Владимир Васильев - Атлантида Страница 93

«Не иначе, это у него после колдовских штучек волхва! — подумалось Скалу, и тут же появилась новая догадка: — А ведь такие серые с ободком глаза были у Вата!»

Он с новым интересом взглянул на Вотшу, а тот говорил о своем:

— Я не могу без деда, я умру без него. Дядя Скал, у меня ведь никого нет, один дедушка, если я его не увижу, я умру! И он без меня умрет!

Эта неожиданная мысль настолько поразила мальчика, что он вдруг замолчал, широко распахнув глаза, и в этих голубых глазах вдруг заплескалась тоска.

— Ну, уж сразу и умрет! — воскликнул дружинник. — Князь же сказал, что твоему деду все о тебе расскажут, и мне кажется, ему будет очень приятно, что тебя оставили в замке и что ты будешь учиться! Он же хочет, чтобы ты жил хорошо!

Вотша, повернувшись к Скалу, слушал его очень внимательно, и после этих слов своего опекуна его лицо немного прояснилось, тоска отступила, спряталась в уголках глаз.

Они как раз вышли на замковую стену. Перед их глазами снова распахнулась бескрайняя волнующаяся степь. И далекие горы снова иззубрили линию горизонта. По ясному глубокому голубому небу плыли пухлые белоснежные облака, и по желто-золотистому простору в том же направлении резво бежали темные охряные пятна.

— Надо же, — усмехнулся Скал, глядя на расстилающийся перед ними простор, — прям шкура леопарда!

— А кто это такой? — тут же переспросил Вотша, и на его подвижном лице засветилось жгучее любопытство.

— Это зверь такой, — ответил Скал, продолжая смотреть в степь. — Кошка с тебя ростом и вот точно такой шкурой — золотой с темными пятнами. Когда она бежит, кажется, что пятна бегают по ее шкуре.

— А на самом деле они не бегают?

Скал с удивленной улыбкой перевел взгляд на мальчишечье лицо.

— Гм… может быть, и бегают. Только разве рассмотришь все точно, когда леопард бежит!

Рот у Вотши приоткрылся, а взгляд странным образом ушел сам в себя, словно мальчишка вдруг увидел огромную бегущую кошку в живой пятнистой шкуре.

Впрочем, это Вотшино видение длилось лишь мгновение, в следующую секунду он уже задал другой вопрос:

— Дядя Скал, а ты можешь в леопарда перекидываться?

— А вот это, малец, тебя не касается, — с неожиданным гневом ответил дружинник и, увидев испуг на мальчишеском лице, добавил спокойнее: — В кого может перекидываться воин — его тайна… Не гоже пускать ее по ветру!

На лице у мальчишки отобразилось понимание.

Они помолчали, любуясь степью, а затем Вотша, не оборачиваясь, спросил:

— Дядя Скал, а можно мне посмотреть, где ты будешь завтра с Медведем драться?

— Это можно, — усмехнулся дружинник и, протянув ладонь, добавил: — Пошли.

Ристалище — большая, овальной формы площадка, присыпанная мелким речным песком, располагалась под северо-западным углом замковой стены. К ристалищу примыкала небольшая, всего на десять лошадей конюшня, а вдоль свободной кромки были поставлены на врытых чурках несколько тяжелых скамей.

Когда Скал со своим подопечным подошли к ристалищному полю, на нем несколько молодых дружинников, разбившись на пары, махались мечами. Звон стали, отражаясь от стен, казалось, вибрировал в раскаленном неподвижном воздухе. Вдоль скамей ходил, по всей видимости, наставник — хромой старик с совершенно лысой головой, темным, почти черным от загара, морщинистым лицом, на котором светились холодные светло-серые глаза и белела аккуратно подстриженная белая борода. То и дело старик что-то кричал бойцам, при этом казалось, что он ругает их самыми ругательными словами.

Случайно оглянувшись после очередного своего выкрика, старик увидел подходивших к полю Скала и Вотшу. Он шагнул им навстречу, улыбнулся и, не сводя взгляда с мальчика, проговорил:

— Так, значит, Скал, ты и в самом деле занимаешься каким-то извержонком? — И, присев на корточки, обратился к Вотше: — Как тебя зовут, маленький изверг?

— Вотша, — вернув улыбку, ответил мальчишка и посмотрел в сторону бившихся на поле дружинников.

— Интересно? — спросил старик, перехватив взгляд Вотши, и тот быстро кивнул в ответ.

— А ты, Старый, откуда узнал про извержонка? — подал голос Скал.

Старик снизу посмотрел ему в лицо и снова улыбнулся, но на этот раз его улыбка была хитроватой.

— Медведь приходил, сказал, что будет завтра утром драться с тобой насмерть из-за твоего извержонка. — Старик хихикнул и добавил: — Сказал, что ты стал нянькой у изверга!

— Мальчишка будет жить в замке — так вожак решил, — спокойно глядя в светлые старые глаза, проговорил Скал. — Спать и столоваться — в ратницкой… Так что, сам понимаешь, надо кому-то за ним приглядывать, чтобы какой-нибудь косолапый урод не обидел мальца. Вожак поручил это дело мне, а я и не отказывался — мне мальчишка нравится. Во всяком случае, ума в нем поболе будет, чем в некоторых наших из стаи! К тому же он правнук Вата!

— Да? — изумился старик. — Правнук Вата? — И, посмотрев в лицо Вотши, вдруг сказал: — А я ведь хорошо знал твоего прадеда, малец.

— Правда? — вскинулся Вотша. — А какой он был?

Старик выпрямился, посмотрел сверху в запрокинутое лицо мальчугана и веско произнес:

— Он был Волк!

— Волк… — задумчиво протянул Вотша.

— Самый настоящий, — добавил старик, — хотя мог повернуться к Миру еще семью гранями.

— Семью гранями… — снова медленно повторил Вотша и горько добавил: — А я вот изверг.

— Ну, раз в замок попал, горевать тебе не придется, — успокаивающе махнул рукой старик. — У нашего вожака и изверги живут не тужат!

Мальчик посмотрел в лицо старику недетским взглядом и тихо произнес:

— Знаешь, дедушка…

— Ха! — перебивая мальца воскликнул старик. — Тогда уж — прадедушка!.. А вообще-то лучше зови меня «Старый». Я к этому имени привык, меня так все называют.

Мальчик кивнул и заговорил прежним тоном:

— Знаешь, Старый, когда я жил в слободе с дедом Ерохтой, я почти не встречался с многоликими. Так, видел их иногда издали. А теперь я… теперь я знаю, чего лишился.

Старик хотел что-то сказать, но в этот момент с ристального поля донесся чей-то яростный крик. Все трое быстро обернулись и увидели, что двое дружинников побросали мечи и дерутся кулаками, у одного из них уже шла носом кровь. Старик чуть присел, видимо, от неожиданности, но в следующее мгновение он уже мчался по полю в сторону дерущихся, сильно припадая на правую ногу.

— Я вот вам, рукомахи, ноги-то сейчас повырываю! — орал старик на бегу, размахивая сжатыми кулаками. — Я вас научу, как друг дружке рожи кровянить, нечисть бестолковая!

Несколько секунд дерущиеся не замечали приближавшегося к ним наставника, но вот один из них увидел старика и, не обращая внимания на замахнувшегося противника, развернулся и рванул в сторону конюшни. «Победитель» торжествующе взревел, но в тот же момент получил здоровенную затрещину сухим старческим кулаком по загривку. Рука, отпустившая эту затрещину, была, похоже, хорошо ему знакома, потому как, не уточняя, кто его ударил, молодец крутанулся на месте и устремился вслед за своим недавним противником. А за ними, почти не уступая в скорости, бежал хромой старик и ругался при этом почем зря!