Роберт Говард - Час дракона Страница 42

Король Аквилонии беззвучно рухнул на песок. В темноте громко и хрипло дышали волчьи фигуры убийц.

— Давай отрубим ему голову, — произнес один. — Да оставь ты его в покое! — сквозь зубы отозвался другой.

— Лучше помоги мне перевязать рану, чтобы я не истек кровью. Прилив и так унесет его в море — он же лежит у самой воды. И к тому же — у него раскроен череп, и никто бы не смог выжить после такого удара.

— Помогите снять с него кольчугу, — предложил третий. — Получим за нее хотя бы несколько монет. И быстрее — вон идут какие-то пьяные мерзавцы. Уходим!

В темноте раздалось беспокойное кряхтение, а потом — стихающий в отдалении топот ног. Пьяное пение загулявших матросов продолжало приближаться.

Ожидая у себя в комнате вестей, Публио нервно ходил перед окном, выходящим к морю, и вдруг что-то заставило его резко обернуться. Он хорошо помнил, что надежно запер дверь в коридор, но, тем не менее, она беззвучно отворилась и в нее вошли четверо незнакомцев. Много удивительного встречал купец в своей жизни, но такого — никогда. Эти люди были высоки и худощавы, с золотистого цвета округлыми лицами, оттененными капюшонами длинных черных накидок. В руке у каждого из них был длинный посох.

— Кто вы? — спросил Публио глухим, сдавленным голосом. — И чего вы здесь хотите?

— Где Конан, что был королем Аквилонии? — спросил его самый высокий из четверых, а его бесстрастный голос привел купца в дрожь.

— Я не понимаю, о ком вы говорите, — сглотнул он, ошеломленный необычным видом своих посетителей. Я не знаю такого человека!

— Он был здесь, — продолжил тот же незнакомец, не меняя тона.

— Его конь стоит во дворе. Скажи нам, где он, но не лги.

— Гебал! — заорал Публио и, пятясь, уткнулся спиной в стену. — Гебал!

Кхитайцы неподвижно смотрели на него.

— Если ты еще раз позовешь своего раба, умрешь, — предупредил его один из непрошеных гостей, пытаясь сдержать новый крик купца.

— Гебал! — завыл Публио. — Где ты, скотина?! Здесь убивают твоего господина!

За дверью раздались быстрые шаги, и в комнату вбежал Гебал — коренастый мужчина с густой черной бородой. В руке его блестел короткий широкий меч.

Он тупым взглядом окинул четверых незнакомцев, не понимая, откуда они взялись, и только сейчас сообразил, что ненадолго задремал на охраняемой им лестнице, хотя до этого он ни разу на службе не спал. Господин его продолжал истерически верещать, и он, как атакующий бык, ринулся на незваных гостей, занося для удара меч. Но ударить он не успел.

Навстречу ему резко вылетела рука в черном рукаве, далеко вперед выбрасывая длинную палку. Конец ее, казалось, лишь слегка коснулся широкой груди нападавшего и тут же отскочил. Все это напоминало молниеносную атаку змеи.

Гебал остановился, как вкопанный, будто наткнувшись на невидимый барьер: голова его упала на грудь, меч выпал из ослабевших пальцев, а затем упал и он сам, причем так, словно тело его было совершенно без костей. Он был мертв.

Публио побелел, как мел.

— Не кричи больше, — произнес высокий. — Твои слуги крепко спят, но если ты их разбудишь, все они умрут, и ты вместе с ними. Так где Конан?

— Он ушел в гостиницу Гермия, в порт, искать зингарца Белосо, — выдавил Публио, трясясь от страха. — Это недалеко отсюда… — Обычно купцу было не занимать уверенности в себе, но незваные гости превратили его мозги в жижу. Он конвульсивно вздрогнул, услышав в зловещей тишине приближающиеся по лестнице быстрые шаги.

— Твой слуга? — спросил кхитаец. Публио беззвучно покрутил головой — язык его от страха прилип к небу. Один из незнакомцев сорвал с ближайшего дивана шелковое покрывало и прикрыл им лежащий на полу труп. Потом все они встали за портьеру, но высокий предварительно предупредил:

— Спроси этого человека, чего он хочет, и быстро отправь прочь. Если выдашь нас — живым отсюда никто не выйдет, так и знай. Даже знаком не показывай, что здесь есть еще кто-то, кроме тебя.

И, подняв свой посох, он тоже скрылся за портьерой.

Публио все дрожал, с трудом сдерживая себя в руках. Это могло оказаться всего лишь игрой света и тени, но создавалось впечатление, что палки этих таинственных посетителей двигались сами, словно будучи какой-то непонятной формой жизни.

Огромным усилием воли он справился с собой и обернулся к человеку, что вошел в двери.

— Мы все сделали так, как ты велел, господин! — тихо произнес вошедший. — Этот варвар лежит мертвым на прибрежном песке.

Публио почувствовал за портьерой движение, и его снова объял ужас. Но ничего не заметивший посланец продолжал:

— Твой секретарь Тиберий погиб. Вместе с ним — пятеро моих товарищей. Мы унесли и спрятали их тела. Кроме пары серебряных монет, при нем ничего не было. Будут еще какие-нибудь приказания?

— Нет! — едва шевельнул губами купец. — Иди!

Посетитель поклонился и поспешно вышел, подозревая, что, кроме малословия, у Публио еще и слабый желудок.

Когда шаги стихли, четверо кхитайцев вновь появились из-за портьеры.

— О ком он говорил? — спросил высокий.

— Да об одном человеке, что не уплатил мне долга, — выдавил испуганный купец.

— Ложь, — спокойно возразил его собеседник. — Он говорил о короле Аквилонии. Это видно по твоему лицу. А ну-ка сядь на диван. Сиди спокойно. Я останусь с тобой, а мои товарищи пойдут поищут его тело.

Аргосец сел и с дрожью стал всматриваться в маячившую перед ним высокую непреклонную фигуру. Трое из четверых его незваных гостей исчезли, а потом вновь вернулись, чтобы сообщить, что на берегу киммерийца нет. Теперь Публио не знал: попытаться ли бежать, или оставаться на месте.

— Мы нашли место, где была схватка, — поведали трое. — И кровь на песке. Но сам король исчез.

Высокий принялся своей палкой чертить на шелковом покрывале дивана невидимые символы.

— Ну, что вы еще поняли? — вновь поинтересовался он.

— Он жив, и уплыл на каком-то корабле куда-то на юг.

При этом Публио был удостоен такого взгляда, что его снова прошиб холодный пот.

— Чего вы от меня хотите? — промычал он.

— Корабль, — услышал он в ответ. — Хорошо оснащенный для долгого плаванья.

— Для какого долгого плаванья? — мысли его путались.

— Может быть, на конец света, — мрачно произнес собеседник. — Или даже до самого адского пекла, что лежит еще дальше…

Глава XV

«Возвращение корсара»

Первым впечатлением, отмеченным возвращающимся к Конану сознанием, было ощущение движения — сам он лежал неподвижно, но деревянный настил под ним поднимался и опадал. Потом он услышал шум ветра в корабельной оснастке и, наконец, понял, что находится на борту какого-то судна. До него донесся шум голосов и ритмичный плеск весел. Издав проклятие, он с трудом поднялся и, стоя на широко расставленных ногах, огляделся вокруг. Ото всюду раздавалось хриплое тяжелое дыхание, а в ноздри бил запах давно не мытых человеческих тел.