Райчел Мид - Серебряные тени Страница 7

«Адриан любит меня не за прическу», – сказала я, глядя себе в глаза. К счастью, они были теми же – карими и спокойными.

«Это все – внешнее. Моя душа, аура, характер… они не изменились».

Подбодрив себя, я начала отворачиваться от зеркала, но увидела кое-что еще. С тех пор как я в последний раз видела свои волосы, они отросли почти на три сантиметра! Хоть я и чувствовала, что ноги мне давно пора побрить, в камере я не замечала, что творится с моими волосами. Сейчас я пыталась сообразить, насколько быстро они растут. Примерно на полтора сантиметра в месяц? Тогда их новая длина указывала как минимум на два месяца, а может, и на три, если принять во внимание скудное питание. Это потрясало меня сильнее моего внешнего вида.

«Они отняли у меня три месяца, держа под наркотиками в темноте!»

Что с Адрианом? С Джилл? С Эдди? У них могло столько всего произойти! Как они – целы и здоровы? По-прежнему ли в Палм-Спрингсе? Паника захлестнула меня, но я решительно постаралась ее подавить. Да, прошло немало времени, но я не могу допустить, чтобы данный факт на меня повлиял. Алхимики ведут со мной психологическую игру, и я не собираюсь им помогать.

Но… три месяца!

Я сбросила с себя жалкую пародию на одежду и зашла в кабинку, задернув занавеску. Когда я включила воду и полилась горячая, я с трудом удержалась, чтобы в экстазе не рухнуть на пол. В камере я вечно тряслась от холода, а теперь могу получить столько тепла, сколько я пожелаю. Ну… не настолько много. Делая воду максимально горячей, я втайне жалела, что у меня нет ванны, чтобы погрузиться в блаженный жар целиком. Однако душ тоже был великолепен. Я зажмурилась и вздохнула, впервые за долгие месяцы испытывая удовлетворение.

А потом я вспомнила предупреждение Шеридан и, открыв глаза, нашла шампунь. Я намыливала и промывала волосы три раза, надеясь, что удалю хотя бы основную грязь. Наверное, чтобы до конца отмыться, мне понадобится еще раза три принимать душ. Закончив с волосами, я терла тело мылом, пока кожа у меня не стала розовой и раздраженной, слегка пропахнув антисептиком, а потом просто наслаждалась, стоя под струями воды, пока она не отключилась.

Выйдя из запотевшей кабинки, я увидела на скамейке тщательно сложенную одежду. Это был обычный костюм – широкие штаны и рубашка: такие носят больничные работники или, что более уместно в моем случае, заключенные. Бежевый, конечно: ведь алхимики всегда должны были придерживаться некого уровня хорошего вкуса. А еще мне выдали носки и пару коричневых туфель, нечто среднее между мокасинами и балетками, и я нисколько не удивилась, обнаружив, что они именно моего размера. Подарочный набор завершала расческа, что тоже меня несказанно порадовало. Правда, отражение, глазевшее на меня из зеркала, выглядело не особенно хорошо, но улучшения все-таки присутствовали.

– Чувствуешь себя лучше? – осведомилась Шеридан, изобразив на лице улыбку и пронзая меня пристальным взглядом.

Каких бы успехов я ни добилась в улучшении своей внешности, все померкло рядом с ее стильной ухоженностью, но я утешилась мыслью о том, что со мной до сих пор мое самоуважение и способность рассуждать самостоятельно.

– Да, – ответила я. – Спасибо.

– Тебе нужно вот это, – вымолвила она, вручая мне маленькую карточку.

На пластиковом прямоугольнике были мое имя, штрих-код и фотография, сделанная в лучшие времена. Прищепка позволила мне прикрепить карточку себе на воротник.

А затем Шеридан повела меня обратно к лифту.

– Мы рады, что ты выбрала путь к искуплению. Искренне рады. Я предвкушаю, как буду помогать тебе обрести свет.

Лифт поднял нас на следующий этаж. Мы очутились в комнате, где сидел специалист по татуажу. Удовольствие, которое мне принесли горячий душ и настоящая одежда, моментально испарилось. Меня снова разрисуют? Разумеется! Зачем полагаться на физические и психические пытки, когда можно добавить еще и элемент магического контроля?

– Нужно лишь немного подновить твою лилию, – жизнерадостно объяснила Шеридан. – Она ведь уже давняя.

Вообще-то ей было чуть больше года, но я прекрасно понимала, чего добиваются мои тюремщики. Татуировки алхимиков содержали тушь с зачарованной кровью вампиров, напитанной чарами принуждения, которые подкрепляли нашу преданность. Понятно, что моя не работала. Принуждение, как магическое, так и психологическое, – это просто мощное внушение, которое можно побороть, если хватит силы воли. Видимо, они собрались удвоить дозу в надежде сделать меня податливой – чтобы я приняла на веру все разглагольствования, которыми меня собрались пичкать.

Однако они не знали, что я уже приняла специальные меры, чтобы избавиться от их влияния. До того как меня выкрали, я создала собственную краску на основе человеческой магии, которую алхимики ненавидели столь же сильно, как и вампиров. Судя по найденным мной сведениям, такая магия устраняла любое принуждение, созданное с помощью туши на вампирской крови. К сожалению, я не имела возможности ввести краску в свою татуировку и обеспечить дополнительный слой защиты. Я возлагала надежды на утверждение одной знакомой ведьмы: она уверяла, что сам факт применения магии будет меня оберегать. По ее словам, творимая мной человеческая магия насыщает мою кровь, что станет противодействием вампирской туши в тату алхимиков. Конечно, в камере-одиночке у меня не было возможности применять большое количество чар. Я могла только надеяться, что заклинания, которые я творила в прошлом, оставили на мне неизгладимый след.

– Стань снова одной из нас! – воскликнула Шеридан, пока игла тату-мастера уколола мне щеку. – Отрекись от своих грехов и ищи искупления. Присоединись к нам в борьбе за то, чтобы человечество не было запятнано мерзостями вампиров и дампиров. Они – темные создания, им не место в естественном порядке вещей.

Я напряглась, что не имело никакого отношения к игле, прокалывающей мою кожу. Что, если мне солгали? Вдруг магия не спасет меня от воздействия алхимиков? А может, тушь насыщает клетки моего организма, незаметно изменяя мои мысли? Я страшно боялась вмешательства в собственный разум. Мне стало трудно дышать, и на меня нахлынул ужас, парализующий мышцы. Татуировщик сразу же остановился и спросил, не больно ли мне. Судорожно сглотнув, я мотнула головой и позволила ему продолжить, стараясь скрыть панику.

Когда он закончил, я не заметила никаких трансформаций в своем измученном сознании. Я продолжала любить Адриана и моих друзей, мороев и дампиров. Достаточно ли этого? Или тушь подействует не сразу? Я ведь явно смогла преодолеть предыдущую татуировку! Удастся ли мне сделать это вторично?

А Шеридан увлекла меня за собой, непринужденно болтая, словно меня пригласили на косметические процедуры, а не сделали жертвой проверенного алхимического опыта.

– Я после этого всегда чувствую себя обновленной. А ты?

Мне казалось невероятным, что Шеридан способна вести себя так миролюбиво, будто мы – закадычные подруги, отправившиеся на прогулку! Ведь именно она и ей подобные месяцами держали меня в камере – полуголую и голодную. Неужели она рассчитывала, что я буду настолько рада душу и теплой одежде, что смогу простить остальное? Да, поняла я почти сразу, вероятно, так она и думала. Наверное, множество несчастных, вырвавшихся из тюрьмы, бывают готовы на что угодно, лишь бы им вернули элементарные удобства.

Пока мы поднимались вверх еще на этаж, я отметила, что мысли у меня стали яснее, а чувства – острее, чем раньше. Похоже, по вполне понятной причине: меня ведь не стали бы обрабатывать газом в присутствии Шеридан и, думаю, я впервые за время заключения смогла вдохнуть обычный воздух. До этого момента я не осознавала, насколько громадной оказалась разница. Теперь Адриан смог бы связаться со мной в моих снах – но с этим придется подождать. Зато сейчас, когда мой организм больше не отравлен, я сумею творить магию – и, надо надеяться, справлюсь с алхимической тушью. Правда, найти пару минут, когда за мной не будет наблюдения, скорее всего, будет очень непросто.

В следующем коридоре, куда мы вошли, оказалось несколько одинаковых комнатушек с открытыми дверями, за которыми виднелись узкие койки. Я продолжала запоминать любые мимолетные детали, все этажи и помещения, по-прежнему пытаясь найти выход, которого, похоже, не существовало.

Шеридан переступила через порог комнаты, на двери которой была выбита восьмерка.

– Я считаю «восемь» счастливым числом, – произнесла она. – Напоминает знак бесконечности. – Она кивнула на ближайшую койку. – Устраивайся здесь, Сидни.

Сперва я была ошарашена, удивлена и не поняла подвоха. Мне что, предлагают спать на настоящей кровати? Не то чтобы она выглядела удобно… но все-таки. Даже простенькая постель безумно далека от голого каменного пола в камере. Она, конечно, с явно жестким матрасом и постельным бельем из того же материала, что моя прежняя рубашка, ну и что с того?.. Я смогу спать на кровати, без вопросов! И я увижу во сне Адриана…