Венец айтаны - Новикова Ольга Ильинична Страница 3

Итон Нолни зевнул и вылез из палатки. С высоты своего почти двухметрового роста он оглядел солдат на плоту и вздохнул. Не нужно быть провидцем, чтобы подготовиться к отступлению заранее, во всяком случае, он всегда предпочитал перестраховываться. И с самого начала их предприятия предупреждал Вельгиса, что не грех обеспечить себе пути отхода. Многие называли Итона чересчур осторожным. Впрочем, сам он не считал это качество плохим.

Из общей кучи зеленых новобранцев Донн сумел выделиться сразу. У него вообще многое получалось без особых, по мнению Итона, усилий. У Вельгиса обнаружился явный талант к военному делу, поэтому их с Марисом (Нолни никогда бы не подумал, что сын кузнеца сможет стать в армии чем-то большим, чем просто рядовой!) через два месяца отправили в офицерскую школу. А вот они с Леном прошли свой путь до младших командиров с самых низов. Впрочем, хотя дороги бывших соседей-холмичан разошлись, связи между собой они не теряли. Донн и Марис, надо отдать им должное, не кичились своим званием. А Итон, если уж на то пошло, отнюдь не стремился становиться офицером. Откровенно говоря, он с нетерпением ждал конца войны, чтобы вернуться наконец к своей простой охотничьей жизни. И к Лесси. Итону казалось, что он любил ее всегда, еще с тех пор, когда они были детьми. И все в его жизни служило одной цели – назвать когда-нибудь Лесси Вельгис своей женой.

Итон принюхался. Нет, он не ошибся. Нолни никогда не был на море, но так пахнуть могло только оно. Итон отвязал лодку и принялся усиленно грести, нагоняя передний плот. Часовой на заднем конце щелкал орехи, кутаясь в шерстяной плащ – от воды ощутимо несло холодом.

– Командор в палатке, – ответил он на невысказанный вопрос Итона.

Мужчина, который поднялся навстречу Нолни, едва достал бы тому до плеча. Командор Вельгис не отличался высоким ростом. Он был худощав, но жилист и, судя по всему, довольно силен. На загорелом волевом лице привыкшего командовать человека выделялись ярко-синие глаза, так напоминавшие Итону Лесси, упрямый рот скрывала небольшая темно-каштановая бородка.

– Привет! Садись. – Донн кивнул на бревно, заменявшее ему скамью. На походном столе перед ним лежало несколько карт.

– Мне не нравится запах, – чтобы поместиться в палатке, Нолни пришлось пригнуть голову и вытянуть ноги. – Плывем уже десять дней. Того и гляди выскочим в море.

– Да, надо бы остановиться и провести рекогносцировку. Тем паче что альгавийцев мы опередили дня на три, даже если им вздумалось нас преследовать. Хотя я бы на их месте задействовал флот и перехватил нас в море. – Донн поморщился и, выглянув из палатки, отдал приказ причаливать к берегу. Повстанцы сильно рисковали. Надежда была только на быстроту – не дав противнику опомниться, скрыться, исчезнуть, лечь на дно зализывать раны. Тем тягостнее была любая задержка, тем нестерпимей хотелось уже добраться до моря и узнать волю рока. Вельгис договаривался с пиратами (на то, чтобы выплатить задаток, пошла целая полковая касса), и сейчас бунтари рассчитывали только на них. Если же, выйдя к морю, они увидят лишь нетронутую водную гладь, маленькая армия Донна Вельгиса обречена.

Еще до наступления темноты разведчики подтвердили предположения Итона. От устья Вазара их стоянку отделяло чуть больше двух километров. А там, перегораживая выход в море, стояли на якоре два больших корабля.

– Это могут быть альгавийцы! – Лен Нолни, уступавший младшему брату в росте, но не в осмотрительности, протестующе поднял руку. – Если это ловушка, перестрелять нас оттуда будет проще простого.

– Показываться им опасно. – Вельгис обвел глазами своих лейтенантов. Лен и Итон Нолни, пожилой Мель Корен, заменяющий сейчас Ронтона, рисковый молодой кавалерист Тони Беррод, Эбол Гранн с умным породистым лицом (даром что пятый сын провинциального дворянчика!) и обманчиво неуклюжий Парли Фетс, гигантским ростом соперничающий с Итоном, внимательно слушали командора. – Но иного выхода у нас нет. Нужна пара смекалистых парней, которые бы вышли к кораблям и выяснили, кто это.

– А если это ловушка?

– Тогда мы захватим корабли.

Прозвучавшие приговором слова командора остались без ответа. Всем и так было ясно, что зимой в Великом лесу армии не выжить.

Итон бесшумно плыл в зябком утреннем тумане. Он настоял на том, чтобы пойти одному. Большой синий с золотом корабль медленно вырастал перед ним. «Крестоносец», – прочитал Нолни название фрегата, и у него отлегло от сердца. Если посланники пиратов, с которыми договаривался Донн, сказали правду, то именно так назывался один из их кораблей. Чтобы окончательно убедиться в своем предположении, Итон направился было ко второму судну, но тут воду рядом с ним прошила пуля.

– Эй, парень! А ну-ка греби сюда, – окликнули его с борта «Крестоносца».

Направленные прямо в лицо ружья заставляли отнестись к просьбе со всем почтением. Нолни выругался и уцепился за сброшенную веревочную лестницу.

– Ну-с, и кто мы такие? – На дрожащего от холода Итона пристально и чуть насмешливо смотрела пара внимательных темно-серых глаз. Их обладатель был смугл, гладко выбрит, блестящие черные волосы перетянуты сзади яркой шелковой лентой. Подтянутая фигура, широкие плечи и безупречная выправка выдавали в незнакомце опытного солдата, а богатая одежда указывала, что перед Итоном не простой моряк. За вожаком стояло несколько вооруженных людей.

– А вы кто такие? Я не имею привычки беседовать с незнакомыми, – сдерзил Итон. Ответ, кажется, понравился собеседнику.

– Извольте. Кейен Дрогов, капитан сей посудины, – с усмешкой наклонил голову он.

– Вы… пират? – чувствуя себя последним болваном, уточнил Итон.

Дрогов расхохотался.

– Фу, как грубо! Но вообще-то вы на редкость догадливы, мой мокрый друг.

– Нолни, меня зовут Итон Нолни, меня послал Донн Вельгис.

Услышав имя командора, капитан махнул рукой, приказывая опустить оружие.

– Замечательно. Мы вас уже третий день поджидаем. Дайте ему что-нибудь сухое и приготовьте шлюпку. Или вы предпочтете еще раз принять ванну? – Итон отрицательно мотнул головой. Насмешливая учтивость пирата уже начала выводить его из себя.

Нолни бросил карты и встал из-за стола.

– Вы опять проиграли, мой друг! – констатировал его противник.

– Ну не на деньги же играем, – буркнул Итон.

– Ваше счастье, – ухмыльнулся Дрогов. – Играть с вами на деньги, дорогой Итон, все равно что у младенца конфетку отнимать.

Подходила к концу вторая неделя совместного плавания беглецов и корсаров. Пиратская эскадра состояла из шести больших фрегатов, трех шхун и брига. Небольшая армия Вельгиса хоть и с трудом, но сумела разместиться на этих судах. Итон со своими людьми плыл на «Крестоносце». За эти дни он успел привыкнуть к насмешливой манере общения капитана и даже проникся к нему взаимной, как ему казалось, симпатией. Вот и сейчас Нолни нисколько не обиделся на беззлобную шутку Дрогова. Он и сам прекрасно знал, что игрок из него никудышный.

Своеобразная жизнь пиратского корабля полностью захватила Итона. Он почти не удивился, когда узнал, что более половины корсарских капитанов имеют дворянский титул. Ярлы сурового северо-восточного побережья и ближних островов издавна совмещали выполнение вассального долга перед правителями Ор-Сите и откровенно разбойничий промысел. Поскольку большинство орситанских портов находилось на юге и торговля шла в основном там, принцелы смотрели на нелицеприятные занятия дворян побережья сквозь пальцы. К тому же корсары выполняли еще и роль пограничной стражи, охраняя лесные богатства от альгавийских браконьеров. А вот правители Аль-Гави, вынужденные торговать в северных морях, пиратов терпеть не могли. Поскольку охоту на корсаров альгавийский военный флот вел как никто другой, ненависть эта была взаимной.

Кейен Дрогов относился к таким потомственным капитанам. Эскадру возглавлял его отец Адриан – наполовину седой, но все еще могучий ярл Рыбного острова. Из четырех сыновей, сопровождавших отца в плавании, трое уже имели собственные корабли, и лишь младший, которому не было и двадцати лет, состоял при отце. Увидев пиратского адмирала впервые, Нолни поразился, до какой степени Кейен Дрогов непохож на отца. Итон вообще подметил, что большинство северян были светловолосыми и голубоглазыми, и внешность у капитана была весьма нетипичной. Равно как и у его брата-близнеца Кариена, командующего шхуной «Рыбачка». Если бы не изящная бородка последнего, Нолни нипочем бы не отличил его от капитана «Крестоносца». Преисполнившись любопытства, он выяснил, что матерью Кейена и Кариена была не законная супруга ярла, а наложница-южанка, умершая при их рождении. Адмирал признал сыновей и сделал полноправными членами семьи, только вот цвет их волос и глаз изменить был не в состоянии.