Николай Ютанов - Путь обмана (сборник) Страница 19

Хеллие растерялся. Он не был очень опытным военачальником. Здесь была явная неразрешимая и невскрываемая ловушка. Это было похоже на плашку для ловли локи. Стоит только глупому зверьку дернуть за мешок с приманкой, как на его наивную голову обрушится тяжелый острошипый чурбак. Хеллие недовольно замычал и сложил руки на груди. Внутрь он не полезет. Надо бы попробовать выбить дианейцев из боковых изгибов окопа. Это их слабое место. Но надо быть осторожным. Надо прикинуть и посчитать…

Остатки дня и следующее утро Хеллие подарил королеве, занимаясь разведкой. Он посылал к траншее десятки лазутчиков и наблюдателей в надежде хоть как–то выведать план горцев. Окоп не подавал признаков жизни, выставив над валом деревянные складные пращи.

К полудню Хеллие наконец решился на атаку. Войска Соденейского лего построились по энторатам и, подбираясь ближе к левому укреплению, вклинились между окопами. Дианейцы, видимо, не ожидали этого. В окопах началось волнение. Со стороны соденейцев раздался гортанный выкрик, и солдаты Хеллие молниеносно перестроились. С ревом и криками они хлынули на левый край вала. В окопах затрещали пращи. Каменный ливень рухнул на строй нападающих.

— Вперед! — заорал Хеллие, размахивая мечом.

Камень с хрустом впился ему под ребро. Полководец охнул, покраснел и рухнул с коня. Он с усилием поднялся на четвереньки и повел вокруг выпученными глазами. Сквозь красный туман он с трудом разглядел красных всадников у подножия скал. Хеллие потряс бородой, стряхивая наваждение. Конная лавина налетела без звука, в полной тишине заблестели мечи. Хеллие выпрямился, прижал кулаки к ушам. Картина взорвалась стонущим ревом: «А–а–р–р!».

— Назад! — завопил Хеллие, растопырив руки.

Он схватил свою испуганную лошадь под уздцы. Но пискнул воздух, и конь упал на колени: тяжелый камень ударил его в бок. Хеллие в исступлении хлестнул лошадь плеткой. Конь тяжело прянул в сторону, рывком становясь на копыта. Сзади на Хеллие обрушился удар. Полководец кубарем покатился по распаханной копытами земле. Панцирь раскололся. Мимо свистнула стрела и впилась в раскоряченный труп дианейца. Хеллие на четвереньках подполз к коню и вскарабкался в седло.

— Назад! — завопил он.

Рассеченным энторатам Соденейского лего удалось наконец выстроить мало–мальский порядок. Всадники оттеснили их от окопов и изрядно уменьшили в числе. Конница врага, сделав свое дело, уходила под прикрытие скал.

Хеллие дал команду к отступлению. Воины во главе с полуголым полководцем на хромом коне потянулись обратно к стану, изредка оглядываясь на пилообразные стены заветного города.

«Зуб тебе в глотку, — тупо подумал Хеллие. — Пусть Окнер сам берет этот город».

…Три дня назад дианейская орда вторглась в область Холодных Земель. Вокруг на два полных перехода простиралась степь — ровное пространство, покрытое горькой травой сизого цвета. Каждое утро, как только светило вставало над гладким горизонтом, степь вспыхивала пестрым пламенем цветов. Но не успевал взгляд обрадоваться, как все опять гасло, покрываясь угрюмым налетом серых стеблей.

Дважды войско пересекало длинные песчаные проплешины, напичканные ядовитыми безногими ящерицами. Сегодня песчаники больше не попадались, но взамен дианейцы обнаружили покинутую стоянку. Большой отряд всадников двигался впереди, невидимый войску. Кто они? Легендарные варвары или окка преследования, высланная пафликэнским военачальником? Королева Ель усилила дозор.

Еленка ехала на походном коне — трусливом, боящемся запаха горючей смеси, но невероятно выносливом. Тело королевы до колен закрывала металлическая сетка. К наплечным рогам ошейника был пристегнут длинный зеленый плащ с ремнем для арбалета. Королева сидела в седле, чуть откинувшись назад, держа узду в левой руке, а правую уперев в круп коня. Сизые метелки трав хлестали ее по голеням, оставляя на коже капли сока. Еленка рассеянно смотрела вперед. Иногда ей казалось, что она одна в этом пустынном мире. Лишь конь, королева и степь. И тогда из сжатых губ Еленки вылетал еле слышный возглас и растворялся в сыром воздухе Холодных Земель.

Вдруг еленкин конь всхрапнул, шарахнулся в сторону. Королева одернула его и привстала на стременах. Впереди, прямо по движению войска, стояла толпа, оцепленная ходовым дозором. Еленка сжала губы, чтобы не выдать своего удивления: это были женщины. Много женщин. Они были молоды и суровы. Платья с глухими воротниками и меховыми узорами спускались ниже колен.

Обуты в такие же по орнаменту кожаные сапоги. Белые длинные волосы развевались под порывистым вечерним ветром. Лоб каждой под ворохом взлохмаченных волос охватывала узкая лента с желтой пластиной посередине. Они стояли перед войском и сурово, без улыбки смотрели на пришельцев.

Лет выехал вперед. Он не торопясь подъехал к женщинам и крикнул:

— Что вам надо?

Женщины молчали. Лет повторил призыв на семи языках, которые знал. Женщины зашевелились. Они по–деловому опустились в траву и начали раздеваться. Они снимали платья, обнажая светло–серые, как трава, мускулистые тела, перевитые красными лентами.

Лет испуганно дернул повод. И вдруг услышал звонкий смех. Он обернулся — смеялась королева. Пока он выкрикивал вопросы, войско подползло совсем близко. И королева смеялась, подавая знак поворачивать. Дианейская орда начала медленно обтекать толпу женщин. Лет обернулся. Женщины стояли плотным стадом, безвольно опустив руки. У некоторых на лицах едва заметно обозначились улыбки.

Лет пришпорил коня и, догнав друга–телохранителя, пристроился сзади.

Королева не переставала улыбаться. Она поворачивалась к Лету и, прищурив глаза, усмехалась.

— Я думаю, что это не последняя встреча сегодня…

Словно в ответ на ее слова, спереди, из сгущающихся сумерек, донеслось сопение и взмыкивание быков. Друг–телохранитель и Лет подстегнули лошадей.

— Этот подарок нам нужнее… — сказала королева и зевнула.

Эилинн подняла голову. Сквозь длинную щель окна в комнату втискивалось солнце. Его лучи упирались в позеленевший потолок, щекотали щеки Эилинн и тонули в чернильнице на столе. Эилинн встала и, тихо шлепая босыми ногами по мозаичному полу, подошла к столу, села на край. Ее синие глаза быстро пробежали последнюю исписанную страницу. Эилинн макнула перо в чернильницу, задумчиво покусала его лохматый конец и дописала:

«Если не превозносить таланты, среди людей не будет соперничества. Если не ценить редкие вещи, люди не станут красть. Если люди не видят того, что возбуждает желание, их сердца не волнуются. Поэтому, когда правит мудрец, он опорожняет их сердца — и наполняет желудки, ослабляет их волю и укрепляет кости. Он постоянно стремится к тому, чтоб у народа не было знаний и желаний и чтобы те, кто знает, — не смели действовать. Он действует недеянием и всем управляет».