Уэн Спенсер - Волк который правит (неоф. перевод) Страница 9

— Потеряно! Потеряно! — кричали вороны и Черная женщина, как безмолвный призрак, летела по другую сторону от Тинкер. Ежей они оставили позади. Красная лента с повязки на глазах у Белой женщины двигалась за ними, извиваясь как змея.

— Он ест плоды с дерева, которое ходит, — Белая женщина остановилась вместе с Тинкер на краю поляны. Лента свернулась кольцом на поляне и исчезла в земле. — Следуй за деревом к ледяному дому и полакомись сливками.

Перебирая пальцами, Белая женщина проворно проследовала по ленте к поляне. Голая лесная почва была черной, и становилась еще чернее, пока женщина не превратилась в абсолютно белое пятно среди абслолютного ничто, с красной нитью, обмотанной вокруг ее пальцев. Тинкер подхватила нить и последовала в темноту. За границей поляны она начала парить, как будто потеряла вес. Она попыталась крепче ухватиться за красную нить, но она была такой тонкой, что Тинкер выронила ее и стала взлетать выше. Женщина поймала ее, подтянула ближе и туго обмотала красную нить вокруг ее пальцев.

— Вот, теперь, что бы ни случилось, ты всегда сможешь найти меня с ее помощью.

Повернувшись, женщина потянула за ленту, и на земле стали возникать жемчужины, нанизываясь на нить. — Все начнется с жемчужного ожерелья.

Тинкер понесло вверх, быстрее и быстрее. Черная женщина и ее вороны полетели вверх в шуршании ветров, чтобы встретить ее, крича: — Потеряно, потеряно.

Тинкер открыла глаза навстречу летнему небу, обрамленному кронами дубов. На ветвях гроздьями висели желуди, почти готовые упасть. Овсянка пела свою песню дождя где-то над головой.

С легким шелестом, Пони склонился над ней, сам покрытый синяками и ссадинами, в глазах — тревога. — Доми, ты в порядке?

Тинкер сморгнула слезы. — Да, все нормально, — она села, пытаясь не обращать внимания на раскалывающуюся голову. — Как остальные?

— Штормовая Песня ранена. Мы вызвали помощь, но нам следует направиться в больницу.

— Его глаза открыты, — сказала Штормовая Песня с того места, где она лежала на боку с окровавленной повязкой на ноге, которую укусила тварь. — Он не вернется.

— Что, черт возьми, это значит? — спросила Тинкер.

— Это значит то, что значит, — простонала Штормовая Песня.

— Зверя поблизости нет, — добавила Дождевая Лилия.

— Окей. — Тинкер сказала это только потому, что они, казалось, ждали, чтобы она что-нибудь сказала. И как она умудрилась стать здесь главной?

Почти в ответ, внезапный шум ветра возвестил прибытие Волка Который Правит Ветром, главы клана Ветра, также известного как ее муж — Ветроволк. Оседлав ветер с помощью магии клана Ветра, он слетел с неба и приземлился на пустынной безлюдной земле Края. Одет он был с эльфийской роскошью, его шелковый плащ цвета кобальта, с вышитым вручную изображением стилизованного белого волка, хлопал на ветру как флаг. А красив — так, как могут быть красивы только эльфы — высокий, сухощавый и широкоплечий с точеными чертами лица. Словом и жестом он отпустил свою магию. Освобожденные, ветра с шелестом рассеялись.

Красота, власть и способность летать, как супермен — что еще нужно девушке?

— Любимая, — Ветроволк встал перед ней на колени и сжал ее в объятиях. — Что случилось? Ты ранена? Я почувствовал, что ты позвала магические камни клана и вытянула большой объем силы.

«Камни» представляли собой гранитные плиты с начертанными на них заклинаниями, расположенные на вершине очень мощной веховой линии, которые домана могли использовать удаленно, через свой геном. Пока Ветроволк не выпустил свою ярость на Они, Тинкер не осознавала истинную мощь, которую предоставляли камни. В одной ослепляющей вспышке молнии, вызванной магией, внезапно стало ясно, почему домана правят остальными эльфийскими кастами. И каким-то образом это чудовище вытянуло эту силу через нее.

«Ох, так вот какую хуйню эта тварь со мной сотворила?[16]» — и с этой мыслью, она потеряла контроль над слезами, которые до этого удерживала. Что же такое было в ее муже, что заставляло ее чувствовать себя с ним в такой безопасности, что даже Пони не мог с ним сравниться? Она крепко прижалась к Ветроволку, уверенная, что рядом с ним все будет в порядке. Пока она купалась в удовольствии быть защищенной единственной силой, кроме природы, которая казалась больше чем, ее собственная, Ветроволк повернулся к Пони.

— Маленькая Лошадь, что случилось? — голос Ветроволка грохотал в его груди под ее головой, как гром. — Кто ранен?

— На нас напало очень большое существо, — Пони описал схватку несколькими короткими предложениями, закончив, — Штормовая песня приняла на себя основной удар.

— Мы должны доставить ее в больницу. — Тинкер высвободилась из объятий Ветроволка, вытерла слезы и направилась к Штормовой Песне. — Эта тварь прокусила ей ногу.

Ветроволк большими шагами двинулся к Штормовой Песне, подтолкнув Тинкер в сторону секаша. Лесная почва была раздражающе неровной, и, споткнувшись, Тинкер замедлила шаги. Пони возвышался рядом, защищая ее, как будто ожидал, что она вот-вот разобьет лицо об опавшую листву. Машина Скорой помощи и большой серый Роллс-Ройс, который они оставили на другом конце долины, смогли пробраться через потрескавшиеся улицы и остановились примерно в пятидесяти ярда от них.

— Учитывая то, как охуенно мы облажались,[17] я в порядке. — Штормовая Песня откинула руки Ветроволка от окровавленной повязки на ее ноге. — Мы не остановили эту тварь, она просто ушла.

Кровь прилила к щекам Тинкер, и звуки вокруг нее исчезли, как будто кто-то обмотал невидимую шерстяную пряжу вокруг ее головы. Ей пришло в голову, что из-за ее глупости они все чуть не погибли. Вернувшись к Штормовой Песне, она потянула секаша за собой, в бой, который они бы проиграли. И сейчас она была бы мертва. Совсем, блядь, мертва.[18]

Штормовая Песня посмотрела на Тинкер, нахмурилась, и что-то прошептала Ветроволку, слегка оттолкнув его от себя. Ветроволк посмотрел на Тинкер, встал, и подхватил ее на руки.

— Эй, я могу идти! — воскликнула Тинкер.

— Я знаю, — он понес ее к Роллс-Ройсу. — Я видел, как ты это делаешь.

Тинкер пожалела о нюансах, утраченных при переводе. Именно так она, в конце концов, и вышла замуж за Ветроволка — приняла его обручальный дар, не поняв, что именно он ей предлагает. — С моими ногами все в порядке.

Он посмотрел на ее голые ноги, свешивающиеся с его руки. — Конечно, все в порядке. Очень красивые ноги.

Она внимательно посмотрела на него. Все говорило за то, что они провели вместе слишком мало времени, и она еще только начинала узнавать его характер. Однако она начинала подозревать, что он имел весьма своеобразное, но сильное чувство юмора. — Ты дразнишь меня?