Кендалл Калпер - Соль и шторм Страница 3

Глава 2

До шестнадцати лет я продолжала жить с матерью, словно пленница. Но однажды ночью мне приснилось, будто я не человек, а кит. Я неспешно плыла, то погружаясь на самое дно, то поднимаясь над гладью океана. Сквозь толщу воды серое предрассветное небо казалось почти невидимым. А затем надо мной появилось темное пятно, тень – лодка, которая направлялась в мою сторону. Люди на ее борту угрюмо молчали, их лица были мрачными, даже хищными. Я повернулась, чтобы разглядеть их получше, как вдруг меня пронзила острая боль. «Гарпун!» – пронеслось в голове. И тут я увидела, как один человек воздел над плечом тяжелое, стальное копье и прицелился, готовясь его метнуть. Нырнув, я устремилась в самую глубину. Океан стал вдруг холодным и темным, воды сжимали бока будто тисками. Как бы я ни старалась уйти, меня крутило и выталкивало наверх. Я поняла: они привязали меня к лодке и, затянув потуже веревки, пытались вытянуть из воды.

Зная, что в таких случаях плыть бесполезно, но обезумев от страха и боли, я рвалась вперед, рассекая волны и волоча за собой тяжелую лодку. Я плыла, пока силы не оставили меня – силы, которые стоило бы приберечь, чтобы вступить в схватку с людьми. Но теперь я лишь беспомощно трепыхалась в воде.

В отчаянии я бросилась в атаку, но они оказались быстрее: копье снова вонзилось в бок и на этот раз вошло совсем глубоко. Веревки тянули меня все ближе к лодке. Солнце взошло, и я видела, как ножи сверкнули в его лучах. Люди целились не в сердце и не в мозг. Первый удар поразил легкое. Воздух тут же стал ледяным, и мои легкие наполнились водой и кровью. Они, не останавливаясь, били меня снова и снова. Из каждой раны струилась кровь.

Я судорожно хватала ртом воздух, но казалось, что я втягиваю его в себя через мокрый мешок. При каждом вдохе кровь, смешиваясь с водой, хлестала фонтаном и медленно оседала красным облаком, оставляя на губах соленый привкус морской воды и крови. И в тот миг, когда мои глаза почти закатились, я увидела летящий в меня огромный кривой крюк размером с человеческую голову. В свой последний вопль я вложила все силы и… проснулась, вся мокрая от пота.

Я действительно кричала и едва могла дышать. Сон был таким живым и ярким, словно все происходило на самом деле. Даже убедившись, что лежу в собственной кровати, а все вещи в спальне находятся на привычных местах, я все равно никак не могла успокоиться. Дыхание сбилось, а сердце, казалось, выпрыгивало из груди. Я вновь сомкнула веки, прижала к ним кончики пальцев и сдавила так, что в глазах зарябило от ярких бликов. Нет, волнение не проходило. Тогда я вскочила с постели и подошла к окну. Распахнула обе створки и, прислонившись щекой к раме, жадно втягивала стылый воздух. Влажные волосы прилипли ко лбу. Легкий ветерок приятно холодил разгоряченную кожу. Отчего-то болела грудь, особенно слева, возле сердца.

В лунном свете город казался серебристо-серым. Тишину и безмятежность нарушали редкие трели ночных птиц и шелест волн – наш дом стоял всего лишь в двух минутах ходьбы от океана. Я дотронулась до ребер и снова вспомнила китобоев из моего сна, их ножи и гарпуны…

Ночной кошмар. Это был всего лишь ночной кошмар! Любая шестнадцатилетняя девчонка только посмеялась бы и как ни в чем не бывало отправилась спать дальше. Любая, но не я, и сон мой был не просто случайным мороком.

Каждая из Роу с самого детства имела свой особый дар, помимо магии воды, который проявлялся с детства и выделял ее среди других женщин рода. Бабушка, к примеру, всегда безошибочно улавливала чужие чувства и легко могла усмирить самые пылкие страсти. Мать, по иронии судьбы, была сильна в искусстве приворота. В юности она даже продавала амулеты, обещавшие человеку любовь хоть на день, хоть на год, а хоть и на всю жизнь.

Я же умела разгадывать сновидения и понимала, какие события они предвещают. Поняла и на этот раз. Впервые в жизни подумалось, что я могу и не стать ведьмой. Попросту не успею, потому что я сознавала, что означает быть во сне китом, пронзенным гарпунами, и захлебываться собственной кровью.

Меня должны убить – вот какое пророчество крылось за моим ночным кошмаром. А я никогда не ошибалась.

Глава 3

Меня охватил безотчетный, дикий ужас. Я должна бежать, бежать прямо сейчас! Должна вернуться к бабушке!

Я открыла платяной шкаф, отшвырнула в сторону сложенные в аккуратную стопку теплые зимние вещи. На дне имелось секретное отверстие размером с мужской башмак. Надо было подцепить пальцем дальний левый уголок доски и затем приподнять. Там я нащупала свои «сокровища», и по телу пробежала дрожь. Вот они – гладкие камушки, горстка земли в носовом платке, одно птичье яйцо, пустое и хрупкое. Мой тайник – совсем как бабушкин сундук, только без магии.

Я продолжала шарить в хранилище, пока не нашла небольшой кусок ржавой, изогнутой проволоки, какой обычно обматывают столбы у заборов. Моряки утверждали, что именно она надежно защищает от разных бед, поэтому я осторожно обмотала ею запястье, запачкав пальцы ржавчиной. «Это должно сработать», – внушала я себе, прекрасно понимая, что без нужного заклинания я всего лишь девчонка с обвязанной проволокой рукой.

План побега возник сам собой, простой и верный: спуститься в кухню, оттуда проникнуть на задний двор, затем пробежать вниз по переулку, обогнуть город и выйти к пляжу, вдоль которого надо держать курс прямо на юг.

Карта мне не требовалась, с малых лет я вдоль и поперек исходила наш остров, что встал на якорь в сорока милях к востоку от Массачусетса.

Сверху остров Принца похож на вытянутую запятую – крошечная запинка перед бесконечным открытым океаном. Я представляла, что дом моей матери находился на северо-востоке этой запятой, мне же предстояло идти вдоль побережья вниз, на юг, к ее «хвостику», там, где в разломах скал укрылся дом моей бабушки.

Путь предстоял неблизкий, больше семи миль. Однако за городом можно будет считать, что я выбралась на обычную прогулку, не лишенную приятности. Справа – одни лишь бескрайние луга, слева – океан, и больше ничего. А когда песчаная тропа вдоль берега станет темной и твердой, а ближе к скалам и вовсе каменистой, когда справа от меня протянется голая изрезанная земля, я увижу дом моей бабушки. К тому времени как раз забрезжит рассвет. Дом, розовый в лучах восходящего солнца, окутает плотный туман, а с берега будет доноситься вкрадчивый шепот волн. Бабушка, конечно, будет спать, устав за день от нескончаемого потока просителей, а я переступлю порог, разбужу ее и скажу: «Вот я и дома!»

Затаив дыхание, я представила этот чудесный миг, затем взяла из шкафа плащ. «Сбегу сегодня же ночью», – решила я. Мне и самой с трудом в это верилось, поэтому повторила вслух:

– Сбегу сегодня же ночью.

Сжимая плащ в руке, я сделала шаг, всего один шаг, и колени подогнулись.

«Нет!» – взмолилась я, еле устояв на ногах. Сжав проволоку на запястье, я страстно пожелала, чтобы она стала настоящим магическим амулетом, который сможет меня защитить. Еще раз шагнула и… упала, больно ударившись коленями и локтями. Перед глазами поплыли разноцветные искры, а затем меня словно накрыла мгла. Снова затягивало в сон. Руки и ноги онемели.

Как же я разозлилась на себя! Вот дура! С чего вдруг я решила бежать непременно этой ночью? Четыре года пыталась вернуться к бабушке, но, точно повязанная невидимой нитью, не могла вырваться от матери.

Это она наложила на меня заклятье! Моя мать! Она твердила навсегда бросила магию, потому что это страшный грех. Однако не постеснялась прибегнуть к колдовству, чтобы привязать меня к себе! Лицемерка, лгунья, мошенница… Ненавижу ее, ненавижу, ненавижу!

Распластавшись на ковре, я лежала неподвижно. Взгляд словно застыл, а затем против моей воли глаза медленно закрылись. Сердце сжималось от разочарования и страха. Сила материнского заклинания не давала ни пошевелиться, ни приподнять веки. Но внутри все клокотало от ярости.

В конце концов я пришла в себя. Состояние было прескверное: кости ломило, суставы ныли, в голове – ни единой мысли. Руки затекли, а проволока врезалась в запястье и оставила глубокий след.

Месяц назад я точно так же очнулась на полу после неудачной попытки побега. Щеки пылали. Медленно, с большим трудом я заставила себя подняться. Потянулась. Растерла ноющие мышцы, убрала в шкаф проволоку. Попыталась разогнать туман в голове – и в ту же минуту на меня обрушились воспоминания: ночной кошмар, удушье, ножи, пробитые легкие, полные крови, а главное – значение этого страшного сна. Колени задрожали так, что пришлось ухватиться за дверцу шкафа, чтобы снова не упасть.

Меня собираются убить!

Даже днем эта мысль пугала ничуть не меньше.

Обычно я любила толковать сновидения и занималась этим с десятилетнего возраста, когда еще жила с бабушкой и помогала ей собирать все необходимое для талисманов, заодно изучая, какой материал лучше подходит для того или иного вида магии.