Цеховик. Книга 1. Отрицание - Ромов Дмитрий Страница 15

– Чего? – вскидывает она брови.

– Вы банку эту забирайте, товарищ лейтенант. У меня ещё есть.

– Вот ещё, – возмущённо фыркает она и пытается положить банку мне в мешок.

Но там так много всего, что банка никак не желает возвращаться к остальным продуктам.

– Видите, она с вами хочет остаться. Вы куда, в центр?

– На кудыкину гору, – сердится моя коллега. – Забери горошек свой буржуйский.

– Чего это он буржуйский? Из братской Венгрии. Вот вы удивитесь, но именно эта страна из всего соцлагеря окажется самым добрым нашим другом и противником западных санкций. Вообще нет, Югославия ещё ближе будет. Но не вся, только Сербия. Вот на югославов-то никогда бы не подумали, да? А это из-за того, что у нас вера общая. Ну… то есть в исторической ретроспективе. Была.

– Держи горох, – злится девушка, – политинформатор.

Мне смешно. Она с этой банкой не знает, что делать. Растерялась совсем.

– Знаете, как сербы раньше говорили? На небе Бог, а на земле Россия.

Не знаю, честно говоря, как раньше, но теперь-то они точно так говорят. После бомбёжек, после всего того ужаса, что им устроили в моём мире… Ну, то есть там, в будущем…

– Скажите, как зовут, тогда заберу, – куражусь я и замечаю подъезжающий автобус. – Автобус! Побежали, а то ещё полчаса куковать потом.

Мы несёмся к остановке. Я с мешком, а она с банкой горошка в руке. Грязно-жёлтый «Икарус»-гармошка выдаёт облачко чёрного, воняющего соляркой дыма, проседая под натиском пассажиров.

– И дым Отечества нам сладок и приятен, – мечтательно тяну я, вдыхая эту гарь полной грудью.

До сих пор не верю, что всё это со мной наяву происходит.

– Проездной, – громко говорит моя спутница, когда нас заносят в автобус.

Мы оказываемся тесно прижатыми друг к другу. Но между нами мешок с дефицитными деликатесами.

– Вот вам и правда жизни, – усмехаюсь я, – горячие молодые сердца оказываются разделёнными пошлыми импортными консервами и колбасой. Вам, товарищ лейтенант, куда ехать?

Она недовольно озирается:

– Называй меня Лидией Фёдоровной.

– Лидия? – переспрашиваю я. – Лида… Красивое какое имя у тебя, тысячу лет такого не слышал. Если бы не мешок этот, расцеловал бы тебя сейчас.

– Мальчик, – изумлённо отвечает она, – ты с печки не падал?

– Нет, кирпичом по голове прилетело неделю назад, – сознаюсь я.

– Тогда ясно всё с тобой.

– Лид, а ты докуда едешь?

– Какая я тебе Лида? – злится она.

Переговариваясь таким образом ты доезжаем до «Швейки». Мне до дома отсюда минут пять пешком.

– Лид, ты меня в разработку взяла или тоже живёшь здесь поблизости?

– Не лидкай. Как узнал, что я лейтенант?

Банку с горошком она всё ещё в руке держит.

– Догадался, – пожимаю я плечами.

– А Гусынина знает?

– Чего знает-то, что ты пасёшь её?

– Ёлки-палки, – качает она головой и закусывает нижнюю губу.

– Да не бойся, может и не знает. Я не в курсе.

– А как же бабушка? Наврал, паразит? Я тебе и не поверила, между прочим.

Она прищуривается, а я пожимаю плечами и спрашиваю:

– Тебе в какую сторону?

– Не твоё щенячье дело, – отвечает она. – И вот что, горох твой я реквизирую.

– Ну и молодец. Грабь награбленное, как отцы революции поучали. Ты меня на допрос когда вызовешь?

– Какой допрос? Ты ж несовершеннолетний поди?

– Дай мне телефон, – требую я, – иначе я за тобой пойду до самого дома.

– Ты откуда такой наглый, а? Сынок чей-нибудь? По одёжке не скажешь…

– Все мы чьи-то дети, Лидия Фёдоровна. Говори телефон, я ж тебя всё равно выслежу.

Она на пару секунд задумывается и вдруг называет пять заветных цифр. Хорошо иметь молодые мозги. Уверен, этот номер я точно не забуду.

– Это рабочий. Дома телефона нет. В новом году поставят. Возможно.

– Возьми колбасы палочку, – предлагаю я. – Венгерская. К новому году.

Она снова прищуривается, а потом протягивает руку и вытаскивает из моего свёртка палку колбасы. Ни слова ни говоря, поворачивается и уходит в снежную даль. Хороша Лидка. Я до тебя ещё доберусь. Но попозже. После праздников.

Я тоже поворачиваюсь и иду в свою сторону. Впереди замечаю булочную и пацана, прижавшегося к витрине. Он стоит так какое-то время, а потом, отлипнув от стекла понуро бредёт по направлению к торговым рядам. Здесь на «Швейке» располагается небольшой рыночек.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.