Светлана Зорина - Чёрный абеллург Страница 9

Эрлин со своей верной дружиной объявили войну всем пиратам Валлондола. И ещё не раз видели в разных концах страны, как выскакивали на берег серебряные воины с обнажёнными мечами, застигая разбойников врасплох. Или как вдруг ни с того ни с сего посреди озера начинали тонуть пиратские корабли. А однажды, когда пираты с награбленной добычей ночью возвращались из Рундорна, опять же таки посреди озера выскочили из воды сверкающие в лунном свете серебряные воины, мигом взобрались на корабли и перебили злодеев. А награбленное вернули в Рундорн. Теперь торговцы уже не так боялись плавать на большие расстояния, а жители отдалённых островов спали гораздо спокойнее, чем раньше.

До старого правителя Линдорна всё чаще и чаще доносились слухи о подвигах его единственного сына, ушедшего из дома несколько лет назад. Слёзы катились по суровому лицу лимнарга, когда он слушал песни, которые уже сложил народ, а певцы распевали во всём Валлондоле. Песни, прославляющие доблесть молодого Эрлина и красоту его верной жены Гильды. Старый лимнарг был уже слаб и чувствовал приближение смерти. Хотел он помириться с сыном, да гордость и чисто стариковское упрямство мешали ему сделать первый шаг. К счастью, Эрлин сам его сделал. Узнал он, что отец уже вот-вот покинет этот мир, и явился к нему в Линдорн вместе с супругой и двумя малолетними сыновьями. И старый лимнарг спокойно ушёл к своим предкам, помирившись с детьми и благословив внуков.

Эрлин стал правителем Линдорна, а в Вириндорне тоже потом правили его наследники. Так что и там иногда рождались дети, умеющие подолгу плавать под водой, а в роду повелителей Линдорна то и дело появлялись сыновья и дочери с тёмно-пепельными волосами, как у коренных жителей восточных провинций, к которым относился и Вириндорн. Но большинство лирнов всё-таки были светловолосы. И несмотря на красивую легенду, а точнее, быль об Эрлине и Гильде, предпочитали не смешиваться с другими валлонами. И хотя именно лирны избавили страну от озёрных пиратов, Линдорн никогда не пытался подчинить себе другие лимны, как это потом сделали абеллурги Эриндорна. Даже когда спустя два больших цикла после Эрлина Непобедимого Вириндорн отпал, линдорнские правители отнеслись к этому спокойно. Они никогда не посягали на чужую независимость. И никому не позволяли посягать на свою. Их основным принципом было невмешательство в чужие дела. И после того, как Валлондол разделался со своими внешними врагами — воинственными племенами из Холодных Лесов и кочевниками Сухих Земель, правители Линдорна по возможности держались в стороне от всякой политической борьбы. Лирны вообще держались несколько особняком, хотя были достаточно общительны. Их считали высокомерными. Впрочем, таковыми их считали скорее правители соседних лимнов, а не народ. В Линдорне были самые богатые и весёлые ярмарки. Певцы, сказители, бродячие артисты находили в замках лирнов самый радушный приём и самую щедрую плату. И нигде так не ценились искусные мастера, художники и ваятели. Стража никогда не отгоняла рыбацких ребятишек от дворца правителя. Простой люд беспрепятственно заходил даже во внутренний двор, и нередко можно было видеть то самого лимнарга, то кого-нибудь из его семьи беседующим с рыбаком, бродячим акробатом или разносчицей сладостей. А во внешних дворах так постоянно толпился народ. Дворы, конечно, не совсем точное название. Это было множество площадок и павильонов, крытых и открытых галерей, расположенных в три яруса на мощной эстакаде, пристроенной к Белому замку. Строительство её было начато ещё во времена правления Эрлина Непобедимого и длилось почти всю историю существования Линдорна. Придворный зодчий каждого очередного правителя выдумывал что-нибудь своё, и замок снова расстраивался и рос. Последняя крупная постройка — нижняя терраса с открытым бассейном — была завершена при Вальхейме IV. С тех пор больше ничего не строили. И без того не заблудиться хотя бы первые два-три раза в так называемых "внешних дворах" замка правителя считалось делом невозможным. Айнагур тоже испытал это на себе, несмотря на то, что всегда отличался способностью легко ориентироваться в незнакомом месте. Тут были площадки для игры в мяч и в кольца, для танцев и театральных представлений, катальные горы, зелёные павильоны с бассейнами и фонтанами, Забавный Лабиринт с кривыми зеркалами, места для фехтования и площадь для верховой езды. Последняя — главным образом для детей. Взрослые предпочитали кататься на острове Абеллан, который соединял с дворцовой площадью мощный каменный мост, достаточно широкий, чтобы по нему могла свободно проехать бок о бок дюжина всадников.

АбеллАн — в переводе с древнего языка "божье озеро" или "озеро бога" (Абел — «бог», лан — "озеро"). В центре этого островка, расположенного в озере Линд, было ещё своё маленькое озерцо. Его называли то Абеллан, то Сан-Абель — "око бога". Волшебное озеро, которое ничего не отражало. Кристально-чистое, холодное в любую жару, оно сверкало среди зарослей вечнозелёного кустарника гальб подобно голубому вириллу. Это озеро не пропускало солнечные лучи и не отражало свет. Оно как бы само излучало сияние и даже в самые тёмные безлунные ночи мерцало посреди острова то призрачно-голубым, то серебристым светом. Это было особенно красиво, если смотреть с высоты. Айнагур потом постоянно видел его из окна своих апартаментов в Эриндорне. Теперь озеро погасло. Уже много лет посреди острова Абеллан тёмно-зелёная тина затягивала мутную серую лужу. Мёртвая вода, которая ничего не отражала, не пропускала свет и не излучала его. Это началось после того, как потомки богов ушли в горы. Вернее, те из них, кто уцелел. "Боги воды разгневались на нас", — роптали в народе. Тогда Айнагур придумал и с помощью своих людей распространил по Валлондолу такую историю: дескать, те, кто провозглашал себя потомками богов, уходя, попросту отравили воду в озере Сан-Абель. Они же отравили и озеро Орн, после чего в Орнунте началась эпидемия. Народ поверил. Когда народ озлоблен, его особенно легко обмануть. И натравить можно на кого угодно. Айнагуру всегда это удавалось. А озеро Сан-Абель… Оно уже давно его раздражало. Он терпеть не мог всё непонятное, не поддающееся объяснению. Ему казалось, что всё необычное самим своим существованием навязывает веру в богов и во всякие там высшие силы… Впрочем, он бы с удовольствием верил в богов, если бы его считали их потомком.

В рощу, которая окружала озеро Сан-Абель, не разрешалось въезжать верхом, но остальное пространство острова было в распоряжении и пеших, и всадников. Всадники предпочитали три кольцевые аллеи, опоясывающие центр острова с рощей и озером. А между аллеями пестрели цветники и зеленели деревья. Кругом были площадки с фонтанами и без, увитые зеленью беседки, небольшие естественные гроты с источниками, красивые каменные скамьи вдоль тенистых дорожек… Потом, во время войны, развязанной Эриндорном против Линдорна, там почти всё разрушили, но фонтан «Эрлин» уцелел. Самый большой фонтан Абеллана. В центре легендарный победитель озёрных пиратов, а вокруг выскакивающие из воды воины — серебряные фигуры, переливающиеся в радужных струях. Неподалёку был фонтан «Гильда» — девушка с факелом на утёсе. Из факела брызжет струя. Вечером, когда зажигали подсветку, водяное «пламя» становилось оранжевым и сияло на всю округу. Рощи и аллеи украшали белые — из камня и серебряные статуи водяных богов и лирнов. А их потомки в светлых одеждах прогуливались среди них, как ожившие герои древних сказаний.