Андреа Хёст - Бродяга Страница 8

Хотя некоторые монстры могут убивать медленно. Или, если существует что-то типа души или жизнь после смерти, кое-что может убивать «неправильно», повреждая душу.

Итак, как вы уже догадались, всю ночь я промучилась вопросом, что же выскочит меня сожрать.

При всем при этом ночь была хорошей. После заката шум стих, и все стало как-то светлее. Ощущение, что за мной наблюдают, прошло, и животные вернулись. Я не отдавала себе отчета, но чем явственнее я чувствовала слежку, тем меньше видела животных. Будто все они прятались, пока я, как дура, шаталась по округе.

Основное население города некрупных размеров. Иногда забегут поохотиться серые терьеры, или пробредет мимо олень или громадный лось, но не думаю, что им здесь нравится. Слишком уж открыто по сравнению с лесом. Птицы пикируют на мелких зверьков, и с высоты легче заметить, как что-нибудь приближается. Деревья и кусты тут не настолько высокие и густые, чтобы крупный зверь мог остаться незамеченным. А если монстрокошки здесь и промышляют, то лишь ночью.

Задание на сегодня: перегородить окна на первом этаже. Форту Касс еще далеко до неприступного, но каждая мелочь – шаг в верном направлении. Еще бы в глазах перестало расплываться.

Суббота, 15 декабря

Булочки с маслом были бы очень кстати

Я намотала шерсть на грубую рукоятку самого длинного найденного мной ножа и «заточила» его об камни, а затем вернулась по берегу озера к рощице, через которую проходила, чтобы нарезать длинных бамбуковых палок. Это оказалось на удивление легко, но я уже очень устала, а еще только-только время обедать. Я как те старушенции, которым нужно вздремнуть перед едой.

Воскресенье, 16 декабря

Охтыжнифигасебе!

Когда я проснулась, в моей комнате были два человека.

Они стояли на вершине лестницы и разговаривали. Я открыла глаза в предрассветной серости и от вида эти неясных черных силуэтов чуть не заработала остановку сердца. Взвизгнула, отшатнулась, а когда они повернулись ко мне и оказались никакими не монстрами, почувствовала себя полной дурой.

Парень и девушка в облегающей черной одежде, вроде как униформе. Похожи на азиатов (черные волосы и глаза и золотистая кожа, хотя у девушки глаза и без этой складки). Я не понимала, что они мне говорят, даже не узнавала звучание языка, но интонация не была угрожающей. Раздраженной или сердитой – возможно, но никаких «готовься-умереть» флюидов.

Они осматривали мою комнату, но ничего не трогали и, кажется, не особо горели желанием приблизиться ко мне. Я по-идиотски обрадовалась, что недавно прибралась, вся еда аккуратно разложена по чашкам и нигде не валяется мусор. И что на мне белье. Девушка все говорила, задавала какие-то вопросы, и я пыталась ответить и не заплакать, оттого что они люди. И пусть понимают меня не лучше, чем я их, но ОНИ ЛЮДИ! Потребовалась вся сила воли, чтобы не закричать и не броситься к ним.

Они перекинулись парой фраз, затем парень поднялся на крышу, а девушка жестом пригласила меня следовать за ней. Первым делом я натянула туфли и собрала рюкзак. Мне показалось, она не против подождать, хоть и держалась на расстоянии, все еще разглядывая комнату, будто подозревала, что я прячу кого-то за кувшином. Я тут же задумалась об эпидемиях. Не потому ли все покинули город?

Девушка отвела меня к озеру, остановилась у камня и указала сначала на меня, затем на камень, а когда я уселась, ушла. Но это было неважно – я все равно не замечала ничего, кроме корабля на озере.

Не лодка. Узкая металлическая штуковина в форме наконечника стрелы, сероватая с участками темно-синего. Достаточно просторная, чтобы вместить десятки людей, и определенно не примитивная. Кем бы ни были эти люди, они более продвинутые, чем земляне.

Двое в черном, увидев меня здесь, не слишком-то удивились или заинтересовались. Они вели себя так, словно этого не ожидали, но, не обращая на меня внимания, продолжили делать то, ради чего в действительности пришли.

В отдалении на берегу я заметила еще двоих, тоже в черном, а затем от корабля что-то отчалило. Плоская платформа с двумя женщинами постарше, чем пара с Форта Касс, и в не таких облегающих, как черные, костюмах темно- и очень темно-зеленого цветов. И обе тоже такие деловые, весьма твердо указали сначала на меня, а потом на определенный угол платформы.

Не то чтобы я собиралась отказаться. Я смиренно проковыляла вперед и встала, куда велено. Платформа тут же пришла в движение, но я, хоть убей, не могла сообразить, как они ею управляют. Может, с самого корабля?

Женщины всю дорогу переговаривались и наблюдали за мной, будто опасаясь, что я накинусь на них с ножом. Я ничего не видела, кроме коридора корабля, по которому меня провели в эту комнатушку размером с коробку, а потом дверь захлопнули. Помещение такое маленькое, что скорее похоже на шкаф, но каждые несколько минут оно то нагревается, то охлаждается, то начинает жужжать. Возможно, меня облучают от паразитов.

Я здесь уже больше получаса. Жалею, что не успела пописать до того, как меня спасли.

Понедельник, 17 декабря

Восхищаюсь виноградом в форме бабочек

Кажется, так давно уже не удавалось ничего написать в дневнике, хотя, судя по моим часам, прошел всего день или около того. С чего начать?

В конце концов меня все-таки выпустили из корабельного шкафа. За мной пришла женщина в очередной униформе – разных оттенков серого с накинутой сверху длинной светло-серой рубашкой. Прямо как врачебный халат. В общем, я не удивилась, что она оказалась каким-то медиком, обследовала меня и ввела несколько инъекций. Для большинства из них вместо иголок использовалось что-то вроде баллона со сжатым воздухом. Самая ужасная была прямо в левый висок, который тут же заболел, потом заболел еще сильнее, и сейчас там тупая непроходящая боль.

Врач много чего говорила, пока осматривала и тыкала меня, и мы разыграли небольшую пантомиму: она показывала на себя со словами «Иста Треммар», а я на себя, мол, Кассандра. Лучшая часть дня, кроме спасения, – душ и туалет (прикольное объяснение жестами). Туалет тут странный: скамья по форме тела с отверстием, без системы смыва и воды. После использования закрываешь крышку, и если снова откроешь, запаха нет. Дно хорошенько рассмотреть не получилось, но вроде выглядит как пустая коробка. Туалетная бумага – довольно толстые, чуть увлажненные квадраты, как детские салфетки. И душ – теплая вода и мыло!

Хотелось остаться там навечно, но, отправляя меня на помывку, Иста совершенно невразумительно махала руками, потому я решила, что нужно поторопиться. Никакого полотенца – стоило выключить воду, и с потолка на меня обрушился поток горячего воздуха.

Мне приготовили белую рубашку, а всю свою одежду пришлось сложить в пластиковый ящик. Найти расческу и зубную щетку не получилось, так что я, как смогла, пригладила волосы пальцами и вслед за Истой поплелась в полную кресел комнату. В медицинском кабинете все было сконструировано так, чтобы аккуратно задвигаться и занимать как можно меньше места, и я почти ожидала и тут увидеть что-то наподобие тесного салона самолета эконом-класса, но нет. Три ряда мягких откидных сидений (гибрид стоматологического кресла и кровати), каждый ряд на собственной платформе. Когда я легла, подушки стиснули меня со всех сторон, словно фиксируя. Своеобразное ощущение, но абсолютно удобно.

Иста сделала мне еще одну инъекцию, на сей раз снотворного. Я успела увидеть, как вокруг моего сидения возник пластиковый (или стеклянный) пузырь, а затем вырубилась и очнулась уже здесь. Не на корабле, в другой небольшой, но не тесной комнатке, на полке-кровати из белого камня с матрасом. Тут есть очень толстое пластиковое окно (не открывается) с видом на крышу чего-то, что выглядит как огромная груда соединенных построек: сплошь белые глыбы – до жути напоминает город, в котором я жила, но все здания слеплены вместе, и лишь кое-где встречаются окна и двери. Кроме этого видны только облака и темный беспокойный океан.

Дверь заперта, но я нашла шкаф с чистой одеждой (белье, серые колготки/рейтузы и свободный белый халат). Еще прямо возле окна есть полка из белого камня и стул перед ней, из чего я сделала вывод, что полка – это такой узкий стол. И больше ничего. Я пыталась стучать в дверь, но не отчаянно, типа «я-в-панике-выпустите-меня-отсюда», обыскала все вокруг и поняла, что делать, в общем-то, нечего – только в окно глазеть. Ну хоть зрение вроде прояснилось.

Зелени не видно. Не представляю, почему все эти люди живут, замурованные здесь, когда бескрайние просторы озер и лесов отданы каким-то кошкам. Я стараюсь по каким-нибудь приметам определить, что все еще на той же планете, но тут нет ничего, кроме зданий из белого камня и воды, а солнца или луны не разглядеть за облаками. Довольно плотное футуристическое воздушное движение. Я немного попрыгала, проверяя гравитацию, но если разница и есть, она так незначительна, что можно списать все на игру воображения.