Старые Враги - Глеб Кондратюк Страница 12

Свирепое выражение лица Таама, что уже несколько столетий не ступал на камень их единственного прибежища, смягчилось, глядя на то, как расчувствовалась могучая Богиня Света. Потом он поднял голову и посмотрел на Вольного:

— Я должен вас поблагодарить, бессмертные.

Будто повинуясь настроению хозяина, груз на плечах Вольного стал легче, но не исчез полностью.

— Все возможности нам дал твой брат. Мы просто сделали то, что он попросил. Так, что тебе стоит благодарить его.

— Скромность, — кивнул Таам, — редкое качество. Мой брат знает о моей благодарности, хоть это было и глупо, снова довериться кому-то из них. — Даийлен при таком упоминании замерла, — Если спросить у неё или любого другого нынешнего бога, то они скажут тебе, что самые ненавистная им каста — это предатели. Я бы на его месте никогда бы не пошел у меня на поводу, но, кажется, он поступил правильно. — Таам нежно погладил женщину по плечу, и та снова смогла расслабиться, — Наверное, поэтому он и был вождём и управлял племенем, а я был кузнецом и делал ему мечи.

Вот эта информация стала для игроков неожиданностью. Таам был ближайшим соратником своего брата — Бога Битв — удивительно слышать, что в ту пору он был ремесленником.

— Вижу удивлены. — Таама сей факт позабавил и на миг на его лице отразилась усмешка, — Каким бы хорошим воином ты ни был, без оружия долго ты не повоюешь. У зверей есть острые клыки и когти, а у некоторых штуки и пострашнее. Люди на их фоне — так, мелочь. Потом у нас, людей, появился разум, и мы сами смогли создать себе зубы и когти, отвоевав место для жизни. Но вы, погляжу, хорошо знаете эту истину.

В воздухе рядом с Вольным вдруг появилось [Стремление Макки]. Между ним и Зверем, на расстоянии метра от земли застыл [Зарм]. Также появились [Кейм], [Дром] и эпическое оружие младших, что им сделали гномы. На пальце Мрачного Клинка также заблестела [Доброта Юноши]. Здесь прибывали только их души, поэтому вызывать какой-либо реальный предмет они не могли, а значит и выудить что-то из их инвентаря Таам не мог. Тарас присмотрелся повнимательнее и заметил, что всё появившееся оружие, словно голограмма, лишь макет реального. Зверь даже для надёжности коснулся пальцем своих рукавиц и тот прошли насквозь.

— Вижу работу гномов. Это делал ученик Гнура? Да. — быстро ответил на собственный вопрос оживившийся Таам, — Но не сам. Вы тоже приложили свою руку. Получилось действительно нечто уникально, живое. Оружие, под стать тем, кто его использует.

Внимательный взгляд древнего воина сосредоточился на Вольном.

— Мой брат не ошибся, когда выбрал тебя. Я чую дух, что не раз пытались сломить, но ни у кого этого так и не вышло. Твои братья такие же, ровно, как и ваше оружие. Уверен, ваше Братство сложилось в тяжелых испытаниях. Рад видеть, что у нашего Смертного Меча есть такая опора, — Таам перевел взгляд вправо, где стояли Мрачный Клинок и Крюк, — Молодняк тоже радует. Навыков пока не хватает, но вот упорства не отнять. Раз уж смерть для вас не проблема, то о вашем будущем можно не беспокоиться.

Брат Асфеда уже собирался отвести от них взгляд, но в последний момент, что-то заставило его задержаться на Мрачном Клинке, который, не дурак, тоже это заметил и забеспокоился. Этот старикан выглядел примерно таким, каким он представлял Тараса в старости и повышенное внимание от такой персоны его совсем не радовало.

— Вот оно! — удовлетворенно прошептал Таам.

Перед Мрачным Клинком появился кинжал Блика, осевший в его инвентаре после битвы за домен Света. По-честному, Женя надеялся, что сможет использовать такой мощный артефакт сам. Блик с его помощью творил невероятные вещи. Правда все многочисленные попытки, предпринятые за последние дни, хоть как-то его активировать ни к чему не привели. Проекция оружия тем временем поплыла к вытянутой руке старика.

— Твоя сестра так ничему и не научилась, да?

Даийлен в ответ неопределенно замотала головой. Сейчас трудно было рассмотреть в её поведении грозную Богиню Света. Она была просто счастливой женщиной, которой не хотелось ни говорить, ни наставлять, ни приказывать, а просто быть рядом с ним.

Оружие Блика тем временем оказалось в ладони Таама. Тот рассмотрел кинжал поближе и, найдя что-то, коротко хмыкнул.

— Сауглишь действительно ничуть не изменилась.

Таам с силой сжал ладонь так, что напряглось вся рука, и через секунду послышался громкий звук лопающегося металла. Старик разжал ладонь и оттуда посыпались вполне реальные осколки того, что раньше было рукоятью кинжала Блика.

— Не стоит беспокоиться, юный воин. Ты мне за это потом ещё спасибо скажешь. — оставшееся целым лезвие поплыло обратно в руки Мрачного Клинка, — Вы дружны с гномами. Отдай этот осколок тени подгорным мастерам. Уверен, они не смогут противостоять искушению поработать с таким редким материалом и смогут сделать из него нечто стоящее, а не жалкую поделку, на которую хватило скромных способностей Сауглишь.

После этого Таам наконец-то обратил внимание на Кальта.

— А теперь наш новый Мастер Войны.

При упоминании своей персоны, великий и ужасный архимаг Райшила, вежливо поклонился:

— Меня зовут Кальт Маздор и я приветствую старшего.

Тень улыбки озарила лицо Таама:

— Бьюсь об заклад у себя на родине ты не такой манерный.

— У него на родине все считают его бешеной собакой.

Вольный заметил, что Даийлен расслабилась достаточно, чтобы отпустить колкость про тифлинга. Значит встреча с Таамом, которую она так ждала, проходит удачно.

Кальт не рискнул сейчас отвечать в свойственной себе манере, поэтому просто сдержанно улыбнулся, чем ещё раз повеселил Таама:

— Не волнуйся, Кальт. Сюда вы будете попадать не часто, а сдается мне ваши с ней дорожки будут идти рядышком, найдешь ещё возможность ответить ей за жгучий язык. Мне это удавалось довольно легко так, что и ты справишься. — Глаза старика внимательно осмотрели Кальта с ног до головы. Его он изучал дольше всех остальных. — Вижу ты танцуешь с огнём, Кальт. Когда-то давно я тоже так делал. Огонь помогал мне и в кузнице, и за её пределами. Но это очень настойчивый друг, и, если ты дашь слабину он тебя подомнёт, а я думаю ты понимаешь, чем это закончится, зная какой у огня буйный нрав.

Тарас не мог не заметить этой детали. Ремесло, огонь — какую ещё стихию мог выбрать себе Таам?