Георгий Смородинский - Долгая дорога на Карн Страница 7

В общем, меня сейчас волновали не тактика и стратегия по захвату замков восьмого уровня, а то, как добраться до хранилища незамеченным. Из всей этой оравы заметить меня под инвизом могли только горхи – те самые твари, которых люди Альтуса поделили на ноль на вершине пирамидального донжона и полторы сотни конных рыцарей смерти. И те и другие расположились в сотне метров от ведущей наверх пирамиды лестницы, и подходить к ним ближе, чем на пятьдесят метров не стоит. Главный босс крепости – восьмиметровый паук трехсот десятого уровня со странным именем Новселон особого беспокойства у меня не вызывал. Двести миллионов ХП – с нашими баффами и дамагом, - он даже во вторую стадию не успеет войти. С рыцарями сложнее – их просто много, впрочем, фигня – есть у меня на этот счет идейка. "Новселон, блин, – усмехнулся я про себя, – придумали же имечко". Хотя паук с именем – уже нонсенс. Интересно, как его мама в детстве называла? Да что за хрень в голову лезет! Я вздохнул и, прижимаясь к трехэтажной непонятного назначения постройке с обвалившейся от времени крышей, осторожно обошел стоящее на привратной площади войско. Так, фонтан с тремя танцующими демонессами, из которых сейчас уцелела только одна, нужно обойти слева, сто метров вдоль казарм и повернуть направо к задней части донжона – я помнил маршрут Альтуса наизусть. С одной стороны, абсолютная память это здорово, но если посмотреть с другой стороны, то все случившееся с тобой дерьмо ты тоже никогда не забудешь. У каждой, блин, способности обязательно есть и обратная сторона.

По дороге к хранилищу я не встретил никого – лишь ветер гонял по брусчатке пыль и сухие стебли травы. "Что-то больно просто все получается", – подумал я, остановившись у ведущих в подвальное помещение ступеней. С другой стороны, по дороге сюда никакой особой простоты не было. Должно же что-то в жизни происходить без геморроя и нервных потрясений различной степени тяжести? «Ладно, – усмехнувшись, я покачал головой, – осталось только еще порефлексировать в пятидесяти метрах от цели».

Тишина. Вход в ведущий к хранилищу коридор зияет черным проемом. С барельефа над ним скалит клыки каменный лев. Покрытая ржавчиной стальная дверь, которую три века назад выломали рыцари Ларса, валяется справа от входа. Чего я стою? Вот же он промежуточный финиш моего полугодового забега. Непонятное чувство... Нет, я не думаю, что там внутри меня ждет куча скелетов. Просто я даже не верил, что смогу сюда когда-нибудь дойти. А сейчас...

Раздавшийся за моей спиной треск заставил меня вздрогнуть и обернуться. Два патруля появились одновременно. Первый пак – четыре скелета и горх вышли из-за угла донжона, второй – с другой стороны из-за обгорелого остова каменного дома. Накаркал идиот! Я буквально скатился по лестнице вниз и, не разбирая дороги, побежал по темному коридору. По закону всемирной подлости мне под ноги попала какая-то железка, и я, проклиная все на свете, рухнул на каменные плиты прохода. Звук от моего падения, наверное, был слышен даже в расположении легиона. "Ну, м-мать!" – я одним движением вскочил на ноги, зажег над головой магический светильник и рванул из ножен меч. Горхи видят невидимость, но видят ли они ее через стены? Вот сейчас и узнаем! Так глупо влететь! Нет, с одним патрулем я справлюсь легко, но сюда сразу набежит толпа нежити и придется драпать. Без вариантов. Шаркающий звук приблизился к входу и стал медленно отдаляться. Шаги уходящих патрулей прозвучали для меня божественной музыкой. Пронесло! Я вздохнул, убрал в ножны меч, сунул в зубы трубку и огляделся. Пятидесятиметровый, заваленный каким-то хламом коридор заканчивался ведущими вниз ступенями. В стенах зияют пустые дверные проемы каких-то внутренних помещений. Видимо всю эту рухлядь оттуда натащили каратели Ахримана в процессе экспроприации нажитого Эрисхатом добра. Шарить тут смысла нет никакого – все вынесено до меня. И вниз мне тоже не нужно. Вон она, заветная дверца, в конце коридора подсвечена по ободу зеленоватым светом. Я, осторожно обходя обломки каких-то странным образом не превратившихся в труху шкафов, подошел к скрытому печатью Харта хранилищу и, вытащив из инвентаря перстень, просто приложил его к каменной стене. "А ведь, наверное, Харт тогда и смог его скопировать только благодаря тому, что на нем была его печать", – пришла мне в голову запоздалая мысль в тот момент, когда на оббитой железом двустворчатой двери, в которую превратилась каменная стена, вспыхнули и тут же погасли какие-то желтые знаки. "Все! Вот она финишная ленточка!" – я вздохнул и потянул ручку двери на себя.

С тех пор как Альтус покинул хранилище, тут не изменилось ничего. Три ряда стеллажей вдоль стен просторного прямоугольного помещения. Бочки, ящики, детали двух баллист и люди... Больше ста человек двухсот восьмидесятых – трехсот двадцатых уровней. Лежат в живописных позах по всей площади хранилища и не шевелятся. Да какой там – они даже не дышат! Отношение ко мне – неприязнь, личной репутации, понятно, нет ни с кем. Ну да – они-то меня еще не знают. Однако это все фигня. Меня больше напрягал вопрос, когда они наконец начнут просыпаться? Вот ведь хрень! А вдруг Альтус забыл мне сказать какие-нибудь слова, которыми этих деятелей нужно будить? Или чего напутал с заклинанием? Вот всегда так – когда чего-то не догоняешь, в голову лезет всякая ерунда. "Ладно, подожду – времени у меня много", – я глубоко затянулся, выдохнул дым и, усевшись на ближайший ящик, прислонился спиной к стеллажу. Если через час не проснутся – будем действовать проверенными методами. Там, в сотне метров от входа, в чаше старого фонтана есть дождевая вода, ведро я таскаю в инвентаре, так что прорвемся.

Минуты бежали за минутами, но ничего не происходило. Я сидел, курил, и смотрел на спящих рыцарей и магов. Четверо из них: Кан Шиом, Саверус, Раена и Герат, наверное, не уступят по силе Ваессе, а по количеству ХП.... Восемь сотен тысяч очков жизни у Раены и почти миллион двести у командора Ордена Рыжего пламени. Практически минибоссы. Эквип у каждого, по большей части, легендарный. За время, проведенное в этом мире, я научился отличать внешний вид легендарных предметов. Остальные бойцы тоже одеты не в обноски. Почти у каждого рыцаря на щеке знаки ордена Разящей Стали. Видимо, жители этого мира могут состоять сразу в нескольких социальных образованиях. Старший – Кан Шиом имеет две знакомые полоски на правой скуле. Две полоски, ага… Улыбнувшись, вспомнил я мужской кошмар из того мира. Ну или радость, – тут как кому удобнее считать. Харт! Да когда же они, наконец, проснутся! – вздохнул я. И тут то ли бог обмана услышал мой возглас, то ли просто подошло время, но тело Кан Шиома вдруг изогнулось на плитах, командор несколько раз судорожно глотнул воздух, резким движением принял сидячее положение и, часто дыша, огляделся по сторонам. Заметив меня, Кан Шиом вздрогнул, его рука дернулась было к мечу, но на полпути замерла.