Шерри Томас - Гибельное море (ЛП) Страница 72

– Хорошо, Мохандас. – Она сжала плечо Кашкари. – Мне пора вниз – созывать всех наездников. Позаботься о наших гостях.

И улетела вместе с Ишаной и Шулини, оставив Кашкари, Тита и Иоланту на вершине горы.

– Это правда? То, что ты сказал о Фэрфакс и своем дяде? – В голосе Тита слышалось сомнение.

– Нет, я все придумал.

– О, – только и произнесла Иоланта.

Она не верила Кашкари безоговорочно, но он казался таким пылким и убежденным в своей правоте, и ей очень хотелось, чтобы все сказанное им оказалось правдой.

– По крайней мере, сейчас вы в безопасности. – Кашкари прижал руку к груди. – Последний раз мое сердце так колотилось лишь во время тех событий с Уинтервейлом.

Иоланта и Тит переглянулись.

– Мне очень неловко, но придется признаться: мы с его высочеством находимся под действием заклинания памяти и не помним ничего, что было до пустыни, – сказала Иоланта.

– Да ладно! – воскликнул Кашкари и перевел взгляд с одного на другую и обратно. – Как можно забыть об Уинтервейле?

Тит с Иолой дружно пожали плечами.

– Просто невероятно, – задохнулся Кашкари. – Вы что, действительно все забыли?

Глава 32

Англия

Следующим днем было воскресенье с обязательной для всех утренней службой.

Впечатляющего вида часовня Итона уже не вмещала всех учеников. Обычно старшие занимали скамьи, а младшим приходилось стоять за ними, в проходах и даже снаружи за открытой дверью. Сегодня Тит и Фэрфакс намеренно устроились в толпе сзади и, пока никто не заметил, ускользнули.

Фэрфакс отправилась к леди Уинтервейл, решив, мол, та должна знать, что ее сын скоро покинет школу. Тит же вернулся в лабораторию, дабы в последний раз посмотреть, не добавить ли чего-нибудь в сумку для экстренных случаев.

Он проверил мешочек в почти пустом ящике – лекарства, взятые из лаборатории для Уинтервейла, когда состояние кузена внезапно ухудшилось в тот день в доме дяди Сазерленда. К сожалению, от всего предложенного Титом пациенту становилось лишь хуже, а последнее средство вообще вызвало судороги, которые удалось подавить лишь двойной дозой панацеи.

Обычно Тит не бросал лекарства как попало. Но в ту ночь он вернулся в лабораторию в состоянии полнейшего отчаяния. И вместо того, чтобы убрать их на место, сунул в первый попавшийся ящик с глаз долой.

Сейчас же, когда они с Фэрфакс залатали трещину в отношениях, причин избегать напоминаний не осталось. Тит выдвинул ящик со средствами для живота и принялся расставлять по местам пузырьки из мешка. «Головокружение». «Аппендицит». «Разлитие желчи». «Рвота инфекционной природы». «Воспаление слизистой желудка».

А вот и то, что вызвало судороги. «Изгнание инородного». Тит повертел флакон в пальцах, тряхнул головой, вспоминая о поднявшейся суматохе.

И застыл. Он выбрал лекарство, думая, что оно поможет быстрее выгнать из организма вредные субстанции, но таково назначение средства под названием «Извлечение инородного». «Изгнание» же, со своей стороны, позволяет избавиться от паразитов и тому подобного.

Верно?

Тит вытащил толстый фармакологический справочник и прочел:

«Изгнание инородного. Старинное средство, ныне мало распространенное. Подходит для очистки от паразитов. Может быть использовано для извлечения проглоченных предметов и объектов, застрявших в различных отверстиях организма. Способно помочь в разоблачении нематериального вторжения».

Что, полымя его возьми, означает «нематериальное вторжение»?

Тит хотел это проверить, но сигнал карманных часов напомнил, что утренняя служба вот-вот закончится. Кашкари приведет Уинтервейла обратно в пансион миссис Долиш, и нужно будет дать последнему вершины скачкозаменителя, чтобы он носил их на себе, и рассказать ему о грозящей страшной опасности – без подробностей, но впечатляюще.

Сделав себе зарубку на память, чтобы узнать позже о нематериальном вторжении, Тит покинул лабораторию.

* * *

– События развиваются так быстро – мы не знаем, что произойдет в ближайший час. Или даже в следующую минуту. – Иоланта сидела в гостиной Виндзорского замка, приспособленной леди Уинтервейл для собственных нужд. – Похоже, довольно скоро нам придется забрать вашего сына из школы ради его безопасности. Я подумала, вы захотите об этом узнать.

Леди Уинтервейл взглянула в окно на Итон, стоящий на другом берегу Темзы:

– Имеешь в виду, я не увижу его очень долго, а может, и никогда? – Голос ее звучал отстраненно.

– Вполне возможно.

Иоланта ждала, что леди Уинтервейл заявит о своих родительских правах, что-то вроде «если Ли должен покинуть школу, то он вполне может остаться под защитой матери». Но та лишь продолжала смотреть в окно.

– Вы бы хотели увидеть сына до отъезда? Мы проверим, чтобы никто не отследил его перемещение к вам. И полагаю, он никому не скажет о вашем местонахождении. В последнее время он более осмотрителен – во всяком случае, сохраняет в тайне тот факт, что стал великим магом стихий.

Леди Уинтервейл стиснула пальцы и вновь не ответила.

Иоланта считала часы до того момента, как они с Титом закончат все приготовления и принц доставит ее в Париж к учителю Хейвуду, который, верно, жаждет новостей. После этого неизвестно, когда они встретятся вновь. И встретятся ли.

И намерение леди Уинтервейл держать своего ребенка на расстоянии казалось бессмысленным.

– Могу я спросить, мэм, почему вы не хотите видеть сына?

Леди Уинтервейл перешла к другому окну, сглотнула, но снова промолчала. На фоне насыщенного красного портьер она выглядела призрачно-бледной.

Недоумение Иоланты сменилось тревогой. Чувствовалось, что леди Уинтервейл боится.

– Пожалуйста, миледи, умоляю вас. Если вы знаете что-то важное, не молчите. На кону стоят жизни, множество жизней.

– Думаешь, я этого не знаю? – огрызнулась леди Уинтервейл.

Но ничего не произошло. После томительной, нескончаемой паузы Иоланте пришлось признать, что большего она не добьется.

– Спасибо, что встретились со мной, мэм. Да пребудет с вами Фортуна.

Однако стоило подняться, леди Уинтервейл сказала:

– Подожди.

Иоланта вновь села. К напряжению примешался страх.

Прошла еще минута, прежде чем леди Уинтервейл наконец проговорила:

– Во время последнего путешествия я потеряла Ли.