Даррен Шэн - Кардинал Страница 18

– Приходи в любое время, – разрешил я. – Попрошу для тебя дополнительный электронный ключ, сможешь входить, даже когда меня нет. Идет?

– Здорово!

Она выбежала из номера. Потом остановилась и медленно вернулась обратно:

– Ты ведь не выдумка, а, Капак? У меня уже были выдуманные знакомые. Сегодня есть, завтра нет. Даже еще до того, как я заболела. Ты ведь не из таких?

– Нет, я не выдумка, – заверил я. – Я настоящий.

Кончита просияла и тут же загорелась новой идеей.

– Проводи меня! – попросила она.

– Что?

– До номера. И поцелуй на прощание у порога, как в кино. А можешь зайти и познакомиться с врачами. Они увидят, какой ты хороший, и будут спокойно отпускать меня к тебе в гости.

– Думаешь, так правильно? Они могут заподозрить меня в грязных намерениях. Взрослый мужчина с маленькой девочкой… одни в гостиничном номере…

Кончита рассмеялась:

– Я же сказала: мне пятьдесят восемь. В таком возрасте женщина может делать все что заблагорассудится.

Она вошла в лифт первой и надавила на кнопку верхнего этажа. Над панелью загорелось требование ввести код. Кончита нажала еще пять кнопок. Я подумал, что это очередная игра, но табло мигнуло, и лифт поехал. На самый верх мне пока подниматься не доводилось, я думал, там будут гвардейцы, но этаж оказался самым обыкновенным, точно таким же, как остальные, никакой охраны.

Кончита зашагала вперед. Я помедлил, неуверенный, что нам действительно можно сюда, однако потом все-таки двинулся следом. Если нас засекут, влипнем здорово, но меня грела уверенность, что выкрутимся. У меня есть связи.

Кончита шла уверенно, не обращая внимания на стеклянный потолок и черное небо над ним. Я несколько раз останавливался, чтобы взглянуть на расстилающийся внизу город, но видел только крохотные огоньки, похожие на отражения звезд в темном пруду.

Мы оставили позади два длинных коридора. У меня уже зачесалась шея под воротничком, но тут Кончита, протянув руку, толкнула какую-то дверь, с виду первую попавшуюся. Я рванулся вперед, чтобы ее перехватить, решив, что пора заканчивать игры, но не успел, ввалился в дверь вслед за девочкой – и оказался в огромном номере, где вся мебель была затянута в белые чехлы. Стены прятались за длинными шторами, и за такими же драпировками скрывался стеклянный потолок. Номер закутали «по самые глаза», как и саму Кончиту.

Внутри нас встретили четверо – мужчина и три женщины, одетые в белое. Мужчина сердито шагнул вперед:

– Где вы были? Мы уже собирались звонить в охрану! Вы же прекрасно знаете, как нам неловко в таких случаях. – Он подозрительно покосился на меня: – А это кто?

– Мой друг, – высокомерно бросила Кончита, не удостоив мужчину взгляда.

Он сжал кулаки – наверное, с удовольствием придушил бы своенравную девчонку, если бы мог.

– Друг? – рявкнул он. – Я не знал, что у вас есть друзья. Где вы его?..

Кончита щелчком пальцев заставила его замолчать:

– Хватит, Мервин. Мне ведь разрешается заводить друзей. Я-то думала, вы придете в восторг.

– Конечно, мисс Кубекик, я рад, что вы…

– Тогда будьте добры извиниться перед мистером Райми.

– За что? – вспылил он.

– За хамство! – отрезала Кончита. В голосе прозвучала сталь, которую я раньше не слышал.

Врач тут же опомнился.

– Примите мои глубочайшие извинения, мистер Райми, – слегка поклонившись, без малейшей издевки произнес он.

– Что ж, я отправляюсь спать, – объявила Кончита. – Увидимся завтра, Капак?

– Конечно, – улыбнулся я. – Спокойной ночи, Кончита.

– Спокойной ночи… опекун.

И она удалилась.

– Минуточку, – окликнул меня врач, когда я попытался незаметно улизнуть. – Нам надо кое-что обсудить. – И указал приглашающим жестом на одно из задрапированных кресел. Я со вздохом уселся. – Что произошло внизу?

– Ничего, – честно ответил я.

Он фыркнул:

– Моя подопечная исчезает на несколько часов, возвращается с мужчиной, которого я первый раз вижу, заявляет на голубом глазу, что он ее друг, и как ни в чем не бывало упархивает спать. И это особа, которая за пять лет дай бог два слова проронила. Давайте-ка не прикидывайтесь дурачком и расскажите мне все, как было.

Я рассказал. Но врач не поверил.

– Значит, она показывала вам свою руку? – вздохнул он.

– А что здесь такого? – Я нахмурился.

Он хохотнул:

– Сколько я ее знаю, она всегда прятала свою кожу ото всех, никого не подпускает. Осмотр проводим на транквилизаторах. А вы, наверное, фокусник, мистер Райми? В чем ваш секрет?

– Нет никакого секрета. Просто искра пробежала. Ей было одиноко, я ее пожалел, вот мы и подружились.

– Просто! Надо же! – Врач с суховатым смешком покачал головой.

– И как быть дальше? – поинтересовался я. – Она попросилась навещать меня каждый вечер. Я ей разрешил, но…

– Не хотите, чтобы она лезла в вашу жизнь?

– Нет, дело не в этом. Пусть приходит, я не против. Просто не уверен, что так правильно. Может, ей найти друзей по возрасту?

Врач сощурился:

– А вы знаете, что с Кончитой?

– Я читал. Преждевременное старение организма, тело начинает…

– Нет, мистер Райми, – перебил врач. – Та болезнь называется прогерией, но это не она. С телом Кончиты все в порядке. А вот лицо…

– Не понимаю. Что же не так с лицом?

– Да, она выглядит как обычная девочка-подросток, – согласился врач, а потом добавил, выдержав театральную паузу: – Только мисс Кубекик на самом деле пятьдесят восемь.

Я поперхнулся:

– Она мне говорила. Я решил, что это шутка. Но тогда ее тело…

– …соответствует возрасту, – закончил врач за меня.

– Как так вышло?

– Мы не знаем. Наблюдаем ее уже четверть века и до сих пор не выяснили, в чем дело. Жила-была юная красавица. Ближе к тридцатилетию обнаружила, что возраст не отражается на ее лице. Сперва она пришла в восторг, а потом, с течением времени, начала осознавать весь ужас. Она не старилась. Скорее, наоборот, молодела. В тридцать с небольшим обладала лицом девочки-подростка. Словно проклятие – никогда не выглядеть на свой возраст. Она обезумела. Резала себе лицо, пыталась обезобразить его шрамами до неузнаваемости. Не вышло. Шрамы заживали в считаные дни. У нее какая-то уникальная ДНК – я не знаю всех подробностей, я отвечаю за ее разум, а не тело. Тогда у нее случился первый нервный срыв – и, к сожалению, не последний. Потом она стала краситься, чтобы выглядеть взрослее, но и этот трюк не удался. Промучившись несколько лет, она оставила свое несчастное лицо в покое и пошла другим путем. Раз она выглядит как тинейджер, пусть так и будет. Она стала подростком. Накупила молодежной одежды, выкинула взрослый гардероб и надела маску школьницы. Внушила себе, что она ребенок, бросила прежнюю жизнь, друзей, мужа…

– Мужа? – Я изумленно уставился на врача. – Она замужем?

– Да.

– Но вы называете ее мисс Кубекик…

– Это часть легенды. В ее вымышленном мире не нашлось места мужу. Чтобы стать подростком, супруга пришлось бросить и забыть. Она вычеркнула его из памяти, изгнала из своей жизни, даже не смотрела на него, когда он пытался с ней увидеться. Вернула свою девичью фамилию и делала вид, что никогда не имела другой.

– Господи! – Хорошо, что я в этот момент сидел. – Она ведь мне о нем говорила. Ферди. Это ее муж, да?

– Да. Совсем стереть его из мыслей не получилось, как бы она ни старалась. Воспоминания норовят вернуться и ее вернуть к реальности, вызывая приступы отчаяния. Ребенком ей тоже несладко живется, но она вроде довольна. А вот когда иллюзия рушится и приходится смотреть в лицо реальности… – Врач беспомощно пожал плечами.

Мы погрузились в задумчивое молчание. И тут до меня дошло.

– Но ведь сегодня она не впала в отчаяние. Она говорила о муже, рассказывала мне про него. И возраст не скрывала. Она была огорченной, но спокойной, вполне держала себя в руках.

– Да. – Врач в недоумении потер подбородок. – Возможно, это начало новой фазы: мисс Кубекик наконец готова смириться и принять свою болезнь. Она ведь не сказала вам в открытую, что замужем? Только упомянула имя. Но все равно это шаг вперед. И насчет истинного возраста – мы даже не уверены были, что она еще помнит, сколько ей лет. Надо будет понаблюдать. Проконсультироваться с коллегами…

– А мне что делать? – спросил я. – Разрешить ей приходить в гости?

– Еще бы! – хрюкнул он. – Как ее сейчас оттолкнуть? Это ее убьет. Пусть приходит, мистер Райми. Общайтесь с ней так же, как сегодня. Дружите. У нее ведь так давно не было друзей.

аймуари

Кончита заходила почти каждый вечер. Сворачивалась калачиком на кровати и прилипала к экрану, дожидаясь меня. Она смотрела только радостные фильмы. Горя ей хватило и в жизни, а фильмы, как она полагала, должны помогать людям сбежать от беспросветного мрака реальности. Вдвоем мы играли в легкие, ненапряжные игры. Кончита любила азартные, где все решал жребий. И всей душой ненавидела шахматы.