Фурии принцепса - Джим Батчер Страница 37

– Потому я и советую вам выбрать другого, – отрезал Магнус.

Октавиан мотнул головой:

– Центурион прав, Магнус. Макс вдвоем с Крассом справятся с заклинанием чего угодно. Китаи – одна из лучших среди легионерских разведчиков и следопытов. Ручаюсь, она отыщет обратный путь к кораблям, даже если канимы повезут ее к своему Учителю войны с повязкой на глазах и в мешке. Для нас сейчас дороже всех мечей и фурий – знания, которые мы сумеем добыть. – Он постучал себя пальцем по виску. – У Дариаса знания есть. Нам они нужны. Стало быть, он нужен нам.

– Почему вы думаете, что он захочет нам помогать? – спросил Магнус.

Октавиан улыбнулся:

– Однажды мне случилось помочь ему.

– Да уж, – фыркнул старик. – Нос у него после вашей помощи так и остался кривым.

– Дариаса предоставьте мне, – уверенно произнес принцепс. – Магнус, проследите чтобы его известили. Пусть передадут мое приглашение встретиться при первой возможности.

– Как скажете, мой господин.

– Хорошо. Теперь, господа, если позволите, я хотел бы поговорить с первым копьем.

Остальные, откланявшись, покинули каюту, оставив Маркуса с Октавианом наедине.

– Принцепс? – спросил Маркус, когда все вышли.

– Садитесь, пожалуйста. – Октавиан указал ему на стул.

Маркус потянул стул к себе и, усевшись, спросил хмуро:

– Вы намерены меня разжаловать или что?

Октавиан скривил губы в беглой улыбке:

– Почти. Магнус рассказал, что вы в пути отлично потрудились над сбором сведений. Что вам удалось заглянуть в некоторые их карты и что Охотники предпочли связаться с нами именно через вас.

Маркус пожал плечами:

– «Чистокровный» у них самый большой корабль, на нем держит флаг командующий. Там постоянно сменяются люди, все в движении, вокруг суета. Думаю, на моем месте любой бы справился.

– Тем не менее справились вы, – сказал Октавиан. – И сделали больше, чем можно было ожидать. – Он нахмурился, скрестив руки на груди. – Однако я намерен просить вас сделать еще больше.

Маркус ждал, сдвинув брови.

– Я оставляю вас командовать легионами, – закончил Октавиан.

Маркус вздернул брови:

– Что? Принцепс, вы не можете!..

– Вот вам во́роны, «не могу»! Я, чтоб меня, принцепс Алеры и возглавляю экспедицию. И устанавливаю в ней иерархию, какую считаю нужной.

Маркус покачал головой:

– Сударь, в Первом алеранском много трибунов выше меня званием, да и командир Свободного алеранского легиона едва ли обрадуется, если ему станет отдавать приказы центурион Первого алеранского.

– Боевого опыта у вас больше, чем у любых двух трибунов, вместе взятых, – ответил принцепс. – И мало кто из живых числится в коронном Доме доблестных. Имя Валиара Маркуса почитают даже в Свободном алеранском.

Маркус хмуро разглядывал покрытые шрамами костяшки пальцев.

– Теперь уже, строго говоря, не тайна, – продолжал Октавиан, – что Магнус не простой камердинер…

– Курсор? – чисто для виду осведомился Маркус. Что ни говори, Валиар Маркус должен был бы утвердиться в своих подозрениях. У него не могло быть полной уверенности.

Принцепс кивнул:

– Мой дед приставил его ко мне как советника в политических вопросах. Я намерен на время моего отсутствия поручить ему дипломатические переговоры. А вам – безопасность и военные дела. А вообще, Маркус, я надеюсь, что вы не дадите тут всему развалиться, пока меня не будет.

Маркус медленно выдохнул:

– Понятно, принцепс.

– Я сейчас сообщу трибунам, какой порядок хочу установить на время отлучки, а после трибунов – офицерам Свободного алеранского. С учетом всех обстоятельств не думаю, что они, окруженные враждебными канимами, станут упрямиться. Надо только подать это достаточно уважительно.

– Я вобью это в головы всем непонятливым, принцепс, – пообещал Маркус.

– Хорошо.

Октавиан встал, а за ним и Маркус.

– Принцепс, – спросил он, – позвольте вопрос?

– Конечно.

– Вы действительно надеетесь вернуться живым со встречи с этим шуаранским Учителем войны?

Лицо молодого принцепса застыло неподвижной маской.

– Вы не думаете, что он согласился на встречу со мной с открытым сердцем?

– Мой господин, – проговорил Маркус, – здесь, как я слышал, во главе воинской касты стоит совершенный болван.

– Да, это так, – сказал Октавиан.

Маркус усмехнулся:

– Значит, они что-то скрывают.

– Почему вы так думаете?

– Судите сами. Если у вас на все побережье один-единственный укрепленный порт, неужто вы оставите его в руках болвана? Или поручите его лучшему, кого сумеете найти? – Октавиан задумчиво наморщил лоб. – В таком назначении нет ни капли смысла, – продолжал Маркус. – Значит, кто-то на кого-то надавил, чтобы его добиться. А значит, этот Учитель войны не так полновластен, как бы нам хотелось. Я бы на вашем месте задумался. Это может оказаться важным.

– Вы правы, – тихо сказал Октавиан. – В таких словах я об этом не думал, но вы правы. Благодарю вас. – (Маркус поклонился.) – Я через два часа выезжаю, – продолжил принцепс. – Прошу вас за это время составить список всех дел, которые могут потребовать моего одобрения. Напишите для каждого отдельный приказ, а я до отъезда подпишу.

– Слушаюсь, принцепс, – сказал Маркус. – От души желаю вам удачи в пути.

– Удачи нам обоим, Маркус. Хотя лучше бы ни мне, ни вам она не понадобилась.

Глава 16

Путь от Молвара до Шуара занял четыре дня и все эти дни тянулся через холмистую, продуваемую ветрами страну, где сквозь рано выпавший снег пробивалась только желтая трава да торчали черные валуны. На третий день таург под Тави всего дважды попытался убить своего всадника – после дневного привала. По канимским меркам он был сама кротость.

Тави решил про себя, что таурги очень похожи на быков. Этот был немного больше, и горб над плечами выдавался круче. И круп у него был более мускулистым, и длинные пружинистые ноги больше подошли бы прыгучему зайцу, чем такой громадине. Густая курчавая шерсть от темно-серой на тупой морде переходила в иссиня-черную на плечах и задней части. По сравнению с толстой шеей голова казалась едва ли не крошечной, зато надо лбом полукругом поднимался костяной гребень, по словам канимов способный пробить каменную стену. Красноватые маленькие глазки смотрели недобро, из широких ноздрей постоянно текло, а раздвоенные копыта били часто, впору лучшим боевым коням Алеры – и в несколько раз мощнее.

Анаг, подняв руку, остановил отряд перед кругом стоявших у дороги камней – места ночлега. Сорок таургов, покачиваясь на длинных ногах, сошли с дороги и привычно, как разбивающие лагерь легионеры, принялись по трое втягиваться в круг между камнями. В каждом камне блестело по три кольца из синей стали – привязь для животных.

Тави сполз на землю, держась за седло. И все равно поморщился от толчка. Первая пара дней в непривычном седле, рассчитанном на канимский рост, была кошмаром, но теперь натруженные мышцы почти привыкли.