Дорога крови - Алена Трутнева Страница 41

– Если это твоя судьба, парень, то так тому и быть, – прошептал он в темноту, но что-то внутри него упорно не желало соглашаться на подобную участь.

Когда Айзек, измученный сомнениями и страхами, наконец, заснул, медленно выплывающее из-за горизонта солнце уже окрасило море и висевший вдоль береговой линии туман в красноватые тона.

– Земля! – Крик вперёдсмотрящего в мгновение ока поднял с мест матросов, и весь корабль засуетился, оживая после короткого сна. Впереди их ждал Фарлендский порт, нёсший с собой спасение и долгожданный отдых на берегу – всегда приятно ступить на твёрдую землю после длительного плавания. А тем более такого, в котором вас чуть не отправили на дно кормить рыб.

Глава 12

«Фарлендский морской волк»

После тщательного осмотра судна обнаружился куда более серьёзный урон, чем того хотелось бы Дьюхазу. Повреждённая грот и перебитая бизань-мачты, наспех заделанная пробоина ниже ватерлинии, снесённый чуть ли не наполовину левый фальшборт и множество более мелких поломок – работорговцу вместе со всей своей «свитой» и рабами пришлось перебраться на берег, дабы нанятые работники могли починить судно. Недолго думая, Дьюхаз за гроши разместил всех рабов в грязном сарае, где некогда хозяин постоялого двора держал свиней. Айзеку и Савьо повезло больше, ибо они были теперь личными рабами Дьюхаза, и им полагалась комната в той же гостинице, что и хозяину.

Правда, чердак со щелями в деревянных стенах и низкой наклонной крышей вместо потолка лишь с большой натяжкой можно было назвать комнатой. Здесь целыми днями гуляли сквозняки, и Савьо с Айзеком ложились спать возле самой трубы, которая тянулась посреди комнаты, занимая большую её часть, от потолка до пола. Тёплый дым нагревал за день кирпичные стены дымохода, и это было единственным спасением от ночного холода. Мечтам Айзека о настоящей кровати тоже было не суждено сбыться. Единственным, что хотя бы отдалённо напоминало её, была деревянная скамейка, намертво прибитая к полу возле продуваемой всеми ветрами стены, так что спать приходилось по-прежнему на полу, закутавшись в несколько одеял далеко не самой первой свежести. Радовало лишь то, что благодаря колодцу во дворе пресная вода для умывания теперь имелась в достаточном количестве, а под ногами был твёрдый пол, а не раскачивающаяся палуба.

На третий день пребывания в Фарленде Дьюхаз по чистой случайности сумел продать пятерых рабов другому невольничьему судну и всё утро сидел внизу, в общей зале, угощая выпивкой своих надсмотрщиков и нахваливая собственную деловую хватку. К вечеру, когда гулянка переместилась в комнату, он был уже прилично пьян и пребывал в благостном расположении духа, мня себя щедрым богачом, умелым торговцем, добрым и всезнающим хозяином. Такой настрой как нельзя лучше подходил для осуществления задуманного Псом.

Когда Айзек в сопровождении двух своих извечных стражей постучал в дверь Дьюхаза и, получив разрешение войти, перешагнул порог, парню вдруг показалось, что он совершает самую большую глупость в своей жизни.

– А, мой верный Пёс! – Дьюхаз одарил бойца благосклонной улыбкой.

Работорговец сидел у камина в необъятном и порядком вышарканном кресле, окружённый несметными подушками и подушечками настолько, что он сам на их фоне казался случайно забытой долговязой куклой. Рядом с ним неподвижно застыл мальчишка-слуга с подносом, на котором громоздились чаши с фруктами и графины с вином в таком количестве, что Айзеку стало жаль паренька, вынужденного удерживать подобную тяжесть. По другую руку от него замерла наложница – казалось, девушка боится лишний раз вдохнуть, лишь бы ничем не вызвать недовольство хозяина. А позади кресла, облокотившись на спинку, стоял Уник с кубком вина. Увидев Пса, Чёрный Человек недовольно нахмурился и отвернулся, принявшись ворошить поленья в камине.

– Хозяин. – Айзек со всей возможной учтивостью опустился на колени перед пьяно улыбающимся работорговцем и склонил голову, ожидая разрешения заговорить.

Пауза затягивалась, и Пёс чувствовал, как Дьюхаз оценивающе разглядывает его, наслаждаясь видом покорного и униженного противника. Даже не поднимая головы, Айзек легко мог представить довольное выражение на его тощем угловатом лице. При одной мысли об этом в парне начинала закипать злость.

– Говори, Пёс. – Вальяжный тон работорговца хлестанул Айзека похуже любого кнута.

Задержав дыхание, парень досчитал до пяти и, только почувствовав, как успокаивается пустившееся диким галопом сердце, позволил себе заговорить, молясь в душе, чтобы голос не дрожал.

– Хозяин, рассчитывая на ваш опыт и чутьё, я пришёл предложить вам кое-что. Возможно, вы слышали о таверне «Фарлендский морской волк». Там проходят кулачные бои. – Айзек тщательно взвешивал всё, что говорил. Одно неосторожное слово – и его план рухнет, как песчаный замок под напором прибоя. – Это не те бои рабов, что вам хорошо известны. Здесь каждый выступает сам за себя.

Дьюхаз молчал, склонив голову набок и мутными глазами глядя на парня. Уник же фыркнул:

– Это бои свободных людей. Таким, как ты – жалким рабам – там не место, Пёс.

– Не совсем так, – возразил Айзек и, перехватив возмущённый взгляд Чёрного Человека, поспешно добавил: – господин Уник. Рабы тоже допускаются до участия – при условии, что они смогут сделать ставку и будут выступать сами за себя, а не от имени хозяина.

Дьюхаз протянул руку и лениво взял бокал с подноса. Пригубив вина, он снова уставился на Айзека.

– Допустим. Но зачем это тебе?

– Потому что это отличная тренировка. Невозможно стать хорошим воином, сражаясь лишь со своей тенью. Кроме того, люди всё равно узнают, кому я принадлежу, а слава вашего бойца позволит вам взвинтить ставки в следующем бою рабов ещё выше. И, наконец, деньги, которые я могу заработать там…

Дьюхаз задумчиво пожевал губу.

– Весь выигрыш ты отдашь мне. И я не дам тебе денег на первую ставку. Мне всё равно, как ты их раздобудешь, хоть собой торгуй. Сумеешь выкрутиться – участвуй. Не сумеешь – забудь о бое. – Айзек лишь кивнул в ответ. – Дальше. Ошейник я с тебя не сниму. И два надсмотрщика пойдут с тобой. Пусть все видят, что ты раб.

Работорговец неожиданно легко поднялся с кресла и спустя мгновение оказался рядом с Айзеком.

– Попытаешься сбежать, – Дьюхаз дёрнул за цепь, которую держал в руках один из надсмотрщиков, – и тебя вмиг поймают. Рабу с ошейником на шее далеко не уйти в этом городе, поверь мне. А снова попав в наши руки, ты горько пожалеешь,