Энн Райс - Принц Лестат Страница 27

Нет, немыслимо!

Девушка почти не обратила внимания на слова тети Мардж, что Гарднер, мол, раздобыл откуда-то номер их домашнего телефона, придется теперь сменить. Роуз машинально внесла новый номер в записную книжку мобильника – и начисто выкинула из головы. Сама-то она домашним телефоном и вовсе не пользовалась – но это был основной способ связаться с Мардж. Конечно, ей непременно надо его записать.

– Не хочешь рассказать мне, что с тобой происходит? – поинтересовалась тетя. – Я же чую – что-то случилось.

Роуз покачала головой.

– Просто читаю. Обдумываю. Мне уже лучше. Пойду в понедельник в университет. Ох, сколько же мне нагонять!

Но и на занятиях Роуз сосредоточиться не могла. Мысли все время ускользали, уносились к той давней ночи, когда дядя Лестан взял ее на руки и взмыл ввысь, прочь от острова. Мысленным взором она снова видела его в полутемном кабинете юриста в Афинах, снова слышала его властный голос: «Сделайте все необходимое!»

Нет, всему этому должно быть какое-то объяснение! И тут до нее вдруг дошло. Ну конечно же! Наверняка дядя знаком с автором этих романов. Должно быть, его образ их и вдохновлял! Все оказалось так просто, что Роуз едва не засмеялась вслух. Вот оно в чем дело! Дядя и его друг послужили прототипами героев всех этих книг. И когда она скажет дяде, что наткнулась на эту серию, он, конечно же, засмеется и объяснит, как было дело. Скажет, наверное, что польщен такой честью – вдохновить писателя на столь необычные и романтические истории.

Сидя на заднем ряду и не слушая учителя истории, девушка потихоньку вытащила из сумочки «Интервью с вампиром» и проверила год издания. 1976-й. Нет, не сходится. Никак не сходится. Будь ее дядя к тому времени уже взрослым человеком, сейчас ему бы уже перевалило за шестьдесят! Ну нет, таким старым он быть уж никак не может. Смешно просто. А, собственно… сколько ему лет? Сколько ему было, когда он спас ее во время того землетрясения? Ох, снова не сходится. А может, он тогда был совсем еще мальчишкой, юношей – но ей, маленькой, казался взрослым? Если тогда ему было лет шестнадцать-семнадцать, то теперь… под сорок? Да, вполне возможно. Хотя тоже маловероятно. Нет, все равно не складывается. И, затуманивая все эти рассуждения, в голове у нее витал образ дяди Лестана – его обаяние, горделивая манера держаться.

Урок закончился. Пора уходить, двигаться дальше, что-то делать, куда-то брести, пока Мюррей не встретит ее на каком-нибудь очередном тротуаре… Но должно же, должно найтись логическое объяснение!

Мюррей повез Роуз в ее любимый ресторанчик, где они с Мардж собирались поужинать.

Темнело. У Роуз с Мардж в этом ресторанчике был облюбован свой столик, и девушка обрадовалась, что у нее есть еще немного времени, чтобы посидеть одной и подумать, наслаждаясь чашечкой кофе. Кофе сейчас – самое то, что нужно.

Роуз смотрела в окно и почти не обращала внимания на то, что происходило вокруг, но вдруг заметила, что кто-то сел напротив нее.

Гарднер.

Роуз вздрогнула.

– Роуз, ты понимаешь, что ты со мной сделала? – завел он глубоким, дрожащим голосом.

– Знаешь, тебе лучше уйти, – начала девушка, но он перегнулся через столик и попытался схватить ее за руку.

Роуз отдернулась, вскочила и бросилась прочь от столика, в глубь ресторана, надеясь, что дамская комната окажется свободной и там можно будет запереться.

Гарднер с топотом понесся вдогонку. Когда Роуз поняла свою ошибку, было уже слишком поздно. Схватив беглянку за запястье, он поволок ее через черный выход в переулок с задней стороны здания. А Мюррей припарковал машину спереди.

– Отпусти меня! – заявила Роуз. – А не то закричу! Я серьезно!

Она злилась так же сильно, как когда он швырнул в нее книгой.

Гарднер без единого слова схватил ее на руки, отволок к своей машине, швырнул на пассажирское сиденье, захлопнул дверцу и запер ее при помощи пульта.

Обойдя автомобиль, он все тем же пультом отпер только водительскую дверцу и торопливо уселся. Роуз стучала в стекло. Визжала во все горло.

– Отпусти! Отпусти меня! Да как ты смеешь!

Гарднер завел мотор, дал задний ход и, выбравшись из переулка, свернул на боковую улицу, увозя Роуз все дальше от тротуара, где Мюррей, без сомнения, как раз собирался заплатить за такси Мардж.

Гарднер гнал по тихому кварталу на бешеной скорости, то ли не замечая визга тормозов, то ли наслаждаясь им.

Роуз стучала в окно, стучала в ветровое стекло, а потом, увидев, что впереди нет других машин, попыталась дотянуться до ключей зажигания.

Безжалостный удар отшвырнул ее на дверцу машины, оглушил, так что Роуз несколько мгновений не помнила, где она и что с ней. Но потом осознание реальности вернулось снова – ужасное, жестокое осознание. С трудом сев, девушка нашарила в сумочке айфон и послала Мюррею сигнал SOS. Гарднер вырвал сумочку у нее из рук и, опустив стекло со своей стороны, вышвырнул за окно вместе с телефоном и всем остальным.

Автомобиль, виляя из ряда в ряд, мчался по оживленным улицам. Роуз так и кидало из стороны в сторону на каждом новом повороте. Ее похититель направлялся к старому центру Пало-Альто, к особняку Гарднера. Скоро снова начнется безлюдный район!

Роуз снова принялась отчаянно стучать по окну и подавать знаки соседним машинам – однако никто не замечал ее отчаяния. Она визжала так, что внутри машины все буквально звенело. Гарднер за волосы отдернул ее от окна. Автомобиль резко остановился.

Они находились на какой-то из боковых улиц. Вдоль тротуара росли деревья – высокие, прекрасные темно-зеленые магнолии. Гарднер развернул Роуз лицом к себе, стиснул в тисках тонких сильных пальцев. Ноготь большого пальца больно врезался ей в подбородок.

– Да кем, черт возьми, ты себя возомнила? – выдохнул он. Лицо его потемнело от гнева. – Как, черт возьми, ты смеешь так со мной обращаться?

Именно эти вопросы она и сама бы хотела ему задать – но сейчас только и могла, что бессильно смотреть на него, обливаясь потом. Запустив обе руки ему в волосы, она рванула их – точно так же, как он ее недавно. Но Гарднер снова развернул ее лицом к стеклу, с силой ударил об него – и продолжал бить, пока она совсем не задохнулась.

Снова взвизгнули шины. Автомобиль рванулся с места. Лицо у девушки горело. А вокруг уже тянулась знакомая подъездная аллея. Впереди показался старинный особняк.

– Отпусти меня! – вопила Роуз.

Гарднер выволок ее из машины, прямо через водительское сиденье, кинул на колени и потащил по асфальту.

– Ты и не представляешь, что со мной сделала! – гремел он. – Глупая, ничтожная девчонка! Тебе невдомек – кончены твои игры, кончено веселье!

Он втащил ее в дом и швырнул вперед через всю столовую. Роуз налетела на стол и, не удержавшись на ногах, упала. Гарднер рывком вздернул ее на ноги. Девушка потеряла одну туфельку, кровь текла у нее по лицу прямо на свитер. От очередного удара она потеряла сознание.

Темнота.

Очнулась она уже в спальне. Она лежала на кровати, а Гарднер возвышался над ней со стаканом в руках.

Все тем же низким, безумным голосом он повторял, как она разочаровала его, разбила ему сердце.

– О, Роуз, моя жизнь – сплошная цепь разочарований, – твердил он. – Я надеялся, с тобой все будет иначе. О, Роуз, из всех цветов на земле ты была прекраснейшей, прекраснее всех остальных.

Он шагнул к ней. Девушка из последних сил пыталась приподняться.

– Выпьем же вместе эту чашу!

Роуз попыталась отшатнуться, отползти назад, скатиться с кровати – но правой рукой он перехватил ее запястье, а левой поднял стакан повыше, чтобы она не могла дотянуться.

– Ну хватит, Роуз, прекрати! – прорычал он сквозь стиснутые зубы. – Ради всего святого, сохрани же хоть каплю достоинства.

В окно вдруг ударили два ярких луча – фары подъехавшего автомобиля.

Роуз завизжала, завизжала так громко, как только могла. Все было совсем не так, как в кошмарах, когда пытаешься закричать, но не можешь. Напротив, крики сами собой рвались с ее уст, она не контролировала себя.

Гарднер притянул ее к себе, тоже перешел на крик, пытаясь перекрыть ее визг:

– Ты самое ужасное разочарование моей жизни! А теперь, когда я пытаюсь все исправить, начать все сначала – исцелить все, для нас обоих, для тебя и меня, ты так со мной обошлась. Роуз, со мной, со мной!

Тыльной стороной руки он ударил ее по лицу, швырнул на подушку.

Темнота.

А когда Роуз открыла глаза, рот ее уже был полон какой-то гнусной, жгучей жидкости. Гарднер двумя пальцами зажимал ей нос. Девушка задохнулась, подавилась, попыталась кричать. Жуткий вкус! Горло пылало огнем, в груди тоже все горело.

Гарднер плеснул в нее из стакана. Вязкая жидкость разлилась по всему лицу, обжигая щеки и шею. Запах был химический, едкий, острый.