Марк Сиддонс - Избранница ночи Страница 13

Даже утренняя свежесть, напоенная запахом полевых трав и степных маков, была не в силах отвлечь ее от тяжелых дум. Девушка, сжавшись на козлах и втянув голову в плечи, даже не обращала внимания на происходящее вокруг, не говоря уж об окрестных пейзажах. Все произошло так быстро и неожиданно, что она чуть не впервые в жизни растерялась и покорно позволила распорядиться своей судьбой — хотя бы и на короткое время. Может быть, всему виной было пережитое ею за последние два дня, гибель родных — такое и у более зрелого и опытного человека способно отнять на некоторое время как разум, так и волю и желание действия. У Сони и в мыслях не было ехать в Майран, а вот теперь благодаря своим неосторожным словам и не в меру проницательной Текмессе она тряслась в повозке вместе с незнакомыми ей и непонятно чем занимающимися мужчинами. Лошади все дальше увозили ее от столицы, и предпринимать что-либо поздно: не оставаться же одной в степи, без денег, без лошади, без оружия…

Ее спутники тоже помалкивали. Искоса поглядывая на них, Соня никак не могла пронять, кто же они. На купца, как показалось ей тогда, у Текмессы, Лабес все-таки похож был мало, несмотря на его вполне благообразную внешность. Что-то проглядывало в его облике лихое, напоминавшее ее «друзей» из майранских шаек.

«Может быть, плотники или там печники? — подумала девушка, но тут же отмела свое предположение: — Нет, вряд ли».

Лабес, уловив ее взгляд, усмехнулся, подмигнул девушке и запел хрипловатым и слегка надтреснутым голосом:

Если б не был сиротой,Ехал бы сейчас домой,А поскольку дома нет,Мне жилище — целый свет.Как звать твою мать? Нам ее не отыскать!Если б не был сиротой,Был бы парень я простой,Пас коней, доил коров,Не кидал бы лопухов!Как звать твою мать? Нам ее не отыскать!Если б не был сиротой,Поженились бы с тобой.Лучше ты меня забудь —Переспим, и снова в путь.Как звать твою мать? Нам ее не отыскать!

Гертли оживился при звуках голоса товарища и с удовольствием подхватывал припев своим густым, но тоже хриплым басом, подпрыгивая на козлах и помахивая рукой в такт словам, отчего повозка шаталась и отчаянно скрипела — Соня даже испугалась, как бы она не развалилась прямо под ними посреди степи.

— Хорошо поем! — похвалил себя Лабес и снова подмигнул девушке: — Гляди веселей, подруга! Прошлого не вернешь, а жить дальше все равно надо! Расслабься, а то сидишь такая несчастная — у меня аж сердце заходится. Я, знаешь ли, человек чувствительный и жалостливый. Мне старуха рассказала про тебя кое-что,— он на мгновение нахмурился,— понимаю, как сильно ты влипла. Но что поделаешь? Судьба! С тем, что случилось, ничего не поделаешь, а вот свои будущие действия имеет смысл получше обдумать.

Лабес чуть присвистнул на лошадок, и те резвее застучали копытами.

— Раз старуха поручила тебя нам, можешь не беспокоиться, сыта и одета будешь. И сон в тепле,— засмеялся он,— а это ведь почти самое главное в жизни. Так?

— Может быть,— буркнула Соня.

— Ну и хорошо.— Лабес затянул следующую песню, которая не сильно отличалась по содержанию от первой, разве что была куда более непристойной. Гертли вновь, как и в прошлый раз, с удовольствием орал припев, да так громко, что встречавшиеся им стайки куропаток с ворчливым кудахтаньем убегали подальше в степь.

— Зачем вы едете в Майран? — решилась задать вопрос Соня, когда певцы решили перевести дух.

— А мы не собираемся туда,— усмехнулся Лабес,— во всяком случае пока что. Дальше посмотрим, как дела пойдут. Ты ведь, собственно, тоже не намеревалась туда отправляться?

— Но… ведь Текмесса…— начала было девушка.

— Она так думала,— Лабес хитро сощурился,— просто я ей как-то сказал, что хотел бы побывать в этом городе.

— А чем вы, собственно, занимаетесь? И откуда родом?

— Чем занимаемся — скоро увидишь,— махнул рукой Лабес.— Дело прибыльное, у тебя наверняка получится, верно, Гертли? — повернулся он к своему приятелю, который, дружелюбно ухмыляясь, слушал их беседу.— А родились мы почти рядом, но по обе стороны этих вот Кезанкийских гор: я — в Заморе, а он в Бритунии, да только вот так давно покинули те края, что уж и забыли, как они выглядят.

— Да уж,— пробасил гигант, во все глаза глядя на Соню.

Больше Соня вопросов не задавала, хотя из сказанного Лабесом толком ничего не поняла. Вскоре они остановились на небольшой отдых в лесу у круглого, как монета, озера. К вечеру их повозка уже въезжала в небольшой городок.

— Давненько мы не были здесь,— заметил Лабес, когда они миновали окованные железом ворота, заплатив положенную дань,— пожалуй, нас могли и забыть в этом занюханном городишке. Как ты думаешь?

— Хорошо бы,— отозвался его приятель.

Они остановились на постоялом дворе, на воротах которого была прибита петушиная голова, искусно вырезанная из дерева.

— Что-то я не помню этой гостиницы,— заметил Гертли.

— И к лучшему,— усмехнулся Лабес.— Значит, и тебя здесь не узнают. Хотя, конечно, такой видный мужчина, как ты…

Они заняли пару комнат на втором этаже, и Лабес, наказав своим спутникам ждать его и никуда не уходить, накинул плащ с капюшоном и отправился в город, бросив на прощанье:

— Потолкаюсь немного в тавернах, может быть, узнаю что интересное… Ты смотри, чтобы все было в порядке,— велел он Гертли, на что тот только ухмыльнулся: мол, не беспокойся.

Предупреждение для Сони в общем-то лишнее: в незнакомом городе делать было особенно нечего. Девушка защелкнула задвижку своей комнаты и легла на кровать, подложив руки под голову.

«Наверняка мои новые знакомцы заняты явно чем-то не очень законным,— решила она, вспомнив все их немногочисленные намеки, брошенные при въезде в город,— не иначе, попала в какую-то шайку».

Однако этот факт, в котором она к тому же еще не была полностью уверена, не особенно испугал Соню. Около года назад в Майране ей пришлось заниматься подобными делами, и еще неизвестно, кто в нем более искусен — она или Лабес с Гертли. Если придется кого-нибудь грабить, так это для нее дело почти что привычное, вряд ли она потеряла обретенные навыки за год обучения изящным манерам в столице. Да и деньгами можно будет разжиться, а там и подумать о том, как выполнить свою задачу. Девушка лежала, прокручивая в голове разнообразные способы мести, которыми можно было бы расквитаться с Атлией. Но как она ни прикидывала, выходило только одно: надо было или становиться такой же сильной, как кенида, то есть иметь под своим началом отряд воинов, или же научиться так искусно владеть оружием, чтобы в одиночку проникнуть к ней в замок и прикончить ее там. И то и другое представлялось пока Соне почти не осуществимым, и от этой мысли у нее на висках выступил холодный пот и все тело девушки заколотила дрожь.