Роберт Говард - Приключения Конана-варвара. Путь к трону (сборник) Страница 52

– Что ж, – промолвил Ораст, – мне не довелось жить в Ахероне, но кое-что я тоже умею и могу управлять духами, облекшими свою сущность в материальную оболочку. Быть может, я сумею тебе помочь.

Фонтан Траллоса был расположен в дубовой роще неподалеку от дороги, примерно в миле от стен города. В ночной тишине музыкальный перезвон его струй достиг ушей Конана. Он напился ледяной воды, а потом устремился на юг, к густому подлеску, который заприметил в той стороне. Обойдя заросли кругом, он увидел крупного белого жеребца, привязанного в кустах. Испустив вздох облегчения, он в два шага оказался рядом – и резко развернулся, заслышав негромкий издевательский смех.

Из тени на свет звезд выступила фигура в тускло блестящих доспехах. Это был отнюдь не расфранченный дворцовый стражник в сверкающей кирасе и шлеме с плюмажем. Перед Конаном стоял высокий мужчина в морионе[20] и серой кольчуге – один из Авантюристов, элитного воинского сословия в Немедии. К нему принадлежали те, кто не заслужил звания рыцаря и не обзавелся землями и богатством, либо же те, кто лишился вышеперечисленного. Это были закаленные бойцы, посвятившие всю жизнь войне и поискам приключений. Они образовали настоящую касту, иногда командуя целыми армиями, но при этом сами не подчинялись никому. Конан знал, что более опасного противника он встретить не мог.

Быстро оглядевшись, он убедился в том, что мужчина один, и покрепче уперся ногами в мягкую почву, изготовившись к драке.

– Я направлялся в Бельверус по делам Амальрика, – сказал искатель приключений, осторожно приближаясь к нему. В свете звезд тускло блеснул длинный двуручный меч, который мужчина легко держал одной рукой. – И вдруг в кустах заржала лошадь. Я остановился, нашел ее и решил, что происходит нечто странное, – к чему привязывать коня в зарослях? Я стал ждать – и вот, получил ценный приз!

Авантюристы зарабатывали себе на жизнь мечом.

– Я знаю тебя, – пробормотал немедиец. – Ты – Конан, король Аквилонии. Хотя мне казалось, что я видел, как ты погиб в долине Валькии, но…

Конан прыгнул вперед так, как прыгает смертельно раненый тигр. Искатель приключений был опытным бойцом, но он и не подозревал о той стремительности, с которой способен двигаться варвар. Он оказался захвачен врасплох и не успел даже поднять свой тяжелый меч. Прежде чем он сумел нанести удар или парировать выпад противника, кинжал короля сверху вниз вонзился ему в шею, над латным воротником, и поразил его в самое сердце. Воин захрипел и повалился на землю, а Конан безжалостно вырвал свой клинок из его бездыханного тела. Белая лошадь дико захрапела и попятилась, завидев и учуяв кровь на траве.

Глядя на труп поверженного врага, сжимая в руке кинжал, с которого капала кровь, Конан застыл как статуя, напряженно вслушиваясь в тишину. На его широкой груди блестели капли пота. Но вокруг было тихо, если не считать сонного чириканья разбуженных птиц. А вот из города, отстоявшего от него на милю, донесся хриплый рев трубы.

Он наклонился над мужчиной и поспешно обыскал его, убедившись в том, что, какое бы сообщение тот ни вез, его следовало передать на словах. Но ему надо было спешить. До рассвета оставалось совсем немного. Уже через несколько минут белый конь галопом скакал по пыльной дороге на запад, а его наездник был облачен в серые доспехи искателя приключений.

7. Вуаль приподнимается

Конан понимал, что его единственный шанс на спасение заключается в быстроте. Он даже не помышлял о том, чтобы укрыться где-нибудь неподалеку от Бельверуса и переждать погоню; король был уверен, что страшный союзник Тараска сумеет обнаружить его. Кроме того, он был не из тех, кто прячется, спасая свою шкуру; честный бой или погоня были ему больше по душе. Он понимал, что располагает некоторым запасом времени, и рассчитывал первым достичь границы.

Зенобия не ошиблась в выборе коня: он оказался быстрым и выносливым. Похоже, девушка разбиралась не только в лошадях и оружии, но и, как с удовлетворением отметил Конан, в мужчинах тоже. Конь ровным аллюром несся на запад, пожирая мили.

Он ехал по настоящему сонному царству. Мимо пролетали деревеньки, окруженные рощами, а виллы, обнесенные белыми стенами, встречались все реже посреди обширных полей и фруктовых садов по мере того, как он забирался все дальше на запад. Местность изменилась, стала неприветливой, и лишь старинные замки, пережившие столетия пограничных конфликтов, хмуро смотрели на него с возвышенностей. Но никто не выехал ему навстречу, чтобы бросить вызов или остановить. Местные лорды встали под знамена Амальрика; вымпелы, которые должны были реять над этими башнями, сейчас развевались на просторах Аквилонии.

Когда позади осталась последняя крошечная деревушка, Конан свернул с дороги, которая постепенно поворачивала на северо-запад, к далеким пока еще горным проходам. Дальше по дороге находились сторожевые башни, где по-прежнему несли караул стражники, которые не пропустили бы его без расспросов. Конан знал, что вдоль границы с обеих сторон патрулей нет, зато есть вот эти сторожевые башни, да еще с рассветом наверняка появятся кавалькады возвращающихся солдат и обозы с ранеными.

Эта дорога из Бельверуса на пятьдесят миль в округе была единственной, которая пересекала границу. Минуя несколько горных проходов, она выходила в суровый и малонаселенный край. Король упрямо ехал на запад, намереваясь пересечь границу в горной глуши к югу от проходов. Для одинокого путника, по следам которого идет погоня, это был самый удобный, хотя и очень нелегкий путь. Один человек на лошади может проехать там, где не пройдет целая армия.

Но к рассвету он так и не добрался до гор; они по-прежнему возвышались далеким неприступным бастионом в голубоватой дымке на горизонте. Вокруг не было ни хуторов, ни деревень, ни обнесенных белыми стенами вилл. Рассветный ветерок шевелил высокую жесткую траву, и впереди не было ничего, кроме коричневых косогоров, покрытых сухой травой, да мрачных стен угрюмого замка, стоявшего на невысоком холме. Слишком много любителей легкой добычи переходили здесь через горы со стороны Аквилонии в не таком уж отдаленном прошлом, чтобы эта местность оставалась густонаселенной, как дальше на восток.

Рассвет наступал со скоростью степного пожара, и сверху донесся призывный клич стаи диких гусей, летевших на юг. В поросшей травой низине Конан остановился и расседлал своего скакуна. Бока у того ходили ходуном, а шкура взмокла от пота. Король безжалостно гнал его всю ночь, стараясь покрыть как можно большее расстояние.

Пока конь жевал жесткую траву и, остывая, осторожно ходил внизу, Конан улегся на вершине невысокого холма, глядя на восток. Далеко на севере виднелась оставленная им дорога, которая вилась, словно белая лента, по дальнему склону. На этой сверкающей ленте до сих пор не появилось черных точек. И на стенах замка вдали тоже не было видно признаков того, что там заметили одинокого путника.

Часом позже местность по-прежнему оставалась такой же пустынной. Единственными признаками жизни были блеск стали на парапетной стене замка вдали да ворон в небе, круживший над ним и то и дело опускавшийся ниже, словно высматривавший что-то. Конан оседлал коня и неторопливо поехал на запад.

Когда он поднялся на склон очередного холма, над головой у него раздалось злобное карканье, и он увидел, что над ним опять кружит проклятый ворон. Птица упрямо следовала за ним, сохраняя дистанцию и не обращая внимания на все его попытки отогнать ее.

Так продолжалось несколько часов, терпение у Конана было уже на исходе, и он готов был отдать половину королевства за возможность свернуть ворону его черную шею.

– Чтоб ты сдох! – рычал он в бессильной ярости, грозя наглой птице кулаком в латной рукавице. – Почему тебе не заткнуться? Пошел прочь, вестник несчастья! Лети клевать пшеницу на полях крестьян!

Король поднимался к первым предгорьям, когда ему показалось, что он слышит позади эхо хриплого вороньего карканья. Обернувшись, он разглядел в небесной вышине еще одну черную точку, а за ней – блеск полуденного солнца на чьих-то доспехах. Это могло означать только одно: там появились вооруженные люди, и едут они не по проторенной дороге, которая уже скрылась за горизонтом. Они преследуют его.

Он помрачнел и вздрогнул, словно от озноба, глядя на ворона, кружившего над ним.

– Значит, это не просто чудачества безмозглой птицы? – пробормотал он. – Те всадники еще не видят тебя, адово отродье, зато тебя видит вторая птица, а они видят ее. Ты следишь за мной, она следит за тобой, а они едут за ней. Кто ты – обученный пернатый соглядатай или дьявол в образе птицы? Уж не Ксалтотан ли отправил тебя по моим следам? Или ты сам и есть Ксалтотан?

Но ответом ему стало очередное хриплое карканье, в котором звучала издевательская насмешка.