Исуна Хасэкура - Волчица и пряности. Том 14 Страница 7

Всего несколько недель назад дубильщиков и всех торговцев, имеющих дело с мехами, выставили из Реноза, однако в городе царило совершенно обычное оживление. Быть может, вся эта сумятица вокруг мехов в действительности была лишь бурей в чашке воды.

Лоуренс, орудуя поводьями, вел повозку по бурлящим улицам.

Лишь когда они проехали по улице, застроенной, похоже, лавками мясников (судя по рядам корзин, набитых курами), Хоро заговорила вновь:

– Значит, у тебя тут есть знакомые?

– Да, в одном заведении, которое называется «Хвост рыбозверя».

– Мм? А, таверна, где продают мясо этого странного грызуна.

Лоуренс вспомнил, что Хоро понравилась тамошняя еда. Если они там поужинают, он убьет трех зайцев одним ударом.

Оставив позади улицу, полную кудахтанья кур, Лоуренс крепче сжал поводья и собрался было хлестнуть по лошадиному крупу. Но ровно в этот момент Хоро сказала:

– Хватает же тебе наглости.

– Э?

Какое отношение имеет наглость к идее угостить Хоро стряпней «Хвоста рыбозверя»?

Торговцы способны вспомнить почти все, что видят в своих странствиях. Лоуренс принялся листать страницы памяти – и остановился на образе некоей женщины. Это была знаменитая и весьма способная разносчица, работающая в «Хвосте рыбозверя».

– А.

Лоуренс пытался решить, стоит ли ситуация того, чтобы застонать, но Хоро его опередила:

– Аа, ну да ладно, я отмокну как следует в горячих источниках Ньоххиры и забуду про гнев в своем сердце, ведь верно?

Взгляд Хоро в этот момент был весьма далек от идеи «забыть про гнев». Она словно предвкушала, как будет гнать от Лоуренса всякое чувство успокоения, какое только может в нем поселиться. Коул позади сконфуженно склонил голову набок, но Лоуренс уже никак не мог предложить не ехать туда.

Он совершенно отвлекся от дороги; в чувство его привел сердитый окрик какого-то ремесленника, после чего Лоуренс вновь устремил внимание на улицу перед собой.

Чувствуя себя вымотанным, Лоуренс поднял взгляд к крышам; Хоро рядом с ним торжествующе улыбалась.

В этом городе стоило поднять голову, как в глаза бросался шпиль собора. Глядя на него, Лоуренс беззвучно молился, чтобы все шло как надо.

***

Обычно в тавернах начинается занятое время, когда солнце садится. Особенно верно это для заведений с большим количеством завсегдатаев, к каким «Хвост рыбозверя», вне всяких сомнений, относился. Поэтому сейчас, днем, когда Лоуренс и его спутники добрались до таверны, там было почти пусто.

Пусто, но не тихо. Похоже, здесь были заняты приготовлением ужина. Посреди таверны стояло несколько кадок, до краев полных раковинами.

– Приветствую! – поздоровался Лоуренс, входя в комнату. Разносчица повернулась и прищурилась – яркий свет с улицы ей явно мешал.

– Хм? А, господин торговец с того раза.

– Ээ, да, и за тот раз спасибо.

Коул остался присматривать за повозкой, и рядом с Лоуренсом была лишь Хоро.

Лоуренс беззвучно молился, чтобы ни разносчица, ни Хоро не выкинули какое-нибудь коленце. Ну, по крайней мере, похоже, они обе не были настроены на что-то подобное.

Однако Лоуренс, будучи торговцем, чувствовал, что две девушки изучают и оценивают друг друга. Будь это простой поединок воли с ним самим в качестве приза, он был бы польщен; но он понимал, что здесь совсем другое.

Обе девушки были подобны охотницам, готовящим луки к состязанию. А Лоуренсу была уготована роль мишени, и просто стоять столбом в этой роли ему совершенно не хотелось.

– Ну, за каким быстрым доходом ты гонишься в этот раз? – поинтересовалась разносчица, доставая одного за другим моллюсков из кадки справа и отправляя мясо в среднюю кадку, а пустую раковину в левую. Работала она очень сноровисто, и инструмент ее был весьма хорош.

Рукоять ножа была обтянута простой тканью, но острый клинок сверкал, точно вода. Руки девушки работали споро и точно, без видимых усилий и без лишних движений. Зрелище получалось впечатляющее.

– Нет, нет, ничего подобного. Довольно с меня быстрых доходов, – с кривой улыбкой ответил Лоуренс; разносчица негромко засмеялась.

– Сколько же торговцев, с которыми я общалась, говорили то же самое.

Если учесть, что именно в эту таверну торговцы слетались за сведениями всякий раз, когда положение в городе менялось, разносчица, должно быть, видела немало вытянувшихся лиц, когда торговцы эти сведения получали.

– Возможно, ты права.

– Ху-ху. Сердце торговца такое переменчивое. В отличие от его оправданий. «Я поддался искушению». «С меня довольно». «Я был просто не в себе».

Хотя смотрела девушка на Лоуренса, было совершенно очевидно, что ее внимание обращено на Хоро.

Лоуренс поежился, однако волчица рядом с ним улыбалась счастливо.

– Это ведь правда, да? – спросила она, подняв глаза на Лоуренса, и ее ухмылка отнюдь не выглядела неестественной.

Она все же Мудрая волчица; если кто-то нарывается на сражение, это отнюдь не значит, что Хоро в эту ловушку попадется.

Так Лоуренс с облегчением подумал – но.

– Я все это видела, вплоть до горьких слез и клятв заниматься впредь только хорошей, честной торговлей. Честно, эти торговцы – просто стая дурней, – с этими словами Хоро быстро потянулась и поправила Лоуренсу воротник.

И она, и разносчица улыбались – обе явно веселились от души.

Лоуренс сглотнул и попытался выбраться из тяжелого положения, в которое его загнали:

– Д-да, это все верно. Но сегодня я пришел просто спросить кое о чем, только и всего.

– И о чем же? – после короткой паузы, во время которой она явственно переглянулась с Хоро, поинтересовалась разносчица.

Лоуренс был рад, что Коул сейчас не с ними. Любой, кто следил бы за этим разговором со стороны, несомненно, счел бы Лоуренса величайшим дурнем из всех ныне живущих.

– Та история с мехами… ой.

Когда Лоуренс заговорил, один из кусочков мяса в руках у девушки разорвался – должно быть, разносчица нарочно так сделала, чтобы его смутить, – и Лоуренс подумал было, что сейчас она его выкинет, однако девушка кинула его в рот прямо сырым и проглотила. Потом потянулась куда-то назад, достала фляжку и глотнула.

Судя по тому, как она пила, там было что-то крепкое.

– Ффуууф. Ну, если тебя это интересует, то ты немножко опоздал.

Даже с учетом того, что ее поведение сейчас явно было показным, видно было, что пить на работе она умеет. Вне всяких сомнений, то, что она не притворялась, что не умеет, было частью ее очарования.