях воину, который засвидетельствовал, что лично сражался бок о бок с дедушкой торговца – благородным отважным рыцарем.

– Помню, – отозвался Дарин. – Старый воин получился очень даже убедительно. Хоть кто поверил бы!

– Еще бы не убедительно, – проворчал Дадалион. – Миткас – комедиант, он что угодно изобразит. В нашем деле знакомые комедианты ох как нужны…

Он снова уставился на пустой лист пергамента.

– Так что же с гербом? Золотой олень на красном поле? Тоже было недавно… делали для кого-то из гильдии перчаточников. Гм…

– А что, если… – начал было парень, но ничего не успел сказать, потому что именно в эту минуту и влетел кобольд и рявкнул… верней, тявкнул:

– Боевая тревога!

Дадалион и Дарин встрепенулись. Кот в кресле навострил уши.

– Что? Кто?

– Сюда идет купец! За предсказанием! Слушайте, слушайте меня внимательно!

Кобольд бросился к камину, вытащил из-за вязанки дров что-то крайне неаппетитное на вид и принялся жевать.