Дэвид Гоулмон - Первозданные Страница 23

– Объяснитесь, – сказал Истербрук, жестом велев Розену помолчать.

– Мы даже не знаем, что они делали в Канаде, – начала объяснять Нэнси. – А массовое убийство в Сиэтле? Власти Сиэтла говорят, что возможным мотивом был грабеж, но в данный момент не сообщают, пропало ли что-нибудь из апартаментов русского. А после этого Сагли и Деонович вламываются в здание, считающееся в Монреале музеем, – и снова ради ограбления? Как я уже сказала, это не их стиль. Есть что-то, чего мы в данный момент не знаем.

– Насколько я понимаю, ваша сотрудница больше трех лет отравляла жизнь Сагли и Деоновичу, – сказал Розен. – По крайней мере, с тех пор как я поручил ей это после ее службы в Афганистане. Дьявол, возможно, как раз из-за нее они сейчас в бегах. Еще того хуже – русские знали, что именно она не дает им спокойно жить. А теперь объясните мне – это дело мести или нечто другое? Чтобы знать, как действовать, надо понимать сложившуюся ситуацию.

Директор кивнул.

– Стэн привел веский довод, – сказал он, пристально наблюдая за Гроган, чтобы уловить ее реакцию.

Нэнси, приподняв бровь, повернулась к своему коллеге:

– Все верно. В кои-то веки у меня в отделе появился человек, способный справиться с такой специфической работой. Линн вцепилась в этих двоих зубами и когтями. Их разыскивают у нас за убийство федеральных агентов, в том числе и наших людей. Куда бы эта парочка ни отправлялась – в Москву, в Киев, даже в Курдистан, – Линн приставляла к русским слежку. Она отравляла им жизнь, давая понять их возможным клиентам и партнерам, что дни их почти сочтены. В конце концов – и об этом говорится в моем ежемесячном ведомственном отчете – она получила от меня полномочия переслать русской разведке сведения об их деятельности. Сведения включали в себя информацию о том, что в Москве они убили кое-каких политиканов, которых полагали опасными для своих незаконных операций. В конце концов новый президент России дал этим уликам ход и парочке пришлось удирать.

– И теперь ваша чудо-девочка в их руках. Это должно заставить меня почувствовать себя лучше? – спросил Розен, тоже посмотрев на женщину и приподняв бровь.

– Неуместное замечание, Стэн, – сказал Хэрмон. – Мне нужно, чтобы вы оба сообща работали над этим делом. Канадский премьер-министр только что угрожал президенту публичным раскрытием. Мы должны взять ситуацию хоть под какой-то контроль и найти ответы на вопросы, для чего придется работать с полной отдачей.

– Хотя мне совершенно не нравится, как все обернулось, – проговорил Розен, – но, по-моему, премьер-министр блефует. Его люди тоже там были, так что же он может сказать? Что он не в курсе, чем занимается его разведка? Кроме того, у него там протестуют сепаратисты, в Монреале он имеет дело с открытым бунтом, а случившееся может только добавить ему проблем с франкоговорящими провинциями.

– Как дела у их парня? – спросил Истербрук.

– Джон Александер – крепкий орешек, – ответила мисс Гроган. – Как я уже сообщала в нескольких отчетах, он – один из хороших парней. Этого сукина сына трудно убить. Он поправится. На нем был бронежилет. Он – настоящий профи.

– Хорошо-хорошо. А теперь…

– Насколько я его знаю, он захочет участвовать в деле, что бы мы ни решили предпринять. Они с Симпсон дружили. Оба они были с «МИ-5», в Бирмингеме во время дела с «Аль-Каидой». Очевидно, он близкий друг ее семьи.

– Если он попросит, мы позволим ему участвовать из профессиональной вежливости. Это меньшее, что мы можем сделать, – сказал Истербрук, кивнув в знак того, что короткое совещание закончено.

Нэнси Гроган откашлялась. Директор поднял глаза, а приподнявшийся Розен снова опустился в кресло.

– У вас есть еще что-то? – спросил Хэрмон.

– Линн Симпсон, – ответила женщина.

– Я добьюсь, чтобы ее вернули. А если не получится, достану ее убийц, – пообещал директор.

– Дело не в этом, сэр. Она не зря так хороша в своем деле. Не зря ей предназначено в ближайшем будущем стать одним из руководителей агентства. Похоже, это у нее в крови.

– Ближе к делу, – велел Истербрук.

– Симпсон – девичья фамилия матери Линн. Ее настоящая фамилия – Коллинз.

Директор Истербрук прикусил губу и развернул свое кресло к огромному окну. Он думал. Розен же совершенно не понял, что имеет в виду Гроган.

– И? – в конце концов спросил он.

Нэнси покачала головой, повернулась и посмотрела на второго заместителя директора:

– Она – сестра очень опасного человека. По крайней мере, раньше он был таким. Этот полковник Коллинз и Панчи Александер – давнишние знакомые. Они вместе руководили спецоперацией в Канаде. Я не смогла выяснить детали той миссии, но она была связана с восстановлением некоего проекта под названием «Протуберанец». Мне не удалось разузнать больше…

– Он по-прежнему опасный человек, а «Протуберанца» не существует, – сказал Истербрук. Он продолжал глядеть в окно, отвернувшись от своих заместителей. – По крайней мере, официально не существует. То, о чем вы говорите, было поисково-спасательной операцией, которую провели спустя двадцать пять лет после того, как «Протуберанец» был потерян. Это не имеет отношения к тому, что случилось в Монреале.

Нэнси Гроган уловила, откуда ветер дует, и поняла, что тема «Протуберанца» исчерпана.

– Я думала, армия предала полковника Коллинза забвению? – спросила она, глядя на спинку директорского кресла.

Истербрук в конце концов медленно развернул кресло обратно и снова очутился лицом к лицу с двумя своими сотрудниками. Он провел рукой по совершенно седой голове и сурово уставился на мисс Гроган.

– До меня доходили слухи, что полковник Джек Коллинз все еще в строю. – Хэрмон поднял телефонную трубку. – И если эти слухи правдивы, он будет не в восторге, что мы потеряли его младшую сестру. А теперь прошу меня извинить.

– Линн говорила, что они с братом нечасто общаются и не слишком близки, – сказала Нэнси.

Директор застыл с трубкой в руке, глядя на своих подчиненных:

– Вы хотите сами сообщить ему о случившемся? Если, конечно, мы вообще сможем выяснить его местонахождение.

Гроган опустила глаза, встала и двинулась к выходу.

– Я не понял, кто такой этот Коллинз? Из-за чего такой шум? – спросил Розен. – Бога ради, да он всего лишь полковник!

– Судя по его репутации, он не только один из лучших солдат нашей страны, но и самый опасный из живущих ныне людей… По крайней мере, был таким, – сказала Нэнси, протянув руку к дверной ручке.

– Ваши слова не выйдут за пределы моего кабинета, – сказал Истербрук, нажимая кнопки телефона.

Он не воспользовался услугами своего секретаря в приемной, как и всегда, когда звонил на частную линию президента.

– Не понимаю вашей озабоченности. Думаю, у нас есть проблемы посерьезнее, чем какой-то армейский полковник, – сказал Розен, переводя взгляд с директора на его заместительницу. – Да ладно! Он всего лишь один человек, не так ли?

Мисс Гроган повернулась и привлекла тем самым внимание директора.

– Послушайте, Коллинз – легенда, по крайней мере, среди оперативных работников, – сказала она.

– Бьюсь об заклад, он застрял на рутинной работе где-нибудь в глухомани, – сказал Розен. – Стал одним из таких, знаете, служак: «В случае войны разбейте стекло». Сейчас он, наверное, просто живое ископаемое.

Глава 2

Линн Симпсон не связали и не сунули ей в рот кляп. После кровавой утренней бойни с ней обращались неплохо. Ее заперли в маленькой комнате в подвале дома. Девушка даже понимала, где именно ее держат, потому что узнала маленький аэродром, на который ее привезли, возле Маклина в штате Вирджиния. Она находилась всего в нескольких милях от своего ведомства в Лэнгли, и ее беспокоило, что преступники не пытаются спрятать от нее свое логово. Было ясно, что ее не собираются возвращать ЦРУ.

Водворив девушку в подвал, ей оставили ланч на маленьком столике в углу, но она не притронулась к еде. Зато Линн выпила бутилированной воды, просто чтобы удержать в животе желчь, которая подступала к горлу каждый раз, когда она вспоминала, как у нее на глазах убивали агентов и канадских полицейских.

Она не видела Сагли и Деоновича с тех пор, как ее привели в это помещение, однако несколько других громил давали знать о своем присутствии. Ей еще предстояло выяснить, почему она здесь и почему до сих пор жива.

Линн подошла к окну и привстала на цыпочки, чтобы выглянуть в него – оно находилось вровень с землей. Стекло было укреплено проволочной сеткой, а значит, не могло быть и речи о том, чтобы выбить его и вылезти. Сторожившие пленницу люди окажутся здесь задолго до того, как она сумеет справиться с сеткой. Линн огляделась: кругом сплошной бетон. Она снова повернулась к окну, за которым был пасмурный день.