Майкл Стэкпол - Конан-варвар Страница 40

— Я не могу бросить тебя, учитель.

— Ты хочешь меня разочаровать?

— Но, мастер!

— Ты мне веришь?

— Всем сердцем, — закивала она. — Я…

— Тогда не задавай больше вопросов и делай, что велят.

Строгий взгляд настоятеля остудил Тамару. Она отошла от него как во сне. Уезжать не хотелось, однако учитель не предоставил ей никакого выбора. «Ради всех людей…».

— Вы знаете, что делать, — сказал Фассир, войдя в полукруг воинов. — Моих приказов больше не будет.

Хотя Тамаре следовало бежать к фургону и крики других монахов призывали ее к этому, девушка колебалась, находясь под воздействием воли мастера. Фассир всегда был требовательным, но не жестоким наставником. На тренировках он почти доводил учеников до грани, где те могли получить серьезные увечья, чтобы тут же ослабить захват и спокойно объяснить их ошибки.

С подоспевшими же копьеносцами мастер не проявлял никакой сдержанности, все ошибки обернулись против них болью. Первый из нападавших с ухмылкой ринулся вперед, намереваясь пронзить копьем грудь старика. Фассир чуть отклонился, позволяя наконечнику пройти подмышкой, после чего ударил врага локтем в челюсть на встречном движении и завладел его оружием. Вернув телу прежнюю позицию, настоятель стал крутить в руках копье с легкостью и непринужденностью играющегося с палкой подростка.

Затем он вовсе отбросил его далеко в сторону. Древко запрыгало по булыжникам, вымостившим двор.

Как только Тамара забралась в крытую повозку, старик поманил к себе остальных врагов, призывая атаковать. Под цоканье копыт и свист кнута, девушка покинула монастырь, сохранив робкую надежду на то, что мастер выйдет победителем этой схватки и не все еще потеряно.

Глава 19

Дочь Халар Зима с немалым трудом поборола искушение остаться в центре монастырского двора монастыря, чтобы вдоволь насладиться лучами черной славы своего отца. В конце концов, впереди ждала важная миссия, и роль Марики в этой победе только начиналась. Колдунья надеялась, что быстрый результат ее трудов затмит даже разгром упорно сопротивлявшихся монахов.

Нарочито медленным шагом, с высоко поднятой головой она поднялась по ступенькам к главному храму. Каждый палец ее вытянутой правой руки был увенчан серебряным когтем стигийской работы. Слишком тонкие для разрывания вражеской плоти в битве, они подразумевали несколько другое предназначение. Кроме солнечных бликов от них исходили невидимые магические нити, которые стремились проникнуть в самые дальние закоулки монастыря и вскоре открыть Марике все тайны монахов.

Кушиты военачальника Укафы копьями согнали к входу в храм молодых монахинь. На некоторых женщинах виднелись следы крови, но ни одна не получила сильных повреждений в соответствии с инструкциями Халар Зима. Такое жесткое условие, безусловно, стоило многим воинам жизни, тем не менее, наконечникам копий и остриям мечей удалось сгрудить женское население обители в одном месте.

Марика сейчас чувствовала себя единовременно охотящейся львицей и победоносной королевой. Из толпы монахинь, жавшихся друг к другу, три были слишком молодыми, а две слишком старыми, чтобы оказаться предметом ее поисков. Колдунья не стала отделять их, поскольку они нервничали больше остальных. «Зачем, ведь страх заразителен. Нервозное состояние может передаться другим и удержит их от глупых выходок, чем существенно облегчит ее задачу.

Выбрав кандидатуру одной монахини, Марика приблизилась к ней. Молодая женщина съежилась и попыталась пасть на колени, но дочь Халар Зима поймала несчастную за подбородок левой рукой. Она подняла девушку, затем откинула голову назад. Легким касанием коготь правой руки провел линию по щеке жертвы, оставив на бледной коже всего одну капельку крови.

Марика подцепила красную каплю и осторожно слизала языком. О том, что первый опыт не удался, она поняла мгновенно, однако вкус ей понравился. Девчонка действительно была целомудренной и обладала некоторой силой, только не желаемого типа и в недостаточном количестве. А уж качество… Слишком сладко, слишком прозрачно — травяной отвар для охотника за крепким вином.

— Ты не та, кого я ищу, — улыбнулась колдунья. — Можешь идти.

Монахиня глянула на нее с недоверием, потом склонилась в знак благодарности. Она торопливо проскользнула мимо Марики, потупив взор, поэтому не увидела движения меча великана Укафы. Кривое лезвие, войдя в затылок, чисто перерезало шею. Труп рухнул наземь, тогда как голова некоторое время кувыркалась в воздухе. Обезглавленное тело несколько раз конвульсивно изогнулась, не мешая голове с отрытыми глазами скатиться по лестнице и найти последний приют возле одного из погибших защитников монастыря.

Подруги убитой монахини попятились, но стена кушитских щитов исключала даже малейшую попытку к бегству.

— Я ищу особенную среди вас, — поигрывая оправленными в серебро пальцами, Марика прошлась вдоль их линии. — В ее жилах течет древняя, благородная кровь, восходящая к последним владыкам Ахерона. Она где-то здесь, я знаю. Я могу чувствовать ее запах, поэтому обращаюсь к ней: Если ты испытываешь хоть немного сострадания к своим друзьям и соратникам, то заяви о себе добровольно.

Женщины с ужасом на лицах растерянно переглядывались. Одна из юных послушниц, отвесив поклон, произнесла:

— Мы не знаем, кого ты ищешь, госпожа.

— Вот она — честность! — Марика с улыбкой развела руки в стороны. — Неужели было так трудно? Что ж, твой поступок достоин награды. Иди с миром.

— Это правда? — робко спросила девушка.

— Разумеется. Ступай, — кивнула колдунья и, обернувшись к Укафе, стрельнула в великана глазами: — Не смей трогать ее.

Огромный кушит нахмурился, но безропотно позволил послушнице сбежать вниз по ступенькам.

«Конечно, откуда тебе понять». Гибкость ума никогда не входила в число достоинств подручных отца. Они все присоединились к нему по простым причинам. Халар Зим был сильнее и умел манипулировать их личными пороками. Отец обещал Укафе власть над Стигией и Черными Королевствами. Черину, бритунскому стрелку, посулили западную часть мира. Луциуса сгубило обжорство, ну а Ремо, несомненно, было обещано превращение в красавца-мужчину. Правда, Марика очень сомневалась, что такие метаморфозы возможны, даже если Халар Зим обретет полномочия бога.

Зато она усвоила, что хитростью можно усилить власть над недалекими людьми. Бесспорно, убийство одной девчонки лишь добавило огня к тому кошмару, который запалила бойня в монастырском дворе. Вместе с тем, освобождение другой послушницы должно вселить надежду в сердца остальных жертв. В отсутствии этой надежды, не так страшно умереть за друзей или принципы, но призрачный шанс спастись становится подобием весов, когда на чашах собственная жизнь может перевесить жизнь товарища.