Отражения одиночества - Светлана Залата Страница 22

– Нет. Я… – на секунду Саша запинается, понимая, что говорит с ребенком. Пусть и прожившем очень много лет, но ребенком. А потом продолжает, пытаясь объяснить то, что объяснить, кажется, невозможно: – я видела. Свою семью – когда была близка к смерти. Они там были. И я верю, что они там… ждут. Но я не могу их вернуть. И я не могу помочь тебе в этом. Никак. Прости – это невозможно. Они ушли навсегда.

– Ты врешь!

Саша только качает головой.

– Хотела бы. Но я говорю правду.

– Да пошла ты! – Вася вскакивает и выбегает в сени. Хлопает дверь.

Саша остается сидеть на лавке. Холод обступает ее со всех сторон. Неуютно донельзя и хочется есть. Очень хочется – но еды нет. Нет – и никогда не будет. Никакой.

– Понятно, он ведь умер от голода – Саша говорит себе под нос, стараясь справиться с нахлынувшими чувствами. Странно, но Изнанки она тут вовсе не чувствует. Впрочем, она ведь в своем лесу не ощущала ее.

Нет Изнанки. Только холод и страх, туманящие остатки здравомыслия.

О голодоморе она знает не так уж и много. Только из статей да пары отчетов, скорее публицистических, чем научных. Но сейчас, сидя там, где некогда принимали пищу, становившуюся все хуже и хуже, а после и вовсе закончившуюся, она чувствует лишь слабые отголоски тех эмоций, что переживали погибшие.

Страх. Желание есть, есть что угодно, хоть бы и человеческую плоть, желание ощутить еду в желудке, ощутить его наполненность, столь сильное, что заслоняет собой весь мир. Сильное – и неутолимое. Потому что еды нет. И не будет.

– Александра Николаевна, – из сеней показывается голова Жени. – Он ушел. Побежали отсюда!

Саша сомневается. Она хочет уйти. Хочет сбежать подальше от боли в желудке, от голода, грызущего кости так сильно, что она готова наброситься даже на этого непосредственного замкнутого мальчика… Но она нужна Васе. Нужна здесь. И к тому же… Она просила отпустить Женю в обмен на себя. Она обещала остаться.

Это было глупо. Безрассудно.

Но несмотря ни на что – она не могла оставить Васю здесь одного с чудовищными воспоминаниями. Все остальное словно притупилось, стерлось. Осталось только голод и желание помочь ребенку, пусть и столь… странному.

Сколько она сама мечтала чтобы хоть кто-нибудь был рядом – когда ушел отец, мать, Виталик?

Как она могла бросить Васю теперь, зная, что он чувствует то же самое, и даже во много раз хуже – ведь его семья погибла на его глазах?

– Беги, Жень. Беги в лагерь. Василий тебя не тронет. Пойдешь по дороге обратно, к реке и там увидишь, куда нужно идти, – она не была уверена в правильности маршрута. Но надеялась, что мальчик поймет, куда нужно идти.

– А вы?

– А я останусь здесь. Все будет хорошо. Беги!

Женя подчиняется. Саша вздыхает с облегчением, когда быстрые шаги уходят прочь, а она остается один на один с чужим голодом, холодом и одиночеством, постепенно словно бы вымывающими из тело остатки тепла.

Будет ли семья зла на нее за тот побег из пещеры? Наверное, она скоро узнает.

– Странная ты, – Вася явно успокаивается, возвращаясь в комнату. – Зачем осталась? Сама же говоришь, что не сможешь здесь быть долго.

– Я умру, – странно, но произнося это сама Саша не особо почему-то верит в сказанное. – Но мы все когда-нибудь умираем. Этого не изменить.

Вася усмехается. Он садится за стол и долго, пристально рассматривает Сашу. Потом все-таки спрашивает

– Ты правда думаешь, что они там… дальше?

– Да.

– И что ты чувствовала, зная, что они далеко и никогда не вернуться?

– Что я ничего не могу изменить. Как бы мне ни было грустно и больно – я ничего не могу изменить. Прошлое нельзя исправить, как бы не хотелось. Оно просто есть. Просто когда придет время – я окажусь вместе с ними. Возможно – оно скоро придет.

Вася продолжает на нее смотреть. Глазами разом и мальчика и старого, очень старого и очень странного существа, сотканного, кажется, из боли, голода и бескрайней тоски.

– Здесь осень. Последняя осень перед тем как все началось. Это мой дом, моя деревня, где я вырос. Я стольких привел сюда в надежде, что все будет по-старому… Но никто не может сделать все вокруг снова живым. Никто – сколько бы я ни пытался. Кого бы ни приводил. Даже ты – ты ведь на меня похожа. Ты тоже живешь в мире грез и ходишь в долине изменений, воплощая грезы и мечты. Я раньше не встречал никого столь похожего… И, знаешь – так мог бы и я, сложись все иначе. Я должен был поехать в город учится, но… Но. И как бы я не хотел – ничего не меняется. И вот ты приходишь сюда… И тоже говоришь, что все останется так, как есть. Что ты не можешь вернуть их – и я слышу в твоем голосе печаль и искренность, – Вася переводит взгляд в окно, смотря куда-то в ему только ведомую даль. – Я почему-то верю тебе. Я устал от всего этого. Ты думаешь – они меня ждут?

– Да. Уверенна, – такая грусть звучала в голосе парня, что Саше захотелось его обнять, и только понимание, что это может быть ошибкой, остановило ее. – Они не хотели тебя бросать. Просто не справились.

Что-то происходило. Рядом – в этом месте. С его владельцем, его создателем и узником.

Вася закусывают губу. Потом поднимается.

– Наверное… Мне нужно идти. К тому же за тобой пришли. Тебя ждут – с другой стороны. А мне пора, пожалуй.

– Пойдешь? – Саша рассматривала лицо парня в поисках подсказки. Ответа на вопрос, который не могла, да и не хотела толком, озвучивать.

– Пойду. Спасибо.

– И тебе – Саша неожиданно улыбается, несмотря ни на что.

Вася поднялся со скамьи и пошел в сени, оставив Сашу сидеть за столом. У двери она окликнула парня.

– Василий, ты тут хозяин… Как ты думаешь – Женя доберется до лагеря?

Парень остановился. Вздрогнул – и развернулся, стремительно меняясь, словно бы перетекая из одного тела в другое. Миг – и перед Сашей стоял Женя собственной персоной.

– Я думал, ты уже поняла, – в словах Жени было слышно извинение.

– Увы, – только и могла вымолвить Саша. – Значит ты… вы – одно?

– Да.

– И как же… «Солярис», «Звездные войны»? Откуда ты это знаешь?

– Знаю, – чуть пожимает плечами Женя. – Я много знаю, что они, другие до тебя, знали. И… Я ведь тоже вначале думал, что ты такая же, как и остальные. И хотел… В общем, неважно, что я хотел. Но потом понял, что ошибался, и решил просто исчезнуть. Но Вася, он так просто не отступает. Он был против, он верил, что ты поможешь, и заставил меня показаться