О детях Кощеевых - Алёна Дмитриевна Селютина Страница 20

Яша немного расслабился и обнял ее чуть увереннее. Злата дала ему время привыкнуть. Но та, что жила внутри, снова беспокойно заворочалась. И показалось, будто ее стало больше. Это ощущение Злату насторожило. Она слегка отстранилась, заставляя Яшу разжать руки. Поймала его растерянный взгляд. Ну нет, не надо волноваться… Огладила пальцами его левую щеку. Они манили ее – его шрамы, притягивали взор, ей всё время хотелось к ним прикоснуться. Злата не видела смысла и нынче отказывать себе в этом желании. Она потянулась и поцеловала самый широкий. Яков вздрогнул и гулко сглотнул.

– А говоришь, привык к ним, – шепнула ему Злата.

– Я…

Она поцеловала обожженный висок, потом лоб и то место, где раскаленное железо прижималось к брови, оставив от нее только половину.

Яков не двигался, сидел ни жив ни мертв, зажмурившись, и его лицо, когда она отстранилась, выражало что-то болезненное.

Злата подалась еще немного назад, уперлась спиной в столешницу. Яша открыл глаза. Серые. «Фирменные соколовские глаза, – подумала Злата. – Интересно, а бешеный темперамент он от деда тоже унаследовал?»

А он всё смотрел на нее. Потом наконец поднял руку и очень осторожно костяшкой пальца провел по ее щеке – от виска к подбородку. Улыбнулся.

– Это не значит, будто я не знаю, что они уродливы, – сказал Яша, и Злата не сразу поняла, что это ответ на ее вопрос. – Но я не стыжусь их. Просто когда кто-то относится вот так к твоему уродству, это странно… Злата, я что-то не так сказал? Я вовсе не имел в виду, что ты странная… То есть… Злата, что…

Не слушая бормотания Яши, Злата медленно встала с его колен. Отвернулась и подошла к чайнику. Проверила наличие воды. Нажала на кнопку выключателя.

– Злата, что я сказал?

Она заставила себя улыбнуться. Отец всегда говорил, что улыбка отражается в голосе, и если ты не хочешь выдать свои эмоции, нужно улыбаться.

– Всё нормально. Просто подумала, почему бы нам всё-таки не выпить чаю.

Иначе она может сделать что-нибудь плохое. А так у нее будет возможность успокоиться. Яша за ее спиной молчал какое-то время, потом выдал неуверенно:

– Тебе очень идет коса…

Злата обернулась. Теперь он выглядел потерянным и каким-то побитым, как щеночек, ей-богу. Вдруг вспомнилось, как Бонни, когда была еще совсем маленькой, иногда заигрывалась и начинала кусаться по-настоящему. Злата злилась и плакала от обиды. А отец говорил, что нет смысла обижаться на неразумное животное. Его нужно дрессировать.

Вот и тут так же. Зря она сейчас не сдержалась. Яков говорил о себе и даже не подозревал, чем именно отзовутся в ней его слова. Злиться глупо. Она сюда не за этим пришла.

– Ради тебя плела, – не стала врать Злата.

– Меня? – то ли испугался, то ли обрадовался Яша.

– Ага. Во-первых, подумала, что тебе так будет привычнее.

– А мне нравится, когда они распущены, – доверительно и очень смущенно поведал он. – Они очень красивые.

Злата мрачно усмехнулась и качнула головой.

Разумеется, они красивые! И вся она такая красивая! Ах, как это неожиданно и приятно – услышать такое!

Интересно, он правда полагает, что его комплимент – лидер среди самых оригинальных? Боги, она его переоценила, и это будет просто скучно. Это…

– Недалеко от моей деревни на берегу реки есть место, где много камней. Знаешь такие цветочки – ноготки? Эти камни вот такого цвета. И на солнце смотрятся так, будто все в огне. Я люблю туда приходить. Вот и волосы у тебя такие же. От них словно теплее, как от пламени…

Ух ты. А мальчик-то поэт. Может, всё-таки выйдет интересно.

В чайнике закипела вода, щелкнул переключатель. Злата обернулась и потянулась вверх, чтобы снять с полки кружку и стакан.

– Давай я! – немедленно подорвался Яша и кинулся доставать всё необходимое и составлять на стол. – А чай вот… – Он открыл верхний ящик стола. – Злата… Ты сказала «во-первых». А что «во-вторых»?

Злата снова умилилась. Какой всё-таки непорочный юноша ей достался. Забавно, но злость уже почти ушла. Почти.

– В постели мешаются, – ответила она и встретилась с ним взглядом.

Секунду Яков смотрел, не понимая. А потом его лицо залила краска. Злата едва не замурлыкала от удовольствия. Это ей тоже нравилось: то, как легко было его смутить и заставить покраснеть. Ох уж этот румянец… Кажется, он проступал даже сквозь шрамы.

Она приблизилась вплотную и обняла Якова за талию.

– Но если тебе уж очень хочется, то можешь распустить, – разрешила она, наслаждаясь его откровенно испуганным видом. – Яш, не надо волноваться, я заранее даю согласие на всё, что произойдет дальше. – Очень хотелось добавить, что она в том числе не против экспериментов, но, пожалуй, тогда бы у него точно сердце остановилось, поэтому Злата решила обойтись малой кровью. – А кусаюсь я только по делу.

И в подтверждение своих слов легонько укусила его за подбородок. Ощутила, как он задрожал. Обрадовалась: а у мальчика явно есть потенциал, и велика вероятность, что она тут не зря старается. Поцеловала место укуса и легко подтолкнула в сторону кровати. Яков явно плохо соображал, потому что шаг сделал, потом еще один. Взгляд его прояснился, когда он уже сидел на постели, а Злата разместилась на его коленях, только на этот раз лицом к нему.

– Злата…

Она явно ему нравилась, и, видимо, Яша боялся ее обидеть и это была единственная причина, по которой он до сих пор не выставил ее из комнаты или не сбежал сам. Просто не знал, как аккуратно отказать. Крайне гадко с ее стороны было использовать это. Но остановиться, не испробовав сей иноземный деликатес, Злата уже не могла. Тем более, вон, заикаться Яша уже перестал. А значит, всё не так плохо.

«Что ты делаешь, он же не хочет так…» – раздался голос из глубин подсознания.

«Заткнись…»

«Разве ты уже забыла, как сама…»

«Заткнись! – мысленно взревела Злата. – Не смей сравнивать!»

«Почему? Потому что ты теперь примерила на себя другую роль?»

«Я вытравлю тебя».

«Нет».

Нет. Действительно – нет. Избавиться от этого выше ее сил. Но никто не мог заставить ее подчиняться этому дурному голосу, и, стараясь заглушить его, Злата снова ринулась в бой. Она впилась поцелуем Яше в губы и, кажется, сделала это не слишком аккуратно, потому что Яков коротко охнул, а она ощутила привкус крови. Ничего, перебьет другими ощущениями. И всё же надо было окончательно лишить его возможности трезво мыслить, и поскорее. Злата оторвалась от Якова и быстро стянула с себя футболку.

Яша тяжело сглотнул, с каким-то почти священным трепетом обвел взглядом ее тело. Зрачки у него расширились, и только по самому их краю еще осталась узкая полоска серого.

Прекрасно.

Однако он не спешил к ней прикасаться. Стесняется? Тут она тоже могла немного помочь.

Злата щелкнула пальцами, выключая свет. Но за окном всё равно было слишком светло. Она поискала в памяти подходящий заговор. Прошептала слова. Сумерки в комнате сгустились. Недостаточно, чтобы не видеть совсем, но достаточно, чтобы создать интимный полумрак. В темноте ощущения обостряются. А ему так будет легче.

– Что происходит? – шепнул Яша.

– Создаю нам атмосферу. Мы остановились на том, что начали раздеваться.

Злата нашла края его футболки и скользнула ладонями под нее, задевая ногтями кожу, прошлась вверх. Яков со свистом втянул воздух. Он то и дело вздрагивал под ней, приводя ее в восторг. Как же это полезно для самооценки, когда на тебя реагируют так. И она стянула с него футболку. Но тут Яша в очередной раз опомнился, дернулся и схватил ее за руки.

– Стой-стой-стой…

Он тяжело дышал, явно был страшно возбужден, и Злата не сомневалась, что ему стоило немалых сил остановить ее сейчас. Но он остановил… Она коротко вздохнула и обреченно упала ему на грудь, потерлась щекой о кожу и подумала вдруг, что на вкус та должна быть как солнышко. Что за бредовая мысль? Ах, это не ее…

– Ну, что такое?