Озаренный Солнцем - Брендон Сандерсон Страница 26

– Погоди, – сказал Скиталец. – То есть, соприкасаясь, вы тянете друг из друга инвеституру?

– Существуют специальные молитвы, которые формализуют процесс, – сказала Ребека. – Но в целом – да, долгое прикосновение приводит к обмену теплом. Случайное или… во время близости.

– Вы замораживаете партнера во время секса?

Это что-то новенькое, говорит герой своему излишне прямолинейному слуге. Уж точно не входило в список культурных особенностей, которые я ожидал тут встретить.

Ребека покраснела еще гуще.

– По правде говоря, мы передаем тепло туда-сюда. И… не я должна тебе это объяснять.

– Справедливо, – сказал Скиталец задумчиво.

Местные обладают врожденной способностью извлекать друг из друга инвеституру. Практически во всем содержится какое-то ее количество. Но самый из ряда вон выходящий опыт взаимодействия с ней, в особенности необычные способности Скитальца и оказанные на него необычные воздействия, был прочно связан с природой инвеституры.

И Мука не является исключением. У нее имеется физический компонент. И ментальный компонент. Но сами оковы по сути духовные и состоят из инвеституры. Так, может…

В голове у Скитальца зародился план. Потенциальный способ избавиться от своего «недуга». Или хотя бы облегчить симптомы.

Скиталец, вмешивается рыцарь, вероятно прерывая ради этого размышления о собственной невероятной природе, я что-то вижу. Впереди корабль. Двадцать градусов вправо. Очень далеко.

Скиталец вгляделся в направлении, указанном Помощником. Хотя спрен не обладал физическим телом, пока его не призывали в виде предмета, он мог ощущать мир через самого Скитальца. И в отличие от последнего, не терял бдительности.

Разглядев во мгле приближающийся кораблик, Скиталец предупредил Ребеку:

– Разведчик. Думаю, он наблюдает за нами. Передай остальным.

Девушка проследила за его взглядом и тихо выругалась. Затем щелкнула расположенным сбоку на ее сиденье переключателем, и по фюзеляжу слева от Скитальца пролегла трещина. Часть, которую занимала Ребека, отделилась от летательного аппарата. Фрагменты корпуса спереди и по бокам синхронно перестраивались, создавая быстрый и маневренный одноместный летоцикл.

Как Скиталец и предполагал, каждое из четырех сидений можно было отсоединить, превратив в автономный летательный аппарат. Основной же служил скорее носителем для них, чем полноценным транспортным средством.

– Впечатляет, – оценил он. – На вашей планете все можно разобрать так, чтобы каждая часть работала сама по себе? Если разгрохать эту твою штуку, она не превратится в сотню крошечных летоцикликов?

– Сообщи остальным о том, что заметил, – велела девушка и пригнулась, готовясь лететь навстречу вражескому кораблику.

– Не кидайся в лобовую, – выкрикнул Скиталец. – Он только наблюдает. Видишь, как жмется к земле? Наверняка докладывает по радиосвязи. Готов поспорить, разведчик решил, что видел, как мы высеваем семена. Если рвануть прямо к нему, точно поймет, что обнаружен.

Ребека осталась на месте, признавая разумность услышанного.

– Он не сможет доложить, – возразила она. – Тут весь наш город, с генераторами радиопомех; они глушат чужие сигналы.

Скиталец в очередной раз подивился разноуровневости местных технологий. Впрочем, нельзя исключать, что здесь используют не радиоволны как таковые, а его разум лишь подставляет наиболее понятный термин. Может, какой-то вид коммуникационной системы, основанной на Связи. С таким источником энергии, как солнечные сердца, это вполне реально.

– Тогда тем более важно не дать разведчику понять, что его засекли, – сказал он. – Давай покажу, как это делается.

Скиталец посмотрел вниз. Он помнил, куда потянулась Ребека, чтобы отсоединить летоцикл, и поискал со своей стороны такой же механизм. Там, почти на уровне основного корпуса, обнаружилась ручка. Дождавшись утвердительного кивка, он нажал, и его сиденье тоже перешло в автономный режим.

Получившийся одноместный летоцикл походил на те, что ему приходилось водить в других мирах. Скиталец пристроил свою машинку рядом с Ребекиной.

– Это самые маленькие, – пояснила девушка. – У них даже собственных солнечных сердец нет, только батареи. Энергии хватает на час, а потом нужно возвращаться к основному аппарату на подзарядку.

– Отлично, – сказал Скиталец. – Давай за мной.

Он направил летоцикл примерно в направлении маячившего вдалеке разведчика, но затем заложил большой крюк, как будто собирался сперва взглянуть на искатели.

Ребека не отставала. Оказавшись в максимально близкой к вражескому кораблику точке, она поравнялась со Скитальцем.

– Сейчас? – нетерпеливо спросила девушка.

– Нет, – возразил тот. – Сделаем еще виток. Притворимся, что это наш стандартный маршрут. Только теперь заложим круг пошире.

Ребека кивнула, не сводя глаз с разведчика.

– Тебе же только что влетело за невыполнение приказов, – попенял Скиталец. – Хочешь снова получить головомойку?

– Если позволишь заметить, таков мой удел, – ответила девушка. – Так стоит ли переживать из-за лишнего раза?

– Думаю, что не стоит, – улыбнулся он.

Вдруг на ее лице отразилось сомнение.

– Я вынуждена озвучить неприятное предположение… Разведчик может оказаться обугленным. Что будем делать в таком случае?

– Чайку предложим, – съязвил Скиталец. – А ты как думаешь? Просто убьем поганца, пока он не убил нас.

Он наклонился вперед, пристально вглядываясь в собеседницу. Девушка рвется в бой. Может, потому, что ей больше нечего терять. Может, потому, что жаждет мести. Но скорее всего, просто хочет делать что-нибудь, лишь бы не думать о погибших близких. Скиталец знал это состояние. Слишком хорошо знал.

В поведении местных присутствует некая странность, размышляет рыцарь, ни к кому не обращаясь. Полагаю, ты заметил.

– Да, – сказал Скиталец по-алетийски. – Им всем присуща некоторая непонятная робость. Даже снайперы не похожи на солдат. Я бы не удивился, узнав, что они переквалифицировались из охотников.

Не зря же эти люди используют слово «убийца», как разграничительное понятие. Как будто одни способны отнять жизнь, а другие – нет.

Как бы то ни было, в Ребеке ощущалась жажда. Жажда деятельности, стремление дать отпор угнетателям.

Они сделали очередной виток, подбираясь все ближе к разведчику. Вести летоцикл оказалось чрезвычайно просто. Что, впрочем, и понятно: когда вся жизнь – сплошной полет, твой транспорт должен быть легок в управлении.

Кораблик укрылся за скалой, похожей на застывшую волну лавы. Даже преодолев добрую половину расстояния, они все еще находились довольно далеко. Сунуться ближе означало неминуемо вызвать подозрение.

– А вот теперь, – сказал Скиталец Ребеке, – давай!

14

Они вместе устремились прямиком к разведчику, выжимая из летоциклов максимум скорости.

Тот заметил их сразу же. Худощавый мужчина был одет в белый плащ в красную полоску. Развернув свой летоцикл, он бросился наутек, держась низко над землей, и юркнул в отверстие, больше всего напоминавшее лавовую трубку. Рискованно, но вероятность того, что тебя подстрелят сверху или сзади, заметно снижается.

Скиталец спикировал, намереваясь следовать за разведчиком, и Ребека присоединилась к нему: лицо сосредоточенно, черно-серебристые волосы